По логике, активисты должны люто ненавидеть шефа «охранки», а тот – бузотеров, которые мешают ему жить. На деле же, все совсем не так. О том, как он пришел работать в милицию, какими должны быть образцовый митинг и идеальные оппозиционеры, Александр Музалев рассказал корреспонденту Сибкрай.ru.

«Ко всем активистам отношусь одинаково»

- Александр Васильевич, как вы пришли работать в милицию? И мечтали ли когда-нибудь выполнять ту работу, которая сегодня вменена в Ваши обязанности?
- Я с детства любил технику, автотранспорт, поэтому решил идти работать в ГИБДД. Но в тот момент, когда пришел устраиваться на работу, все вакансии в Госавтоинспекции в родном Венгерово были заняты, и я устроился в изолятор временного содержания. Потом, на этапе прохождения медкомиссии, мне предложили варианты школ милиции, и я выбрал краснодарскую средне-специальную школу милиции с профилем Госавтоинспекции и поступил туда. Окончил школу милиции, приехал в Новосибирск, и устроился на должность инспектора административной практики ГАИ в Центральном районе. Моя работа в ГАИ не ограничивалась административно-правовой деятельностью, тогда в отделении ГАИ Центрального района было всего семь человек, мы совмещали должности инспектора по розыску автотранспорта, скрывшегося с места происшествия, инспектора по пропаганде. Позже я закончил новосибирский филиал Томского юридического университета.

- Как получилось, что вы из Госавтоинспекции перешли на работу в милицию общественной безопасности?
- С должности простого инспектора я по служебной лестнице дошел до начальника ГАИ Центрального района, а потом меня еще повысили в должности. Я думаю, каждый милиционер, каждый полицейский на сегодняшний день, хочет совершенствоваться и повышать свои профессиональные навыки. ГИБДД раньше являлась структурным подразделением УВД по Центральному району, а вышестоящая должность после начальника ГАИ – это зам.начальника милиции - начальник милиции общественной безопасности, поэтому я согласился, и с 2006 года работаю в должности зам.начальника отдела милиции, а затем полиции №1 «Центральный».

- Александр Васильевич, вы в городе известны как «главный полицейский», который, скажем так: «присматривает» за гражданскими и политическими активистами. Вы бываете на всех акциях, пикетах, митингах и знаете многих активистов не первый день. Какие у вас с ними отношения, вы, наверное, их люто ненавидите?
- У меня нет «любимых» политических объединений, или тех, к кому я бы отрицательно относился, а тем более тех, кого бы я, как вы сказали, ненавидел бы. Закон «О полиции» обязывает ко всем относиться одинаково, и я так и делаю. В Центральном районе собираются различные группы молодежи не только политических направлений. Кто-то хочет прокатиться в метро между вагонами, кто-то пытается подняться на крышу Оперного театра, чтобы сфотографироваться. Если есть состав административного нарушения, значит, данных лиц надо задержать, уточнить, в чем заключается нарушение, где-то предупредить, провести профилактику. Например, в театре Оперы и балета мы собрали тех ребят, кто хотел залезть на крышу, организовали им легальную экскурсию по театру, без риска для здоровья. Но если уже есть неоднократные нарушения, в этом случае составляются административные материалы, я сам это делаю, не поручаю сотрудникам, выясняю мотивы, собираю материал, принимаю участие в судебных процессах, представляю интересы отдела и доказываю факт нарушения.

- Отличается ли ваше общение с активистами во время митинга и в какой-то другой обстановке?
- Закон для всех един, более лояльного отношения к тем, кого я знаю, нет. Несмотря на то, что мы знакомы, отношения строятся без предвзятости. Каждая ситуация рассматривается индивидуально, процессуальное решение принимается с учетом содеянного.

- Наверняка, со многими активистами у вас если не дружеские, то приятельские отношения?
- Конечно, со многими активистами мы знакомы не первый день, и отношения более теплые. Например, Андрей Терехин, Стас Захаркин уже знают, что я буду действовать по закону, и никаких снисхождений им не будет. И поэтому, когда предупреждаю их на акциях, они реагируют правильно, прекращают нарушения. Хотя, конечно, закон не совершенен. Несмотря на то, что законом о митингах ужесточены санкции за нарушения, на сегодняшний день остались пробелы, которыми пользуются граждане. Естественно, если нет состава административного правонарушения, здесь мы уже поделать ничего не можем. Имеются в виду одиночные пикеты. Бывает, активисты становятся на небольшом расстоянии друг от друга и называют это одиночными пикетами, хотя по содержанию, тематике, времени проведения, организации – это единое публичное мероприятие. Но в законе нет четкого определения «проведение одиночного пикета», а значит, и нарушения нет.

- Например, Ярослава Голодова задерживали, когда он одиночный пикет проводил…
- Здесь как раз была ситуация, когда проявилось несовершенство законодательства. Я находился на месте и видел не одиночный пикет, а акцию в форме пикета, где участвовало два человека, которые сообща подготавливали плакаты, и выглядели одиночные пикеты как единое целое. Похожие случаи уже были: проводились одиночные пикеты возле мэрии, приходили два участника, использовали одинаковую атрибутику и символику, и данных лиц мировой суд привлек к административной ответственности. В своей работе мы совершенствуемся, стараемся не допускать нарушений и ориентируемся на ранее принятые решения суда. Однако, в случае с Ярославом Голодовым, мы не зафиксировали нарушение на видео и доказать в суде, что это был не одиночный пикет, не удалось. (17 февраля 2012 года полицейские задержали Ярослава Голодова, который проводил одиночный пикет на пути предполагаемого маршрута кортежа Владимира Путина. Полицейские утверждали, что вместе с Голодовым в пикете участвовал несовершеннолетний парень, то есть не может быть признано одиночным пикетом, - прим. ред.).

«На пикеты надо выходить осмысленно»

- Как вы относитесь вообще к такой форме выражения своего недовольства, как митинги? Ведь большинство людей выходят с требованиями справедливости, решения социальных проблем?
- Я отношусь к митингам нормально, потому что это легитимное мероприятие, цель которого довести информацию, свои проблемы до общественности. После каждого публичного мероприятия мы направляем информацию в органы власти, чтобы они вопросы, о которых шла речь в ходе акций, приняли к сведению. И местные органы власти стараются еще до проведения каких-либо мероприятий эти вопросы решить. Но это не всегда получается сделать оперативно. Хотя, по моей оценке, люди иногда выходят на митинги и без оснований. Например, люди недовольны результатами выборов в Госдуму и президента, но у меня возникает вопрос, как могут выражать свою позицию молодые люди, которым еще нет 18 лет, они же не голосовали! Как они смогли сделать вывод, что выборы были проведены нелегитимно? Хотя это их позиция, участвовать в митингах им никто не запрещает.

- Может, им старшие товарищи рассказали о нарушениях на выборах, да они и сами в сетях следят за происходящим и делают выводы?
- Старшие товарищи, иногда из США, распространяют определенную информацию, вследствие чего молодежь поддерживает эту точку зрения, хотя это не всегда законно и обоснованно. Например, проводят акцию в поддержку Квачкова. Они не знают, за что он осужден, но поддерживают. Или Pussy Riot. Люди неосмысленно выходят на акции, это неправильно. У людей должна быть своя позиция, а не просто так, когда их кто-то попросил за деньги прийти на акцию.

- А вы думаете, активистов подкупают?
- Складывается такое впечатление. Это, конечно не относится к названным примерам, я в целом говорю, что не всегда граждане осознанно и именно от себя высказывают какие-то настроения, а выражают идеи какой-то группы граждан на не безвозмездной основе.

- Есть и положительные примеры митингов, например, пенсионеры же добились возращения безлимитного проезда.
- Согласен, есть и позитивные примеры. Поэтому мне хотелось бы, чтобы митинги проводились осознано, взвешено, а не беспочвенно.

- А может быть такое, что вы пришли на митинг и обнаружили, что требования участников совпали с вашими желаниями?
- Мое желание – соблюдение закона при проведении публичных мероприятий, не более того. Мы, в соответствии с законом «О полиции», не можем состоять в каких-либо политических партиях, объединениях и должны соблюдать нейтралитет. Наша задача – исполнение закона, соблюдение Конституции РФ.

- Каким должен быть, на ваш взгляд, идеальный пикет, митинг и был ли такой?
- Идеальный пикет – когда он организован и проведен без нарушений закона. Это не такая уж редкость. Нарушения обычно связаны с тем, что граждане организовывают мероприятия, не зная ФЗ №54, не согласовывают пикеты с местными властями. Но нарушений из года в год больше не становится, всегда примерно одинаковое количество.

- После оппозиционных митингов вы частенько кого-нибудь задерживаете: Ярослава Голодова, Артема Лоскутова, Стаса Захаркина. Вы же понимаете, что такие задержания не очень хорошо сказываются на имидже полиции, и поднимают политический рейтинг самих задержанных? И есть ли вообще необходимость задерживать активистов, они же не скрываются от правосудия?
- Ситуации, когда задерживали активистов и сразу направляли дела для рассмотрения в суды, единичны, потому что административное задержание не может превышать трех часов. Например, нарушение происходит в период работы суда или поздно вечером, и суд не может его сразу рассмотреть. Все зависит от злостности нарушений, когда полиция делает предупреждение, а граждане не выполняют требования полиции, в таких ситуациях могут направить дело сразу в суд. Конечно, мы стараемся учесть интересы граждан, если получается перенести суд на какой-то промежуток времени, мы это делаем. Есть единичные случаи, когда в зависимости от противоправности, судебные решения принимались в те же сутки.

«Сидеть в интернете некогда»

- Летом в твиттере появился аккаунт, якобы от вашего имени. Это действительно вы писали в твиттере? Как часто вы пользуетесь интернетом? Читаете ли, что про вас пишут активисты?
- Нет, это не мой аккаунт. У меня нет времени сидеть в интернете, я не активный его пользователь. Я смотрю информацию, которая размещается обо мне, а сам ничего не публикую, даже с друзьями в сети не переписываюсь. Это, наверное, кто-то пошутил из молодежи. Были уже моменты, когда размещалась определенная информация: Артем Лоскутов в своем блоге  написал про меня и вывесил фотографию. Мы с ним судимся по этому поводу.

- По поводу его записи в блоге вы судитесь с Артемом Лоскутовым уже больше двух лет…
- Процесс затянулся, потому что сменился судья, и новый опять допрашивал всех свидетелей и потерпевших. Кроме того, дело рассматривается мировым судом, у него очень большая нагрузка, и это не позволило рассмотреть дело в более сжатые сроки.

- Артем Лоскутов описывает в блоге свою версию событий. Как с вашей точки зрения все было?
- Я считаю, что Артем Александрович обиделся на то, что его поместили в спецприемник. Они с Булатом Олеговичем Барантаевым пришли ко мне в кабинет, и за неоплаченный штраф Артема Лоскутова поместили в спецприемник. По его мнению, это жесткая санкция. Можно было его отпустить под обязательство о явке, но закон предусматривал и право на административное задержание до рассмотрения дела в суде, что и было выполнено. В результате, Артем Лоскутов выплеснул ярость и гнев в сети Интернет и выложил мою фотографию в виде джокера. Информация была размещена от первого лица и все нюансы описания предметов в кабинете, доказывают, что это писал Артем Лоскутов. Хотя Артем Александрович пояснил, что это не он сделал. Но я считаю, что это исходило именно от него, и хочется, чтобы граждане таких нарушений не допускали, и в лице Артема Александровича придерживались буквы закона.

- Для вас принципиально выиграть это дело?
- В обязательном порядке. Я считаю, что независимо от тех ситуаций, которые возникают, мы должны друг друга уважать. Я уважительно отношусь ко всем гражданам, в том числе, к Артему Лоскутову, он имеет право на свою точку зрения, он ее отстаивает. Я считаю, что он гражданскую функцию, а я свою полицейскую должны выполнять в рамках действующего законодательства. И не доходить до того, чтобы оскорблять друг друга.

- Вы заявляли, что Лоскутов заслуживает максимального наказания, связанного с лишением свободы. А вам не жалко парня, он же постоянно с кем-то судится?
- Эта статья не предусматривает ареста, к сожалению. Хотя конечно, чтобы человек проникся, осознал, я считаю, лишение свободы позволило бы Артему в дальнейшем таких ошибок не допускать. Я думаю, должна быть применена более жесткая санкция, и он должен публично передо мной извиниться за те нелепости и оскорбления, которые были размещены в сети Интернет. Я считаю, что я этого не заслужил, и не заслуживают все сотрудники полиции, независимо от того, какая бы ситуация не сложилась. Сейчас все в руках правосудия, я думаю, судья примет справедливое, законное и обоснованное решение.

- После того, как полицейские выбросили цветы, возложенные на 40 день после смерти Валентины Герасимовой, в одном из блогов вас назвали «возглавлявший банду полицейских полковник Музалев». Действительно, зачем 10 полицейских пришли на такую маленькую и мирную акцию?
- Мы не всегда располагаем информацией о том, сколько будет человек на акции. У нас была информация, что на возложении цветов будет больше людей, хотя на самом деле пришло пять человек. В целом, данное событие прошло нормально, противоправных действий со стороны полиции не было. Люди хотят почтить минутой молчания память погибшего человека, хотя при жизни его не знали, а используют эту ситуацию в своих политических и других целях, не связанных с гибелью Валентины Герасимовой. Это, на мой взгляд, неправильно. Можно было проехать к месту захоронения, как это делается в соответствии с ритуальными традициями, и там это мероприятие провести. А здание по адресу Ленина, 1 является объектом культурного наследия, охраняется государством и определенные противоправные действия возле этого здания недопустимы.

- А как вы относитесь к таким акциям, как Оккупайнск, когда активисты жили на площади Ленина неделю (14 мая 2012 года новосибирцы решили поддержать «московские гуляния» и устроили акцию «Оккупайнск»: активисты неделю прожили на площади Ленина, - прим. ред.)?
- Если во время Оккупай в Москве были нарушения, то у нас нарушений нас не было. Участники Оккупайнск никаких плакатов не использовали, не мусорили, данное событие проходило без нарушений, поэтому сотрудники полиции не вмешивались.

- Уже прошло больше года, после реформы полиции. Что изменилось? Вы уже привыкли к тому, что вы теперь полицейский?
- Первоначально, конечно, слово «полиция» было непривычно, еще осталась ассоциация с милицией, все-таки прослужил в правоохранительных органах двадцать лет. Несомненно, реформа дала положительный результат: чистка рядов продолжается, не так-то просто за столь небольшой промежуток времени в полном объеме провести аттестацию. К нам приходят на работу более профессиональные, грамотные сотрудники, отслужившие в армии, проработавшие в юридических учреждениях, но не по профилю правоохранительной направленности. Отрадно, что люди приходят служить в полицию не только из-за высоких зарплат, но и по призванию, их интересуют то, что они будут обеспечивать безопасность граждан, оказывать им помощь.

«Родные привыкли к графику работы»

- После 4 декабря 2011 года у вас явно прибавилось работы. Теперь митинги и пикеты проходят, чуть ли не каждый день, в выходные и в праздники. Вам не надоедает это? Как относятся ваши родные к тому, что вы выходные проводите с оппозиционерами?
- Служба есть служба, здесь не приходится сетовать на выходные и праздничные дни. Хотя, конечно, в выходные хочется отдыхать. Но при проведении значимых мероприятий необходимо, чтобы на месте находился заместитель начальника полиции, чтобы контролировать проведение мероприятий, со стороны граждан не возникло вопросов по качеству оказываемых полицией услуг, чтобы не было допущено нарушений. За 20 лет моей службы, родные уже привыкли к моему графику, реагируют нормально.

- А когда вы в отпуске, вы, наверное, уезжаете из города?
- Иногда уезжаю, иногда в городе остаюсь. За время моей работы и я устаю, и моей семье – жене и двум дочкам (одной 13 лет, а другой 2,5 года), хочется провести со мной больше времени. Стараемся уединиться, восстановиться, зарядиться позитивной энергией, мы и за городом отдыхаем, и в городе, комплексно подходим к отдыху.

- То есть, во время отпуска вы не следите за активистами?
- Почему не слежу? Если нахожусь в городе, то в мероприятиях я не принимаю участие, но в целом владею информацией, как проходят акции. Могу сотрудникам что-то подсказать, помочь.

- Ваши знакомые или родственники ходят на акции протеста? И стали бы вы их отговаривать, если бы они решили пойти?
- Отговаривать, конечно, не буду, но вряд ли они изъявят желание. Моя мама -пенсионерка, блокадница после отмены безлимитного проезда ни разу не приняла участие в митингах, хотя ее это касалось. Я тоже, как ветеран боевых действий, пользовался безлимитным проездом. Но в соответствии с законом «О полиции» мне запрещено принимать участие в каких-то акциях.

- Вы ветеран боевых действий?
- С 2004 по 2005 год я шесть месяцев проработал в должности начальника ГАИ на территории Чеченской республики. Занимался безопасностью дорожного движения, регистрировал ДТП, выступал перед школьниками, рассказывал им о правилах дорожного движения. Единичные ситуации были, когда совершались какие-то противоправные действия со стороны боевиков, имелась информация, где они могут находиться. Мы выходили в эти районы, проводили проверку, делали зачистку, совместно с комендатурой, войсками, с аргунским погранотрядом, который там дислоцируется и в настоящее время – комплексная работа по профилактике и пресечению проявлений бандформирований. Подробностей и деталей я вам не расскажу.

- После митингов вам вернули льготный проезд?
- Да, как и все пенсионеры, я этой льготой пользуюсь.

- Интересно получилось, что пенсионеры и за вашу льготу на митинг выходили.
- Конечно. Митинг – это законный способ выражения своих требований, но когда эти акции проводятся с нарушениями действующего законодательства, это неправильно.