«Люк Бессон? На фестивале я впервые услышал эту фамилию»

Находкой для авторов светской хроники Юрия Шиллера не назовешь даже с натяжкой. Вопросы о звездах, о нарядах, о кулуарных разговорах на банкете – не к нему: - Дресс-код был, конечно, вечерний костюм, кажется. Но я костюмы не ношу, поэтому надел рубашку с коротким рукавом без галстука и брюки, а потом и вовсе курточку накинул, когда шел по зеленой дорожке. Зарядил дождь, мне было так жалко бедняжек-актрис, которые старательно нарядились – холодно, мокро. Да я даже не прошел, а пробежал по этой дорожке, а церемонию открытия потом посмотрел по телевизору. Тем не менее, для журналистов Юрий Шиллер стал одним из важнейших ньюсмейкеров фестиваля. По популярности среди представителей СМИ он уступил только Клоду Лелушу. Шутка ли, признанный документалист спустя десятилетия возвращается к игровому кино и его практически дебютная лента сразу попадает в конкурсный показ, единственная от России: - Я не знаю, почему так получилось. Просто кому-то из отборочной комиссии попался DVD с еще незавершенной картиной. Безусловно, вся группа была этому очень рада, ведь такое признание означает, что фильм уже состоялся. Но если бы я готовил фестивальное кино, наверное, лента была бы динамичнее. Для соотечественников, хотя бы отчасти знакомых с вдумчиво-повествовательными документальными лентами Шиллера, во многом интрига прошедшего кинофестиваля заключалась в том, что шиллеровское кино будет оценивать Люк Бессон, председатель жюри. Интригой это не стало только для самого Юрия Андреевича, а по поводу Люка Бессона Юрий Шиллер не кокетничает: - Я смотрел «Пятый элемент», я вообще люблю фантастику, но мне никогда не приходило в голову поинтересоваться, кто его снял. Если бы я был помоложе, наверное, ходил бы в нынешние кинотеатры и в таком случае знал бы имена создателей современных блокбастеров. Но это «зрительское» кино, причем не в самом лучшем смысле слова. Люк Бессон – не из той элиты, которая создает настоящие художественные произведения, и то, что он сделал, в историю кинематографа не войдет, разве что как факт. Но таких фактов – тысячи, сегодня это «Пятый элемент», завтра – другой такой же попкорн… И тусовок Шиллер старательно избегал, на банкете в честь открытия фестиваля пробыл от силы полчаса: - Мы ушли своей компанией – Рустам Хамдамов, Ираклий Квирикадзе – мои однокурсники. Кто сейчас из широкой публики, которая ходит в кинотеатры, скажет, кто такой Хамдамов? Приезжал Тонино Гуэрро, его, кстати, тоже мало кто из зрителей сейчас вспомнит – автор сценариев к фильмам Феллини, он назвал Хамдамова в числе лучших режиссеров мирового игрового кино. Да и вообще о фестивале я мало что могу рассказать, в основном это время я провел в Ленинке, в музеях Москвы, под Смоленском, Можайском – собирал материал для будущих картин. А материал для фестивальной картины «Воробей» Юрий Шиллер нашел в трехстах километрах от Новосибирска – в Краснозерском районе. История подлинная: перед руководителем хозяйства встал выбор: чтобы купить трактор, надо было продать табун лошадей. В жизни все обошлось - и трактор купили, и лошадей сохранили. Но сколько похожих историй в российской глубинке! - В ту же Краснозерку приезжал, друзья рассказывали, что в том, другом колхозах пришлось вырезать стадо – нет денег. Так что я ничего особо не сочинял. Только главный герой, мальчонка, не документальный, а придуманный. Но и здесь особого вымысла нет, я столько похожих пацанов повидал. Главное в фильме – показать, какие мы, что с нами происходит, почему природа и люди, рожденные для жизни в гармонии, попадают в такие ситуации. Фабула вкратце такова – деревенский пацаненок спасает табун лошадей, который от безысходности и нищеты в хозяйстве предстоит пустить под нож. Директора хозяйства девятилетний мальчишка останавливает с ружьем. Что будет дальше с лошадьми – вопрос открытый. А что будет дальше с российской деревней? Юрий Шиллер на эти вопросы ответить не готов: - Я хотел показать современную деревню, такую, какую я знаю и люблю. Кто-то из критиков назвал мою картину пасторалью, слишком уж все хорошо в этой деревне, люди не пьют, не матерятся. За это меня назвали и лакировщиком. Но это не так. Действительно, я не видел ни одной деревни, где бы не пили и не ругались матом. Но если задуматься, даже в самых интеллигентных семьях много чего происходит. А показать село с пьянкой и матом – это не значит действительно показать правду о нем. Это слишком натуралистично. Если задуматься, деревня пьет? Да. Но она и не пьет. Если она плачет, то она и смеется, и так далее. Есть понятия достоверности и правды, это совершенно разные категории. Достоверно – это то, что нам показывают в новостях, криминал, аварии, стихийные бедствия. А правда возникает тогда, когда из всего комплекса самых разных событий, эмоций, человеческих проявлений художник извлекает квинтэссенцию. Тогда зритель понимает, почему именно так, а не иначе происходит в этой жизни. Жизнь правдива, а ее отображение, в том числе и в кино, зачастую лишь достоверно. В правде шиллеровских документальных картин никто не сомневается. Так получилось, что и его игровая лента вышлаь отчасти документальной. Автор сценария и режиссер позволил персонажам не только самим лепить образы, но и стать соавторами текста: - Главный герой Витя Бабушкин процентов на шестьдесят получился на импровизации. Я и выбирал мальчика, который был интересен еще и сам по себе, со своим отношением к миру, с размышлениями о нем. Так что, например, в сцене его разговора с дедом об устройстве Вселенной, который известен по трейлеру фильма в Интернете, практически весь текст его, я только задал общую канву. Кстати, после показа ко мне подходили и спрашивали – кто актер, а кто не актер. Например, есть сцена, когда две деревенские бабы обсуждают, уродилась ли в этом году ягода в лесу – это реальные жители той деревни, я попросил их побеседовать, как они обычно это делают. Был совершенно удивительный эпизод, мы снимали деревенский митинг, жители обсуждали судьбу лошадей. Семидесятипятилетний дед, из местных, так завелся, что совершенно забыл, что это съемка, а не настоящий митинг, шумел, выступал, как будто это реальная жизнь. Таких примеров в картине много. Что же касается профессионалов, Юрий Шиллер сделал ставку на не особо раскрученных артистов. По его словам, это было продиктовано и бюджетом картины, и поиском «незамыленных» лиц: - Гонорары даже тех актеров, кто снимался в моей картине, достаточно велики, я даже не буду их озвучивать. И уж совершенно не по карману нам было приглашать артистов, известных по сериалам, – цены заоблачные. С другой стороны, не хотелось использовать лица «мыльных опер», так что пришлось искать компромисс. Хотя актеры в картине снимались достаточно популярные, например, Сергей Угрюмов играл в фильме «Ликвидация», Кристина Бабушкина известна московским театралам по МХАТу, а Юрий Назаров – по «Андрею Рублеву» и «Маленькой Вере». Кстати, Юрий Назаров в прошлом новосибирец, он учился в школе напротив парка им. Кирова. Впрочем, настоящий разговор о новом фильме Юрия Шиллера лучше оставить на потом – пока картину видели лишь публика Московского кинофестиваля и творческая группа. Режиссер не знает ответа на главный вопрос – когда картина появится в массовом прокате и случится ли это вообще: - Даже интеллигентный владелец кинотеатра, отдавая должное достоинствам отечественного кинематографа, прекрасно понимает, что на российском кино денег не заработать. Зато, если поставить американскую ленту, она соберет кассу даже без особой рекламы. А бюджет настоящей рекламной кампании моего фильма вполне сравним с бюджетом самой ленты, таких денег нет. На сегодня существуют отдельные договоренности личного характера: например, картину ждут на открытие фестиваля неигрового кино в Екатеринбурге нынешней осенью, интерес к ленте проявили в Пермском крае, где снимался фильм. В Новосибирске подобных договоренностей пока нет. Так что сибирякам остается ловить «Воробья» где-нибудь поближе – в рамках Шукшинского фестиваля в 20-х числах июля фильм покажут в Барнауле. А если он улетит далеко, придется догонять его в Италии, в Турине – картину готовят к участию в международном фестивале.