Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>Общее собрание академии проходило 17-18 мая в Москве. Выступление на нем российского премьера стало одним из важных политических моментов и вызвало немало комментариев в прессе. Председатель Сибирского отделения академик Александр Асеев рассказал, как проходило собрание, как выглядели на общем фоне достижения СО РАН, и развенчал выводы некоторых журналистов.
Arial<#two#> size=<#two#>4<#two#>>«Само появление премьера на нашем собрании явилось очень хорошим знаком»
Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>- Вокруг академии последнее время наблюдается какая-то непонятная нервозность. Пытаются противопоставить РАН – и вузы, РАН – и научные центры, ведутся споры по поводу имущества, дискуссия вокруг Петрика тоже подлила масла в огонь. Поэтому очень важно, что премьер еще раз подтвердил – академия является важнейшей научной структурой, ведущей фундаментальные исследования, штабом по экспертным оценкам, и правительство в своей деятельности на нее опирается. Это и стало самым главным политическим результатом собрания. Ну а что касается критики – премьер сказал: «Меня тоже уже 10 лет все критикуют, надо к этому привыкать.
Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>В выступлении Владимира Путина прозвучало несколько очень важных моментов. Речь шла том, какие требования сегодня предъявляются сегодня к российской науке.
Arial<#two#> size=<#two#>4<#two#>>«Французы тоже говорят, что их ученые зря получают свою зарплату»
Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>И первое – это эффективность. Ситуации, в которой оказалось сегодня российское государство, требует эффективных решений, и на науку в этом отношении возлагаются большие надежды. Правда, зачастую они не соответствуют нашим возможностям. Просто по объективным причинам. Ожидания общества в адрес науки возрастают линейно. Мы хотим больше, мы хотим лучше, чтобы техника непрерывно совершенствовалась, чтобы проблемы тут же решались. А в науке развитие идет скачкообразно – сначала накопление знаний, длительный, тяжелый процесс – а потом качественный скачок, когда новые науные достижения приводят к новым открытиям, к новым технологиям, к возникновению новых бизнесов, к появлению новых благ.
Вообще, это не мои слова, это сказал на встрече академии наук Франции и России президент французской академии. У них такие же проблемы – те же большие ожидания, то же обывательское мнение, что ученым зря платят деньги.
Что касается «окупаемости» нашей российской науки, то в докладе президента РАН академика Юрия Осипова была озвучена цифра: сотрудниками Кольского научного центра было открыто, исследовано и поставлено на баланс месторождение платины на Кольском полуострове стоимостью 450 миллиардов долларов. Это окупает всю деятельность академии на много лет вперед, поскольку без ученых такое открытие вряд ли было осуществлено.
Приведу пример поближе – из результатов работы уже Сибирского отделения РАН. Нашими учеными были проведены исследования на алмазоносность Восточносибирской платформы (это территория между Якутией и Красноярским краем). Прогнозные запасы алмазов здесь оценивается в 145 миллионов каратов. Это 70-80 миллиардов долларов. А кроме того на этих землях есть еще нефть, газ, водные ресурсы… Мне кажется, что академия и, в частности, Сибирское отделение работает в этом плане весьма эффективно. Важно, чтобы это было еще по достоинству оценено обществом. Кстати, в докладе Осипова о результатах деятельности РАН из 33 приведенных иллюстраций достижений отечественной науки девять были «родом» из Сибири.
Arial<#two#> size=<#two#>4<#two#>>«Какие деньги – такие и песни»
Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>Один из упреков в адрес академии, что у нас слишком мало публикаций в ведущих научных изданиях. 2,4 процента всех научных статей – таков российский вклад. Цифра, конечно, незавидная. А ведь когда-то, в советские времена отечественная наука была в лидерах и конкурировала по количеству публикаций с Америкой. Сейчас, как отметил премьер, мы скатились – сначала, в 1995 году, на седьмое, а потом и на четырнадцатое место.
Но я посмотрел бы, что случилось с американской наукой, если бы ей, как нам в 90-е годы, финансирование сократили в двадцать раз!
Кстати, интересные цифры прозвучали в докладе главного учёного секретаря Президиума РАН академика Костюка. Доля РФ по расходам на НИОКР в мире составляет 2,2 процента. В то время как на долю США приходится 35 процентов, стран ЕС – 24 %, Китая – около 20 %. Так что вы хотите? Цифры все объясняют: число публикаций в мировой научной печати примерно соответствуют потраченным деньгам. Сколько денег, столько песен. По официальным данным, расход на одного исследователя в России – 50 тысяч долларов в год (включая оборудование, содержание зданий и т. д.), а в США – около 300 тысяч. Разница – в шесть раз! Доля бюджета у нас в расходах на науку составляет 61 процент, в Америке – 28 %. То есть это означает, что американский бизнес вкладывается в науку, наши предприниматели – нет.
Поэтому упреки в низкой эффективности академической науки Осипов отмел с трибуны весьма убедительно, и Владимир Путин тоже это признал, сказав, что «конечно, мы понимаем, не все от вас зависит».
Arial<#two#> size=<#two#>4<#two#>>«Институты или проекты: кто попадет под раздачу»
Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>Как бы то ни было, вопрос финансирования стоит чрезвычайно остро, и второе, на чем остановил свое внимание премьер, - это конкурсное распределение средств.
Как сказал Владимир Владимирович, некоторое снижение ассигнований на науку действительно допущено – в связи с кризисом. Зато перед этим несколько лет был непрерывный подъем. И научная общественность не должна волноваться – финансирование науки будет продолжено. Но распределение средств должно проводиться на конкурсной основе.
Часто академии ставят в укор, что деньги распределяются по сметам, по институтам, по существующим научным школам. На самом деле в Сибирском отделении как раз и действуют конкурсные механизмы. Из 10,5 млрд, которые получает сибирская наука, один миллиард мы распределяем по интеграционным проектам и программам взаимодействия (такие совместные программы у реализуются с академией наук Белоруссии, с Дальневосточным, Уральским, Центральным отделением РАН), еще один миллиард идет на оборудование. И в том, и в другом случае конкурс достаточно жесткий. Но, насколько я понял из выступления премьера, этого мало, значит, еще большую часть бюджетных средств будем распределять по программам, по приоритетным направлениям, по прорывным проектам, которые могут дать быструю отдачу.
Arial<#two#> size=<#two#>4<#two#>>«НИИ поделят на «отличников», «хорошистов» и «двоечников»
Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>Третий важный момент, отмеченный в выступлении премьера, связан с оценкой деятельности и рейтингом институтов РАН. Путин признал, что это довольно болезненный момент для академии. Недавно правительство утвердило типовое положение, которое предлагает оценивать институты по ряду параметров, включая публикации в научных изданиях, экономическую деятельность, инновационные достижения и так далее. По результатам этих оценок институты должны быть разделены на три категории – учреждения-лидеры, учреждения стабильно работающие, и учреждения, которые подлежат реорганизации.
В настоящий момент в академии работает специальная комиссия, которая в итоге должна поставить «оценки» институтам, и премьер призвал воспринимать это нормально, иначе, собственно, будет сложно обеспечить искомую эффективность.
Шаг это, безусловно, правильный, и СО РАН в этом отношении показывает пример, поскольку система рейтингования – по публикациям, по экономической эффективности – у нас не первый год действует, без этого наука давно бы заснула. На общем собрании Сибирское отделение выступило с инициативой – для комплексных проверок привлекать не только отечественных экспертов, но и иностранных специалистов. Мы со своей стороны готовы приглашать иностранцев, это добавит объективности рейтингам и только усилит наши позиции, поскольку делегации, которые приезжают к нам в институты, оценивают работу сибиряков очень высоко. Потому и приезжают, что здесь можно увидеть новые решения, новые результаты и новые подходы.
Кстати, я предложил такую же процедуру оценки для деятельности Минобразнауки. Пригласить экспертов – российских и зарубежных – и посмотреть, как реализуются принятые программы по развитию приоритетных направлений науки и техники на период до 2012 года. Тем более что 2012-й уже близко, так что результаты должны быть. Мое предложение вызвало большое оживление в зале. В общем, СО РАН, как всегда, выступило эдаким возмутителем спокойствия. Хотя на самом деле все, что я говорил 17 мая, очень хорошо стыковалось с выступлением премьера, которое состоялось на следующий день.
Arial<#two#> size=<#two#>4<#two#>>«Система рейтингования не должна превращаться в гильотину»
Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>Но, одобряя систему рейтингования в целом, я хотел бы предостеречь: рейтинг не должен превращаться в гильотину – чуть недобрал баллов, и тебе, фигурально выражаясь, отрубают голову. Комиссия должна работать очень тщательно, институты все разные, и нельзя ко всем подходить с одной и той же меркой.
В качестве примера хочу привести Институт космофизики и аэрономии в Якутии. Таких учреждений в мире считанные единицы, индекс цитируемости низкий по той простой причине, что слишком мало специалистов занимаются данной темой. Но институт имеет огромное значение – поскольку изучение Арктики является исключительно важной задачей. То же самое касается Института криолитозоны в Якутии, который занимается исследованием тундры.
В Новосибирске есть Институт систематики и экологии животных. Если следовать типовому положению, которое придумано для НИИ физико-технического профиля, где и наукой занимаются, и успевают полезные разработки внедрять, зарабатывая на этом деньги (как в нашем ИЯФе или Институте катализа), то с такими мерками к ИСЭЖ не подойдешь. Лицензий на охотничьи угодья он не раздает, какой-то бурной коммерциализации от него ждать не приходится. Исходя из этих соображений он оказывается в аутсайдерах и подлежит реорганизации. Но если завтра обнаружится какой-нибудь особо опасный клещ или комар – переносчик серьезных заболеваний, что мы будем делать? Приглашать специалистов из-за рубежа? Ведь своих ученых уже не останется.
К счастью, эта точка зрения с трудом, но находит понимание в правительстве. И мы надеемся, что предложения академии пройдут, тем более что общее собрание их поддержало.
Arial<#two#> size=<#two#>4<#two#>>«Журналисты премьера не поняли»
Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>И последний важный вопрос, который поднял глава правительства в своем выступлении, связан с омоложением академии, обновлением ее кадрового состава. Это вопрос жилищный. Об этом много писали в газетах и по большей части неправильно. Премьер сказал очень четко: федеральные земли РАН должны быть использованы в целях строительства доступного жилья для молодых ученых.
Строительство доступного жилья для молодых – это, собственно, была инициатива Сибирского отделения, по которой мы работаем с правительством уже больше года. Путин также завил, что нужны изменения в законодательстве. Какие именно – мы тоже знаем, поскольку несколько раз говорили о необходимости закона о закрытых жилищных кооперативах. Принятие такого закона позволило бы избежать проведения конкурсов на застройку, а значит, и удорожания земли, и повышения стоимости жилья.
Правда, Путин озвучил цифру 30 тысяч рублей за квадратный метр, но, заметив реакцию зала, добавил, что хорошо бы ее снизить. Все-таки такие цены не для молодых.
Arial<#two#> size=<#two#>4<#two#>>«Если бы наша с Кузбассом программа была реализована, трагедии можно было избежать»
Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>Один из главных итогов деятельности СО РАН – сотрудничество с регионами. С мэрией Новосибирска подписано соглашение о программе инновационного развития города – жаль, работа идет не такими темпами, как хотелось бы, но она идет. И мы надеемся, что нашими совместными усилиями удастся превратить Новосибирск в один из самых передовых центров России.
Второе направление сотрудничества – Кузбасс. Если бы все пункты программы, принятой еще в 2008 году, были реализованы, последних ужасных событий можно было бы избежать. Ведь сегодня с метаном никто не работает. Его откачают – он опять появляется, откуда – непонятно. Между тем выбросы газа можно предсказывать – они возникают, когда выработка натыкается на какой-то разлом.
Кроме того мы предлагали построить в Кемеровской области систему сейсмодатчиков, и губернатор обещал эту работу обеспечить – независимо от федерального финансирования. Правда, это было еще до кризиса. Возьмем шахту «Распадская» - там длина выработки 300 километров, а датчиков нет, и где произошел обвал, куда идти – полная неясность.
Если трагедии Кузбасса очевидны, то проблемы Якутии еще впереди. Вечная мерзлота – зона повышенной опасности, и с ней надо обращаться очень осторожно. С криолитозоной не шутят. Если бизнес начнет в этих местах беспорядочное строительство, последствия окажутся очень печальны. Построить можно – но потом все просто-напросто уйдет под землю. К счастью, у правительства Республики САХА понимание этой проблемы есть, и оно выделяет деньги на научные исследования вечной мерзлоты.
Arial<#two#> size=<#two#>4<#two#>>«Чубайс обязан СО РАН четырьмя проектами»
Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>Сибирское отделение сотрудничает не только с регионами, но и с крупными корпорациями – «Газпромом», «Роснефтью», выполняя для них крупные заказы.
Любопытная ситуация сложилась с РОСНАНО. Как известно, всего госкорпорацией принято к финансированию 65 проектов, и только в четырех прямо присутствует Российская академия. Причем в двух из них представлены разработки нашего Института химии твердого тела и механохимии – производство литий-ионных батарей (в Новосибирске) и упаковочного пластика (на Урале). Еще в одном занят Институт физики полупроводников (выпуск вертикально-излучающих лазеров). И есть один проект, связанный с новыми композитными материалами на основе углеродных нанотрубок, среди разработчиков – Институт неорганической химии СО РАН. Правда, этот проект пока не утвержден Наблюдательным советом госкорпорации, но, думаю, за этим дело не станет.
Так что, как видите, РОСНАНО обязано Сибирскому отделению, как минимум, четырьмя перспективными, научно обоснованными проектами.
Arial<#two#> size=<#two#>4<#two#>>«Пути развития СО РАН – виварий и три новых института»
Arial<#two#>>3<#two#>>У Сибирского отделения РАН – большие планы, они были озвучены на общем собрании и получили поддержку академии. В первую очередь – это развитие SPF-вивария. Тут мы вырвались в безусловные лидеры: подобный центр генетически чистых линий лабораторных животных для России поистине уникален. Но, как и любой современный научно-исследовательский центр, наш виварий требует весьма немалых вложений, и его полнокровное развитие сейчас является нашей заботой.
Еще один приоритетный проект – создание нового НИИ биологического профиля в Новосибирске, Института молекулярной и клеточной биологии. Идея обсуждается уже два года, есть поддержка в Москве, есть понимание здесь, в Сибири. Это направление, которое мы не должны упустить, потому что все главные открытия в науке в XXI веке будут сделаны в области биологии.
И есть обращения из регионов о создании еще двух институтов – физического профиля в Бурятии и гуманитарного – в Иркутске. В частности, Иркутская область – регион, имеющий колоссальные конкурентные преимущества, там самая дешевая в мире электроэнергия, несметные минеральные богатства, лесные запасы, уникальные гидроресурсы. Но накопилось множество проблем социального характера, нет кадров, которые бы решали эти проблемы, и новый институт нужен, чтобы изучить эту ситуацию и дать конкретные предложения для ее изменения и дальнейшего развития региона.
Arial<#two#>>
