Министр труда и занятости Игорь Шмидт предложил увеличить в 2,8 раза стоимость патента для трудовых мигрантов в Новосибирской области, пообещав, что бюджет получит 816 миллионов рублей. Депутаты посчитали, что это предложение приведет, наоборот, к резкому недобору сборов от продажи патентов и к серьезным потерям в экономике. И хотя закон, предложенный Шмидтом, они приняли в первом чтении, во втором чтении он может измениться до неузнаваемости.
Суть предложений Шмидта сводилась к тому, что нужно поднять стоимость патента с нынешних 1568,4 рубля до 4500 рублей. Система патентов заменила квоты на привлечение трудовых мигрантов, которые приезжают в Россию без визы. Теперь любой иностранный гражданин, желающий получить разрешение на работу, кроме выполнения ряда обязательных процедур, может оформить патент, дающий ему право на работу. При этом он обязан ежемесячно платить установленную сумму. Российский законодатель ввел фиксированную плату, наделив регионы правом устанавливать коэффициент, увеличивающий стоимость патента.
Эта мера была направлена на создание четких механизмов, связанных с противодействием незаконной миграции, а с другой – на создание понятных процедур легального осуществления трудовой деятельности на территории России тем мигрантам, которые нужны российской экономике.
По данным управления ФМС по Новосибирской области, за девять месяцев 2015 года было оформлено 37 289 патентов, министр труда приводил иную цифру – чуть более 26 000. Увеличив стоимость, Шмидт надеется привлечь дополнительные средства в бюджет, он ждет поступления 816 миллионов.
Депутат Николай Мочалин задал главе регионального минтруда вопрос о том, на какое количество патентов он рассчитывает в следующем году. Шмидт ничего внятного ответить не мог. Между тем, по данным той же миграционной службы, количество оформленных патентов за девять месяцев этого года по сравнению с прошлым сократилось на 26% (в январе-августе 2014 года – 50 689).
Зачем повышать стоимость патента, если в этом случае работодатель компенсирует это повышение в стоимости услуг – это уже был вопрос Юрия Зозули. Министр стал убеждать депутатов в том, что цель повышения стоимости патента заключается в том, чтобы привлечь в приоритетные отрасли экономики региона дополнительные квалифицированные кадры и постепенно вытеснить низкоквалифицированную рабочую силу.
«Вы что, хотите сказать, что нужда в ломе, лопате, метле в следующем году исчезнет? А вы знаете, что мигранты на стройках как раз и выполняют низкоквалифицированную работу – принеси-подай», – возразил ему Николай Мочалин.
«Надо стремиться к тому, чтобы неквалифицированного труда было меньше», – робко возразил ему Шмидт, воспроизведя призыв, раздающийся из уст российских чиновников на протяжении последних 15 лет. При этом новосибирский министр не объяснил, существует ли причинно-следственная связь между повышением стоимости патента и увеличением высокотехнологичных рабочих мест. Не смог он логически связать и другие два своих утверждения: о том, что его новация приведет, с одной стороны, к привлечению в приоритетные отрасли экономики региона дополнительных квалифицированных работников, а с другой – обеспечит приоритетное право российских граждан на замещение свободных рабочих мест. Как такое возможно, ведь если привлекать иностранных высококвалифицированных работников, то это сократит возможности трудоустройства для местных, которым мигранты и составят конкуренцию.
А между тем, «местные» не хотят идти разнорабочими, дворниками, уборщиками помещений. Заработки у них небольшие, и если сейчас мигранты-дворники и грузчики могут платить по полторы тысячи в месяц за патент, то 4500 они явно не потянут. Таких малооплачиваемых вакансий с низкими квалификационными требованиями депутат Вадим Агеенко насчитал на сайте самого минтруда более 14 тысяч – их в несколько раз больше чем тех, которые быстро замещаются.
«Наши граждане такие вакансии не замещают – работа низкоквалифицированная и с зарплатой в 13 тысяч. Откуда у мигранта деньги, чтобы платить такую сумму? А высокотехнологичных вакансий – полторы-три тысячи на вашем же сайте. Это айтишники, бухгалтеры, инженеры… К нам что, эти специалисты поедут из Средней Азии? А вот такие сферы, как строительство и ЖКХ оголятся, потому что именно там трудится основная часть неквалифицированной рабочей силы из республик», – заключил депутат.
По его мнению, в сложный кризисный период логичнее попытаться сохранить то, что есть. «Совсем нелогично в этот период поднимать налоги и обязательные платежи», – заявил Агеенко.
Позицию критиков законопроекта Шмидта поддержал и Городской совет депутатов Новосибирска, приславший отрицательный отзыв на инициативу министра: «В настоящее время наблюдается дефицит кадров на вакансии, не требующие высококвалифицированного труда (по информации на 26.10.2015 министерства труда, занятости и трудовых ресурсов Новосибирской области, 10,2% от заявленных востребованных профессий составляет специальность «разнорабочий»), отсутствует требуемое предложение рабочей силы не только со стороны российских граждан, но и со стороны иностранных».
Городские депутаты считают, что с учетом динамики снижения миграционного прироста за восемь месяцев 2015 года по сравнению с данными за аналогичный период 2014 года, принятие закона приведет к росту дефицита трудовых ресурсов, увеличению издержек производства у предприятий-работодателей, в частности, предприятий малого и среднего бизнеса, что в итоге отразится на стоимости товаров и услуг и негативно повлияет на конкурентоспособность новосибирских товаропроизводителей.
Следствием установления регионального коэффициента в размере 2,8692 станет отток иностранной рабочей силы из Новосибирска и Новосибирской области в регионы с более привлекательными условиями, а также уменьшение поступлений в областной бюджет Новосибирской области.
Однако Игорь Шмидт продолжал стоять на своем. В качестве одного из аргументов он привел тот факт, стоимость патента в области является самой низкой в Российской Федерации. Однако и этот аргумент был тут же опровергнут. Депутаты были в недоумении от того, что министр был явно неподготовлен и оперировал несуществующими цифрами. Оказалось, что сумма в 1568,4 рубля установлена в 35 субъектах Российской Федерации, а не только в Новосибирской области. Кроме того, в отдельных регионах, где стоимость патента повысили, в этом году вынуждены были ее снизить, потому что мигранты поехали в другие регионы, и там просто некому стало мести дворы и работать на стройке.
«Вы изучали опыт других регионов?» – спросил Шмидта заместитель председателя Законодательного собрания Андрей Панферов. Министр ответил, что, конечно же, изучали, но ничего в этом опыте полезного для себя не нашли.
Депутат Агеенко в очередной раз уличил разработчиков закон в некомпетентности. Он привел факт, содержащийся в обращении депутатов горсовета: «В Томской области региональный коэффициент на январь 2015 года установлен в размере 2,5504 и размер фиксированного авансового платежа для иностранных граждан составил четыре тысячи рублей. В апреле 2015 года в связи с оттоком иностранцев внесено изменение в Закон Томской области от 28.11.2014 №169-03 и установлен региональный коэффициент в размере 1,594, что позволило снизить размер фиксированного авансового платежа до 2500 рублей».
Работа в Новосибирске. Свежие вакансии, база работодателей >>
По всему было видно, что для Игоря Шмидта это стало полной неожиданностью. «Кроме того, в 2015 году в 36 субъектах Российской Федерации, в том числе в республиках Алтай, Бурятия, Хакасия, Алтайском, Забайкальском, Красноярском краях, Иркутской области региональные коэффициенты не устанавливались и равны единице, – продолжал раскатывать краснеющего от стыда и волнения Шмидта Вадим Агеенко. – В Сибирском федеральном округе только в четырех субъектах Российской Федерации установлены региональные коэффициенты, а именно – в Омской и Томской областях – в размере 1,594, в республике Тыва и Кемеровской области – в размере 1,913».
«Это решение может привести к тому, что мигранты уйдут в тень, тогда мы вообще никаких денег не получим», – заключил Николай Мочалин.
Этот вопрос должен относиться к компетенции министерства экономического развития из-за того, что он затрагивает не частности трудовых отношений, а отражается на экономике в целом, считает кандидат экономических наук, старший научный сотрудник Института экономики и организации промышленного производства СО РАН Ольга Валиева. По ее словам, в минтруде просто нет соответствующих кадров и целостного восприятия экономических процессов, в отличие от минэкономразвития.
«Сейчас не время для экспериментов. Я понимаю, что министр озабочен повышением роста доходов бюджета, но результат будет с точностью до наоборот. Область перестанет быть привлекательной для трудовых мигрантов, а траектория миграционных потоков быстро не выправляется, – прокомментировала проект Шмидта для Сибкрай.ru Ольга Валиева. – В случае резкого повышения стоимости патентов мы рискуем не только остаться без разнорабочих. Мы рискуем увеличить бюджетные расходы, так как сокращение дешевых трудовых ресурсов ударит не только по частному бизнесу. Оно в первую очередь ударит по МУПам и ФГУПам, по реализации государственных программ и проектов строительства инфраструктуры, которые и так пострадали в связи с ростом инфляции. Будут задерживаться сроки строительства и ремонта автодорог, возведения социальных объектов, объектов инженерной инфраструктуры, коммуникаций. Министр добьется обратного эффекта».
Несмотря на возникшие у него самого сомнения в качестве закона, руководитель фракции «Единой России» Андрей Панферов призвал однопартийцев поддержать законопроект. Решение было принято – закон поддержали в первом чтении. Но уже после подведения итогов голосования депутаты потребовали проголосовать за поправку – увеличить срок подачи поправок к закону. Это предложение было поддержано. Таким образом, во втором чтении закон будет рассматриваться на сессии не 7 ноября, а 19-го. И ничто не говорит о том, что труды законотворцев из министерства труда и занятости будут оценены депутатами так, как бы им хотелось.
