- Признаками психического здоровья являются эмоциональная устойчивость, способность решать возникающие проблемы, продуктивно развиваться, самостоятельно выходить из кризисных ситуаций. Это совсем не значит, что не нужно плакать, страдать, испытывать стрессы, но психически здоровый человек, в том числе, и ребенок, должен самостоятельно и без ущерба для своей личности справляться с ситуациями, которые возникают в жизни. Сегодня человек подвергается мощнейшим стрессовым воздействиям. И особенно это касается подростков. Дети, все-таки, защищены родителями. А подросткам сложнее – в этом возрасте, как правило, снижается защита семьи, а социальные воздействия идут достаточно жесткие. Поэтому основная проблема, которая существует для этой возрастной группы – эмоциональная стабильность, выбор личностных ценностей и мировоззрения, определение своей социальной позиции.
Одним из основных источником стресса для ребенка является школа. Там сталкивается с тремя проблемами, решить которые самостоятельно он, как правило, не может, и которые дают высокий уровень психических нарушений. Во-первых, это относится к такому фактору, как дидактогения – травмирующие действия, поведение, высказывания педагога. Обычно это проявляется в нескольких формах. Во-первых, бестактные замечания учителя. Иногда грубые, иногда – жестокие, которые ранят ребенка.
Именно повышенная «стимуляция» детей посредством угроз, осуждений, наказаний, приоритет негативных оценок, порицаний, так характерные для нашей системы образования – это фактор, прямо ведущий к нарушению психического здоровья, появлению дидактогений и развитию неврозов. А поскольку ребенок видится с учителем практически каждый день, и не может его игнорировать, со временем это вызывает у него довольно тяжелые психические нарушения. Считается, что формирование неврозов, а это довольно серьезное расстройство, в 30-40% из всей детской популяции вызвано именно дидактогенией.
Травмирующему педагогическому воздействию подвержены, главным образом, тревожно-мнительные, зависимые учащиеся. Это дети, которые могут пострадать от несправедливого, неуважительного, предвзятого отношения педагога.
Дидактогения, как психическая травма, вызванная педагогом, опасна тем, что у «пострадавших» учеников развиваются нарушения личности: неадекватная самооценка (деформация Я-концепции), трудности в контактах со сверстниками, конфликтность в общении со взрослыми и сверстниками, потеря интереса к учебе, внушаемость, подчиняемость (развитие конформности), агрессивное поведение возможны суицидальные попытки. Не развивается творческое мышление,
Нередко в поле зрения психиатра попадают подростки со своего рода социофобиями, болезненной застенчивостью, навязчивыми страхами, невротическими депрессиями, которые возникли по типу дидактогении после резких замечаний педагога при выходе учащегося для ответа «к доске»: порицание, бесцеремонные комментарии по поводу того, что ученик потеет, краснеет, допускает промедление, запинки в речи. Иногда в результате дидактогении могут развиться различные желудочно-кишечные расстройства, нарушения сердечного ритма, таинственные ознобы и «подскоки» температуры, отеки, цианоз и т.п. и т.д.
Часто в подростковом возрасте, когда начинает проявляться интенсивное внимание к своей внешности, в результате дидактогении может возникнуть дисморфофобия, нервная анорексия, урофобия (после грубого отказа в просьбе выйти в туалет) и т.п.
Задача учителя заключается в том, чтобы вызвать у школьников как можно больше положительных эмоций, связанных с учебным процессом. Очень важна та установка, которую дает учитель при обучении. Нужно не нагнетать в классе представление, например о математике как сложной науке, а показать ее увлекательность, красоту и ясность, развивая при этом эмоциональную сферу школьников.
Дидактогения возникает не только из-за особенностей личностного контакта при неуважительном отношении к ученику, студенту, подавлении его инициативы, прилюдном вышучивании его ответов, но и в том, как преподносятся знания – подчеркивание отрицательных моментов того или иного явления, с которым может столкнуться в своей жизни ученик, утверждение о недоступности для него изучаемого материала и т.д. Важное значение имеют и особенности личности учащегося, его повышенная сенситивность, незрелость суждений, их несамостоятельность.
Кроме того, в школах есть такой фактор, как насилие со стороны сверстников и старшеклассников. Причем не по дороге в школу или из школы, а именно в ее стенах. Педагогические коллективы, как правило, знают об этом, но реакция в каждом случае индивидуальная. И третья сторона этой проблемы – это отказ ребенка посещать школу. Он может быть спровоцирован дидактогенией, а может быть связан с ситуацией в семье и особенностями личностного развития ребенка. В школе частые причины отказа из-за издевательств сверстников или в связи с учебным стрессом.
Если ребенок не посещал дошкольное учреждение, у него недостаточно навыков и самозащиты, и сопротивления психическому насилию, и устойчивости в стрессовой ситуации, контроля своих негативных эмоциональных проявлений. Такой ребенок более раним, он тяжелее переносит несправедливое отношение учителя к себе, легко становится жертвой.
И здесь важно научить ребенка самому решать конфликты, которые возникают в школе, без активного вовлечения родителей в этот процесс, во взаимоотношения «учитель – ученик».
Необходимо учитывать, что источник проблем школьника не только идущий от педагога, другой источник – от структуры образовательного процесса (порождаемой самой системой образования). Школьная ситуация, в настоящее время, достаточно сложная: отказ от ряда традиционных форм школьного воспитания, переоценка ценностей самого педагога и учеников, изменение социальных ролей, из-за происходящего пересмотра целей самого образования. Все это изменяет характер взаимоотношений в школе (между учителями, между учениками, между учителями и учениками), создает излишнюю психоэмоциональную напряженность и тем самым порождает школьную дезадаптацию.
Психические нарушения, регистрируемые нами у подростков, это, прежде всего, нарушения личностные, которые приводят к дезадаптации, расстройства поведения и эмоциональные расстройства. Неумение подростка преодолевать кризисные состояния приводит его к суицидальному поведению.
Мы ведем строгую статистику на протяжении последних четырех лет, и видим снижение количества завершенных суицидов на территории области. В 2007 покончили с собой 19 детей. За 2010 год на территории Новосибирской области было совершено 11 суицидов, что составляет 2,3 на 100 000 детского населения. В целом по России уровень суицидов выше. В группе детей до 14 лет у нас уровень такой же, как и во всем мире, среди подростков от 15 до 17 лет он несколько превышает данные ВОЗ, но на порядки ниже, чем в России.
Но это ни в коем случае не должно успокаивать. Во-первых, каждый целенаправленный, сознательный уход их жизни – это трагедия, а во-вторых, ситуация, конечно, очень напряженная. И когда из жизни уходит 13-летний мальчик, или 12-летняя девочка, как это случилось в прошлом году – это не только личная катастрофа, но и близкого окружения, и общества. В 2010 году покончили с собой четверо детей младше 14 лет. Все остальные суициды совершили подростки. Причем уровень суицидов в районах области в четыре раза выше, чем в Новосибирске. В 2010 году четыре суицида произошли в городе, все остальные – в районах.
Основное значение среди причин суицидов имеют психо-социальные факторы. У подростка возникает ощущение бесперспективности жизни, он не верит, что с ним может произойти в дальнейшем что-то хорошее. Он испытывает психическую боль такой силы, что единственным средством избавиться от нее является суицид. Но, огромное значение имеет и ситуация в семье. Если говорить о тех детях, что ушли из жизни в прошлом году, в ряде семей отец – хронический алкоголик, семьи по большей части неблагополучные. В одном случае отец вернулся из мест заключения, регулярно избивал ребенка. И мальчик совершил суицид в страхе перед очередным наказанием.
Есть и другая категория семей, внешне благополучных, обеспеченных, где существуют холодные отношения и отсутствуют эмоциональные связи внутри семьи. Как говорила мать подростка, покончившего с собой: «У него же все было! Я с утра до ночи работала, и у него в комнате и компьютер, и все, что только можно». А мальчик не мог адаптироваться к школе, он был изгоем, над ним издевались одноклассники. Мальчик стал все чаще пропускать уроки, а мать ничего не знала. И в итоге он повесился.
Позже мы нашли в его компьютере переписку в блогах, где дети обсуждали способы совершения суицидов. Ему советовали: «резаться бессмысленно, надо повеситься». И мальчик повесился.
В целом, способы совершения самоубийств и суицидальных попыток становятся все более жестокими. Попыток покончить жизнь самоубийством за 2010 год в Новосибирской области зафиксировано 87, в предыдущие годы еще больше. Но нужно сказать, что не все они регистрируются. Это очень серьезная проблема, потому что четко установлено – тот, кто один раз попробовал расстаться с жизнью, например, принял какие-то медикаменты, или пытался перерезать вены, в 70% случаев повторяет это. И в 30% это заканчивается суицидом. Поэтому каждый ребенок, совершивший попытку самоубийства, должен быть осмотрен психиатром, и получить всю необходимую помощь. К сожалению, родители не всегда это понимают. Они стараются как можно раньше забыть о произошедшем, поскольку это, конечно, травмирующий фактор, не понимая, что их ждет впереди. И заявляют: «у нас сейчас все хорошо, мы не нуждаемся ни в какой помощи». Если специалисты идут у таких родителей на поводу, мы имеем повторные, уже завершенные суициды.
Всегда родители в ужасе. Всегда окружающие, не только самые близкие, но и родственники, друзья, испытывают чувство глубокой вины и шок от того, что никто не предвидел такого развития событий. На самом деле, человек, который решил покончить с собой, всегда об этом говорит или дает понять иными способами. По крайней мере, за несколько недель или хотя бы в последние сутки. Или друзьям, или маме с папой. Может быть, не «в лоб», хотя чаще всего говорит: «я не хочу жить, мне неинтересно, у меня все плохо, я ничего не жду от жизни». Они все это проговаривают, но мы не обращаем на это внимания, считаем, что «все пройдет». Действительно, подростки совершают суицид импульсивно, но мысли о нем и соответствующие признаки появляются значительно раньше.
К сожалению, эмоциональной вовлеченности в жизнь близких, умения почувствовать близкого человека, понять его, увидеть его отчаяние – не хватает даже в самых благополучных семьях. Насколько нашим детям нужно материальное благополучие, которого мы часто добиваемся любой ценой? Может, они больше нуждаются в нашем тепле, внимании, заботе?
- Признаками психического здоровья являются эмоциональная устойчивость, способность решать возникающие проблемы, продуктивно развиваться, самостоятельно выходить из кризисных ситуаций. Это совсем не значит, что не нужно плакать, страдать, испытывать стрессы, но психически здоровый человек, в том числе, и ребенок, должен самостоятельно и без ущерба для своей личности справляться с ситуациями, которые возникают в жизни. Сегодня человек подвергается мощнейшим стрессовым воздействиям. И особенно это касается подростков. Дети, все-таки, защищены родителями. А подросткам сложнее – в этом возрасте, как правило, снижается защита семьи, а социальные воздействия идут достаточно жесткие. Поэтому основная проблема, которая существует для этой возрастной группы – эмоциональная стабильность, выбор личностных ценностей и мировоззрения, определение своей социальной позиции.
Одним из основных источником стресса для ребенка является школа. Там сталкивается с тремя проблемами, решить которые самостоятельно он, как правило, не может, и которые дают высокий уровень психических нарушений. Во-первых, это относится к такому фактору, как дидактогения – травмирующие действия, поведение, высказывания педагога. Обычно это проявляется в нескольких формах. Во-первых, бестактные замечания учителя. Иногда грубые, иногда – жестокие, которые ранят ребенка.
Именно повышенная «стимуляция» детей посредством угроз, осуждений, наказаний, приоритет негативных оценок, порицаний, так характерные для нашей системы образования – это фактор, прямо ведущий к нарушению психического здоровья, появлению дидактогений и развитию неврозов. А поскольку ребенок видится с учителем практически каждый день, и не может его игнорировать, со временем это вызывает у него довольно тяжелые психические нарушения. Считается, что формирование неврозов, а это довольно серьезное расстройство, в 30-40% из всей детской популяции вызвано именно дидактогенией.
Травмирующему педагогическому воздействию подвержены, главным образом, тревожно-мнительные, зависимые учащиеся. Это дети, которые могут пострадать от несправедливого, неуважительного, предвзятого отношения педагога.
Дидактогения, как психическая травма, вызванная педагогом, опасна тем, что у «пострадавших» учеников развиваются нарушения личности: неадекватная самооценка (деформация Я-концепции), трудности в контактах со сверстниками, конфликтность в общении со взрослыми и сверстниками, потеря интереса к учебе, внушаемость, подчиняемость (развитие конформности), агрессивное поведение возможны суицидальные попытки. Не развивается творческое мышление,
Нередко в поле зрения психиатра попадают подростки со своего рода социофобиями, болезненной застенчивостью, навязчивыми страхами, невротическими депрессиями, которые возникли по типу дидактогении после резких замечаний педагога при выходе учащегося для ответа «к доске»: порицание, бесцеремонные комментарии по поводу того, что ученик потеет, краснеет, допускает промедление, запинки в речи. Иногда в результате дидактогении могут развиться различные желудочно-кишечные расстройства, нарушения сердечного ритма, таинственные ознобы и «подскоки» температуры, отеки, цианоз и т.п. и т.д.
Часто в подростковом возрасте, когда начинает проявляться интенсивное внимание к своей внешности, в результате дидактогении может возникнуть дисморфофобия, нервная анорексия, урофобия (после грубого отказа в просьбе выйти в туалет) и т.п.
Задача учителя заключается в том, чтобы вызвать у школьников как можно больше положительных эмоций, связанных с учебным процессом. Очень важна та установка, которую дает учитель при обучении. Нужно не нагнетать в классе представление, например о математике как сложной науке, а показать ее увлекательность, красоту и ясность, развивая при этом эмоциональную сферу школьников.
Дидактогения возникает не только из-за особенностей личностного контакта при неуважительном отношении к ученику, студенту, подавлении его инициативы, прилюдном вышучивании его ответов, но и в том, как преподносятся знания – подчеркивание отрицательных моментов того или иного явления, с которым может столкнуться в своей жизни ученик, утверждение о недоступности для него изучаемого материала и т.д. Важное значение имеют и особенности личности учащегося, его повышенная сенситивность, незрелость суждений, их несамостоятельность.
Кроме того, в школах есть такой фактор, как насилие со стороны сверстников и старшеклассников. Причем не по дороге в школу или из школы, а именно в ее стенах. Педагогические коллективы, как правило, знают об этом, но реакция в каждом случае индивидуальная. И третья сторона этой проблемы – это отказ ребенка посещать школу. Он может быть спровоцирован дидактогенией, а может быть связан с ситуацией в семье и особенностями личностного развития ребенка. В школе частые причины отказа из-за издевательств сверстников или в связи с учебным стрессом.
Если ребенок не посещал дошкольное учреждение, у него недостаточно навыков и самозащиты, и сопротивления психическому насилию, и устойчивости в стрессовой ситуации, контроля своих негативных эмоциональных проявлений. Такой ребенок более раним, он тяжелее переносит несправедливое отношение учителя к себе, легко становится жертвой.
И здесь важно научить ребенка самому решать конфликты, которые возникают в школе, без активного вовлечения родителей в этот процесс, во взаимоотношения «учитель – ученик».
Необходимо учитывать, что источник проблем школьника не только идущий от педагога, другой источник – от структуры образовательного процесса (порождаемой самой системой образования). Школьная ситуация, в настоящее время, достаточно сложная: отказ от ряда традиционных форм школьного воспитания, переоценка ценностей самого педагога и учеников, изменение социальных ролей, из-за происходящего пересмотра целей самого образования. Все это изменяет характер взаимоотношений в школе (между учителями, между учениками, между учителями и учениками), создает излишнюю психоэмоциональную напряженность и тем самым порождает школьную дезадаптацию.
Психические нарушения, регистрируемые нами у подростков, это, прежде всего, нарушения личностные, которые приводят к дезадаптации, расстройства поведения и эмоциональные расстройства. Неумение подростка преодолевать кризисные состояния приводит его к суицидальному поведению.
Мы ведем строгую статистику на протяжении последних четырех лет, и видим снижение количества завершенных суицидов на территории области. В 2007 покончили с собой 19 детей. За 2010 год на территории Новосибирской области было совершено 11 суицидов, что составляет 2,3 на 100 000 детского населения. В целом по России уровень суицидов выше. В группе детей до 14 лет у нас уровень такой же, как и во всем мире, среди подростков от 15 до 17 лет он несколько превышает данные ВОЗ, но на порядки ниже, чем в России.
Но это ни в коем случае не должно успокаивать. Во-первых, каждый целенаправленный, сознательный уход их жизни – это трагедия, а во-вторых, ситуация, конечно, очень напряженная. И когда из жизни уходит 13-летний мальчик, или 12-летняя девочка, как это случилось в прошлом году – это не только личная катастрофа, но и близкого окружения, и общества. В 2010 году покончили с собой четверо детей младше 14 лет. Все остальные суициды совершили подростки. Причем уровень суицидов в районах области в четыре раза выше, чем в Новосибирске. В 2010 году четыре суицида произошли в городе, все остальные – в районах.
Основное значение среди причин суицидов имеют психо-социальные факторы. У подростка возникает ощущение бесперспективности жизни, он не верит, что с ним может произойти в дальнейшем что-то хорошее. Он испытывает психическую боль такой силы, что единственным средством избавиться от нее является суицид. Но, огромное значение имеет и ситуация в семье. Если говорить о тех детях, что ушли из жизни в прошлом году, в ряде семей отец – хронический алкоголик, семьи по большей части неблагополучные. В одном случае отец вернулся из мест заключения, регулярно избивал ребенка. И мальчик совершил суицид в страхе перед очередным наказанием.
Есть и другая категория семей, внешне благополучных, обеспеченных, где существуют холодные отношения и отсутствуют эмоциональные связи внутри семьи. Как говорила мать подростка, покончившего с собой: «У него же все было! Я с утра до ночи работала, и у него в комнате и компьютер, и все, что только можно». А мальчик не мог адаптироваться к школе, он был изгоем, над ним издевались одноклассники. Мальчик стал все чаще пропускать уроки, а мать ничего не знала. И в итоге он повесился.
Позже мы нашли в его компьютере переписку в блогах, где дети обсуждали способы совершения суицидов. Ему советовали: «резаться бессмысленно, надо повеситься». И мальчик повесился.
В целом, способы совершения самоубийств и суицидальных попыток становятся все более жестокими. Попыток покончить жизнь самоубийством за 2010 год в Новосибирской области зафиксировано 87, в предыдущие годы еще больше. Но нужно сказать, что не все они регистрируются. Это очень серьезная проблема, потому что четко установлено – тот, кто один раз попробовал расстаться с жизнью, например, принял какие-то медикаменты, или пытался перерезать вены, в 70% случаев повторяет это. И в 30% это заканчивается суицидом. Поэтому каждый ребенок, совершивший попытку самоубийства, должен быть осмотрен психиатром, и получить всю необходимую помощь. К сожалению, родители не всегда это понимают. Они стараются как можно раньше забыть о произошедшем, поскольку это, конечно, травмирующий фактор, не понимая, что их ждет впереди. И заявляют: «у нас сейчас все хорошо, мы не нуждаемся ни в какой помощи». Если специалисты идут у таких родителей на поводу, мы имеем повторные, уже завершенные суициды.
Всегда родители в ужасе. Всегда окружающие, не только самые близкие, но и родственники, друзья, испытывают чувство глубокой вины и шок от того, что никто не предвидел такого развития событий. На самом деле, человек, который решил покончить с собой, всегда об этом говорит или дает понять иными способами. По крайней мере, за несколько недель или хотя бы в последние сутки. Или друзьям, или маме с папой. Может быть, не «в лоб», хотя чаще всего говорит: «я не хочу жить, мне неинтересно, у меня все плохо, я ничего не жду от жизни». Они все это проговаривают, но мы не обращаем на это внимания, считаем, что «все пройдет». Действительно, подростки совершают суицид импульсивно, но мысли о нем и соответствующие признаки появляются значительно раньше.
К сожалению, эмоциональной вовлеченности в жизнь близких, умения почувствовать близкого человека, понять его, увидеть его отчаяние – не хватает даже в самых благополучных семьях. Насколько нашим детям нужно материальное благополучие, которого мы часто добиваемся любой ценой? Может, они больше нуждаются в нашем тепле, внимании, заботе?Новосибирские подростки обсуждают в блогах способы самоубийства
Беседовала Елена Фаламеева
