Миша Комаров погиб 23 июля 2023 года, ему было тогда 23 года. Его мать, Елена, обратила внимание на эти трагические «23», но к гадалкам не пошла с вопросами, мол, какой тайный смысла за всем этим. Тайн никаких нет, просто шла война а ее сын выполнял свой долг, потому что он был солдатом. А она мать солдата, значит и у нее есть долг и обязанность. Так Елена рассудила и тоже стала участницей войны, то есть, СВО. Да Б-г с ним, как это ни называй…
Она пришла к нам в прошлом году со словами: «хочу помочь», вспоминает депутат Барабинского горсовета Константин Терещенко, который является у себя в городе одним из организаторов волонтерского движения помощи фронту.
— У вас же у самой сын погиб, и вообще, сумма очень большая, мы не возьмем, - растерялись волонтеры. Ведь все прекрасно понимали, откуда у простой деревенской поварихи такие деньги.
— Нет, я хочу помочь. Именно поэтому и помогаю, — ответила она, передав 200 тысяч недостающих для покупки коптера для фронтовиков-барабинцев.
Мы тогда еще немного добавили и купили коптер для наших парней, рассказывает Терещенко, с ними у барабинцев постоянная связь, весь район им помогает: деньгами, коптерами, всевозможными запчастями. Итак небогатые люди покупают машины, колеса, белье. Словом, шлют туда все, что может пригодиться бойцам.
Из этих мест на фронт ушли сотни, здесь остались их семьи, родня. В сельской местности и в маленьких городах люди тесно связаны между собой, всегда поддерживают родственные контакты. Поэтому не приходится долго собирать мир на помощь кому-нибудь — сами все быстро собираются и принимаются за дело.
Вот и Елена узнала о таких волонтерах от кого-то, у кого тоже сын погиб. До этого не знала — жила далековато от города, в деревне Кармакла, где Миша был первым, кто погиб на фронте.
— За два дня до гибели он сообщил, что его назначили командиром орудия. Он срочную-то мотострелком служил, освоил там снайперское дело. Но, видать, артиллеристы сейчас нужнее, — рассказывает Елена.
Мишу призвали 26 сентября, 2022 года — сразу, после того, как была объявлена частичная мобилизация. Уходил он на фронт не из родной деревни, а из Новосибирска, где уже пять лет жил.
— Я до сих пор не могу поверить в сего гибель. Он как устроился в Новосибирске, так очень редко в родной деревне показывался. Меня сейчас спасает чувство, что ничего не изменилось, что он по-прежнему там, в большом городе. Работает. Он такой работящий! В логистике до мобилизации работал, мог и грузчиком, если что, и за трактор и за руль автомобиля сесть… — говорит Елена.
Когда тот коптер дошел до фронта, бойцы-барабинцы записали видеообращение, поблагодарили ее. «Мы не были знакомы с Михаилом, но знаем, что он погиб, что он был честным и мужественным бойцом! Спасибо вам за сына! Мы отомстим за него! Мы победим!» — передали ей свою благодарность бойцы.
И тут Елена поняла, что нельзя замыкаться в своем горе. Узнав о том, что волонтеры бросили клич собрать деньги на уазик, она вновь поехала в город.
— Была годовщина гибели ее сына, и она вновь приехала к нам. Возьмите, говорит, деньги на уазик, — вспоминает Константин Терещенко.
Машину приобрели и отправили в Луганск. Взяли подержанную, отремонтировали, она, кстати, до сих пор жива — возят на ней все, без чего никак не обойтись на передовой. А вся панель кабины обклеена пожеланиями барабинцев. Когда они переводят деньги, то пишут в приложении в строчке назначения платежа: «Возвращайтесь живыми!», «Парни, знайте, мы вместе с вами!»…
— До мурашек… Когда мы узнали, на чьи деньги купили машину, поверьте, было до мурашек… Мы ее поэтому особенно бережем. Когда я летом приезжал в отпуск, заскочил в соседнюю с моей деревней Сизёво, в Кармаклу, обнял Елену, вручил ей букет цветов. За сына, за ее помощь… Ребят, без вашей помощи мы ничего не вывезем! — вспоминает боец Алексей Науменко, с позывным «Шепа».
Елена же для себя решила — встанет в строй, вместо своего младшенького. В родном селе договорилась с начальством, организовала женщин. Распускают ткань на ленточки и вяжут маскировочные сети. Делают все, что нужною. Готовы делать все, что попросят. Деньгами народ здесь совсем не богат, но все с детства привыкли работать, и никакой работы не боятся. И готовы еде делать любую, ради памяти тех, кто уже никогда не вернется, ради тех, чьи жизни они помогут сберечь. И, конечно же, победить!
Миша Комаров погиб 23 июля 2023 года, ему было тогда 23 года. Его мать, Елена, обратила внимание на эти трагические «23», но к гадалкам не пошла с вопросами, мол, какой тайный смысла за всем этим. Тайн никаких нет, просто шла война а ее сын выполнял свой долг, потому что он был солдатом. А она мать солдата, значит и у нее есть долг и обязанность. Так Елена рассудила и тоже стала участницей войны, то есть, СВО. Да Б-г с ним, как это ни называй…
Она пришла к нам в прошлом году со словами: «хочу помочь», вспоминает депутат Барабинского горсовета Константин Терещенко, который является у себя в городе одним из организаторов волонтерского движения помощи фронту.
— У вас же у самой сын погиб, и вообще, сумма очень большая, мы не возьмем, - растерялись волонтеры. Ведь все прекрасно понимали, откуда у простой деревенской поварихи такие деньги.
— Нет, я хочу помочь. Именно поэтому и помогаю, — ответила она, передав 200 тысяч недостающих для покупки коптера для фронтовиков-барабинцев.
Мы тогда еще немного добавили и купили коптер для наших парней, рассказывает Терещенко, с ними у барабинцев постоянная связь, весь район им помогает: деньгами, коптерами, всевозможными запчастями. Итак небогатые люди покупают машины, колеса, белье. Словом, шлют туда все, что может пригодиться бойцам.
Из этих мест на фронт ушли сотни, здесь остались их семьи, родня. В сельской местности и в маленьких городах люди тесно связаны между собой, всегда поддерживают родственные контакты. Поэтому не приходится долго собирать мир на помощь кому-нибудь — сами все быстро собираются и принимаются за дело.
Вот и Елена узнала о таких волонтерах от кого-то, у кого тоже сын погиб. До этого не знала — жила далековато от города, в деревне Кармакла, где Миша был первым, кто погиб на фронте.
— За два дня до гибели он сообщил, что его назначили командиром орудия. Он срочную-то мотострелком служил, освоил там снайперское дело. Но, видать, артиллеристы сейчас нужнее, — рассказывает Елена.
Мишу призвали 26 сентября, 2022 года — сразу, после того, как была объявлена частичная мобилизация. Уходил он на фронт не из родной деревни, а из Новосибирска, где уже пять лет жил.
— Я до сих пор не могу поверить в сего гибель. Он как устроился в Новосибирске, так очень редко в родной деревне показывался. Меня сейчас спасает чувство, что ничего не изменилось, что он по-прежнему там, в большом городе. Работает. Он такой работящий! В логистике до мобилизации работал, мог и грузчиком, если что, и за трактор и за руль автомобиля сесть… — говорит Елена.
Когда тот коптер дошел до фронта, бойцы-барабинцы записали видеообращение, поблагодарили ее. «Мы не были знакомы с Михаилом, но знаем, что он погиб, что он был честным и мужественным бойцом! Спасибо вам за сына! Мы отомстим за него! Мы победим!» — передали ей свою благодарность бойцы.
И тут Елена поняла, что нельзя замыкаться в своем горе. Узнав о том, что волонтеры бросили клич собрать деньги на уазик, она вновь поехала в город.
— Была годовщина гибели ее сына, и она вновь приехала к нам. Возьмите, говорит, деньги на уазик, — вспоминает Константин Терещенко.
Машину приобрели и отправили в Луганск. Взяли подержанную, отремонтировали, она, кстати, до сих пор жива — возят на ней все, без чего никак не обойтись на передовой. А вся панель кабины обклеена пожеланиями барабинцев. Когда они переводят деньги, то пишут в приложении в строчке назначения платежа: «Возвращайтесь живыми!», «Парни, знайте, мы вместе с вами!»…
— До мурашек… Когда мы узнали, на чьи деньги купили машину, поверьте, было до мурашек… Мы ее поэтому особенно бережем. Когда я летом приезжал в отпуск, заскочил в соседнюю с моей деревней Сизёво, в Кармаклу, обнял Елену, вручил ей букет цветов. За сына, за ее помощь… Ребят, без вашей помощи мы ничего не вывезем! — вспоминает боец Алексей Науменко, с позывным «Шепа».
Елена же для себя решила — встанет в строй, вместо своего младшенького. В родном селе договорилась с начальством, организовала женщин. Распускают ткань на ленточки и вяжут маскировочные сети. Делают все, что нужною. Готовы делать все, что попросят. Деньгами народ здесь совсем не богат, но все с детства привыкли работать, и никакой работы не боятся. И готовы еде делать любую, ради памяти тех, кто уже никогда не вернется, ради тех, чьи жизни они помогут сберечь. И, конечно же, победить!
