Заседание по делу в отношении Тимофея Кулябина проводила та же судья, что накануне приступила к рассмотрению аналогичного дела в отношении директора Театра оперы и балета Бориса Мездрича. Со стороны обвинения на этот раз выступал только один представитель прокуратуры – зампрокурора города Игорь Стасюлис.
Судя по всему, после жаркого заседания по делу Мездрича в прокуратуре решили изменить тактику – на этот раз ходатайство о приобщении к материалам дела экспертного заключения было озвучено далеко не сразу. Сначала Игорь Стасюлис попросил вызвать в суд для допроса самого Бориса Пивоварова, однако судья Екатерина Сорокина в этом отказала. Отказом она ответила и на ходатайства о вызове их свидетелей и проведении судебной экспертизы, которое подал Валентин Демиденко, защищающий Тимофея Кулябина. «Материалов дела достаточно для вынесения справедливого и обоснованного решения», – заметила она.
Тем не менее, после двух перерывов, которые потребовались Кулябину и его адвокату на ознакомление с экспертным заключением Пивоварова, заместитель прокурора вызвал протоиерея в суд, и священнослужителя было решено все же допросить.
По словам Бориса Пивоварова, экспертное заключение по этому делу он решил сделать самостоятельно, никто его об этом не просил. В начале января прихожане сообщили ему о новой постановке «Тангейзера»: «люди высказали свое оскорбление». Кто-то из них, по его словам, принес ему видеозапись оперы и брошюру, на основании которых протоиерей и сделал свое заключение.
«Образ Христа и само изображение Христа – самые великие святыни для всех христиан, независимо от национальности, места, времени, положения церкви в обществе. Поэтому вполне естественно, что верующие люди должны защищать веру и святыню», – заметил церковник.
– Скажите, имеются ли внешние сходства актера, играющего образ Иисуса Христа, с почитаемым в православии и всеми христианами мира Иисусом Христом?
– Имеются. Он полноват, правда, но это не вина его, в опере главное голос.
Заместитель прокурора Игорь Стасюлис расспрашивал священнослужителя первым. В частности, он поинтересовался у протоиерея, к каким выводам он пришел после изучения постера к фильму «Грот Венеры», который снимает по сюжету оперы Тангейзер.
«Это за пределами не только театрального, но и вообще искусства. Там используется метод наложения сакрального на неприличное, если не сказать, на порнографическое. И вот этот метод наложения сакрального на неприличное, как раз то, что может больше всего встряхнуть человека, – заметил протоиерей. – И это понятно, это сознательно этот прием применен. Это как раз и является нарушением церковно-нравственных законов общества, которое еще отличает белое от черного».
Борис Пивоваров описал, что первые 45 минут зрителям показывали, как Христос предается плотским утехам с полураздетыми нимфами в Гроте Венеры. «Первые 45 минут – это то, что не во всех стриптиз-клубах показывают», – заметил протоиерей, отметив, что коробил его образ Христа все время.
«А в конце третьего этот актер крест берет и в грот несет. Все логично – оскорбление от начала до конца, – заявил Борис Пивоваров. – Изображается так, как традиционно крест Христос нес на Голгофу – на плечо. <…> Опять образ – Христа, несущего на Гологофу крест. А куда несет? В грот этот полуразрушенный. Ассоциации самые неприличные».
Свое собственное отношение к опере и поставившему ее Тимофею Кулябину протоиерей назвал «прискорбным» и «сильно негативным».
Отметим, что в конце заседания защитнику Тимофея Кулябина также удалось уговорить суд пригласить свидетелей. На то, чтобы доставить их в суд, дали всего один день – следующее заседание назначено уже на пятницу. Между тем, в качестве свидетелей Валентин Демиденко выбрал не только работников оперного театра во главе с Борисом Мездричем, но также и двух московских специалистов в области религиоведения – Бориса Фаликова и Владимира Винокура, их же предлагали в качестве специалистов для проведения судебной экспертизы.
Сам Тимофей Кулябин комментировать происходящее отказался, указав лишь: «Поживем, увидим». Молчание он хранил практически все заседания, лишь один раз вступив в короткий диалог с сотрудником прокуратуры: он поинтересовался, видел ли зампрокурора сам его постановку.
