Уже пятый год педагоги молодежных учреждений бьют тревогу: по их мнению, новый курс молодежной политики мэрии Новосибирска идет вразрез с воспитательными программами. С 2014 года системная работа с молодежью подменяется разовыми дорогостоящими акциями. Сторонники «современного искусства», пришедшие в мэрию руководить культурой и молодежной политикой при Анатолии Локте, посчитали сложившуюся систему дополнительного образования и работы с молодежью пережитком «совка» и пытаются заменить «устаревшие» кружки и секции квестами и баттлами.
Педагоги: «Мы умеем выкручиваться»
Старое общежитие на Шамшурина соседствует с вокзалом, откуда доносятся объявления и гул поездов. С козырька крайнего подъезда струйками стекает дождь, выделяется надпись: «Перекресток» (название молодежного учреждение уже иное, а баннер закрывает кирпичную стену у входа). Дверь открывает специалист по работе с молодежью творческого объединения «Квартира» Лидия Егорова.
– Здравствуйте, проходите-проходите! Кофе будете? Я попила бы кофе, а то только что из мэрии вернулась, голодная! – Лидия улыбается и поспешно заводит внутрь. В небольшой комнатке вокруг столика сидят несколько ребят лет 15-16. Лидия просит менеджера поставить чайник и приглашает пройти в актовый зал.
Большое помещение оформлено в ретростиле: повсюду висят виниловые пластинки, одна из стен сделана из старых видеокассет. В глаза бросается полка из корпуса старой гитары. За видеокассетами расположен уголок в стиле советской квартиры – диван, традиционный настенный ковер и старые большие колонки. Стены зала покрашены в спокойный голубовато-серый цвет, контрастирующий с черными занавесками.
– Вот такой у нас зал, сами оформляли, все с ребятами вместе подбирали, – рассказывает Лидия. – Где только не находили предметы интерьера: кто из дома принес, а что-то нам местные жители подкинули, все пригодилось! Своими руками все красили, заодно ребят учили, совместили приятное с полезным. На ремонт нам денег уже пять лет как не выделяли, но мы умеем выкручиваться, – голос женщины становится тише.
Примечательно, что в докладе «Об итогах деятельности департамента культуры, спорта и молодежной политики мэрии Новосибирска за 2014-2018 год» сказано следующее: «В сфере молодежной политики внедряется новый подход к ремонту помещений. Если раньше текущим ремонтом поддерживалось приемлемое состояние помещений, то теперь, с целью повышения привлекательности и узнаваемости мест, посещаемых молодыми людьми, разрабатываются проекты с участием дизайнеров, включающие в себя комплексный ремонт пространства и его полное оснащение для дальнейшей деятельности». Ремонт в «Квартире» действительно напоминает дизайнерский, однако городские власти к этому отношения никакого не имеют, так как обходят его стороной уже пятый год.
Но молодежный дом все еще «держит удар». В 2015 году по приказу назначенного «сверху» руководителя Ольги Давыденко учреждение собирались расформировать, но коллектив вознамерился провести митинг. После этого приказ был отменен. По мнению педагогов, влияние оказали предстоящие выборы. Спустя год, в 2016 году, митинг все-таки состоялся: причиной стали невыносимые условия труда. Но давление так и не прекратилось и продолжается по сей день – не нужен департаменту культуры мэрии этот центр, с его бесплатными кружками, в которых ребят со всей округи обучают по разным творческим направлениям. Оборудование для отделов не закупается – с 2014 года был выделен только старый едва работающий компьютер. Воспитательные мероприятия, проводимые коллективом, игнорируются или обесценивается – как правило, финансовая поддержка идет по минимуму, либо отсутствует вовсе.
Выходцы из «Квартиры» регулярно участвуют в городских и всероссийских конкурсах. В одной из комнат расположена полка с наградами: грамоты и кубки с городских мероприятий – в честь дня города, в честь дня Победы – все подряд запомнить трудно. Внимание привлекает кубок в форме музыкальной пластинки.
– Это нам комитет по делам молодежи выделил на городской конкурс пять тысяч рублей, – с иронией в голосе говорит один из сотрудников Иван. – На конкурс, который длится четыре месяца, выделили пять тысяч рублей. Мы уже привыкли.
Мы проходим в гимнастический зал – просторное помещение, ухоженное. Однако за наполовину задвинутыми шторами проглядывают старые потрескавшиеся подоконники и такие же старые оконные рамы – как видно, ремонт также косметический. С 2014 года содержание помещений стало заботой исключительно сотрудников и воспитанников – тот же самый косметический ремонт сделан по их инициативе. Средства собирали преподаватели, родители воспитанников, многие добровольцы также помогали финансово, либо жертвовали «Квартире» свои старые предметы интерьера, оставшуюся краску после ремонта и прочее – пригодилось все.
Лидия уже забыла о голоде и кофе, увлекается рассказом о доме: показывает коридор, в котором планируют повесить вдоль стен виниловые пластинки знаменитых исполнителей. Перед спуском в цокольный этаж представляет местную достопримечательность – маленькую комнатку в киностиле с настоящим итальянским кинопроекционным аппаратом, правда, тоже старым – его где-то купил один из местных работников. Мы спускаемся по лестнице вниз, Лидия указывает на стену:
– Здесь у нас будет фототочка, ребята делают светодиодные музыкальные инструменты, на фоне которых можно сфотографироваться, – у нас очень много ребят, которые много всего умеют. Главное, есть куда приложить свои силы. Есть конкурс имени Ободзинского, городской, крупный, сможем возить все для украшения: будет светящийся микрофон и две гитары. Все сами делаем, полностью!
В цокольном этаже несколько комнат, в каждой сидят местные ученики из разных кружков: арт-комната, компьютерная комната, музыкальная и другие. Ребята здороваются и продолжают заниматься своими делами, кто-то настраивает гитару, кто-то работает со звуком. Помещение напоминает лофт: красный кирпич, покрытый лаком и обшарпанные серые стены, на фоне которых выделяются красные двери.
– Здесь у нас полный лофт! Все что когда-то падало, было плесенью покрыто, гнило, просто ткнешь – и отваливается, ‒ здесь все мы пропитали и обработали. Молодежный дизайн, ‒ с гордостью отмечает Лидия. ‒ Вот как поработали! А тут выбора особо не было, помещение сырое, стены обшарпаны, решили все это обыграть, как будто так и было задумано. Здесь нас и затапливали, и краска вся облезла. В итоге решили импровизировать. Все эти кирпичи торчали из стен, а мы их лаком покрыли, стены были обшарпаны, а мы их частично закрасили, вот как теперь выглядит!
Еще здесь есть комната, которую зовут «кочегарка имени Цоя». Это серое помещение с силуэтом Виктора Цоя и словами из его песен, в котором царит атмосфера знаменитых квартирников. Еще две недели назад это пространство трудно было назвать обжитым: повсюду были плесень и сырость. Как отмечает Лидия, все преображение – дело рук местных ребят. Проходим в «Джем комнату», где сидят несколько подростков с музыкальными инструментами – здесь молодые композиторы пишут музыку. Далее – компьютерная комната, где сидят несколько парней: кто-то за компьютером, а кто-то на полу с ноутбуком. Еще дальше – «Гараж», дополнительное помещение для танцоров. Потом «Кабинет Дизайна», заполненный скульптурами из глины, самодельными нарядами. Здесь даже есть бумажный камин.
– Много чего создается, учим ребятню. Правда, нет у нас уже этих направлений, все нам позакрывали. Но, так или иначе, мы все еще здесь учим ребят и рисовать, и шить, и костюмы делать. Вот так и живем – сами учимся выживать и ребятню учим, как выживать, если нет денег, но чтобы все-таки было интересно, – Лидия опускает глаза, ее голос подрагивает. – Много ребят приходит с просьбой просто позаниматься, трудно сейчас найти помещение бесплатное, без всякой аренды.
«Нестабильные» доводы в ответах мэрии
Преподаватели другого учреждения молодежной политик, Дома молодежи, предоставили список направлений и уволенных педагогов только за 2015-2016 годы. Сибкрай.ru приводит этот список и причины закрытия направлений:
1. «Семейный музыкальный театр». Руководитель Родионова Евстолия Геннадьевна;
Коллектив насчитывал порядка 60 человек (при плановой нагрузке на одну ставку по направлению «Вокал» 12 человек). Именно этот коллектив организовал огромные программы патриотической направленности и составлял костяк отдела культурно-массовой работы. Именно этот коллектив занимался пропагандой семейных ценностей. В коллективе были и многодетные семьи. Закрыт за ненадобностью.
2. Студия технического моделирования «Директория». Руководитель Гулевцов Петр Анатольевич.
3. Молодежный театр «Вот такой театр». Руководитель Шувляков Гордей Евгеньевич. В студии занималось порядка 25 ребят подросткового возраста. Уволился. Направление закрыто из-за отсутствия финансовой поддержки и давления на преподавателя.
4. Студия игры на барабанах «V Drums» Руководитель Фомин Валерий Анатольевич. Закрыто из-за давления на преподавателя, уволился.
5. Студия вокала. Руководитель Кисельникова Екатерина Игоревна. Уволилась, но вместо нее удалось найти руководителя, направление сохранено.
6. Студия «Электрогитара». Байрамян Владимир Юльевич. Педагог скончался, по мнению рабочего коллектива, большую роль в резком ухудшении здоровья сыграло многолетнее давление со стороны руководства, психологическая подавленность.
7. Арт-студия «Нео». Руководитель Егорова Наталья Владимировна. Преподаватель уволилась из-за давления руководства – ее заработная плата составляла 4500 рублей.
8. Клубное формирование «Параллель» – работа с трудными подростками. Официально закрыто за ненадобностью. Неофициально продолжает работу по инициативе преподавателей.
В письме от 15 мая 2019 году за подписью вице-мэра Валерия Шварцкоппа утверждается:
«… Высказанное мнение о снижении численности состава молодежи, занимающейся в клубных формированиях, зависит от эффективности работы руководителей клубных формирований, добросовестности выполнения ими своих должностных обязанностей по наполнению и сохранности контингента, а также востребованности и актуальности у молодежи направлений клубной деятельности…»
В ответе мэрии Новосибирска за апрель 2019 года на обращение сотрудников сообщается, что «нестабильное положение кадрового состава учреждения во многом определено спецификой его деятельности и возрастом основного состава работников, начинающих профессиональную карьеру». Добавляется, что кадровая политика учреждения направлена на привлечение на работу «молодых, творческих, высококвалифицированных специалистов», сокращение дефицита и текучести кадров и сохранение штатной численности. Однако здесь же приписаны следующие цифры: В 2015 году принят 31 сотрудник, уволены 53, в 2016 принято 36, уволено 45, далее 2017 – 46 принятых и 47 уволенных, в 2018 уволено 34, принято 32, и в 2018 году принято 15 и уволено 12.
Директора меняются, ситуация остается
Сейчас исполняющая обязанности директора – Светлана Никулина, с которой тоже отношения не заладились. Коллектив много раз направлял обращения, среди которых была просьба назначить директором человека из их рабочего коллектива, но получали отказ. В течение последних лет коллектив обращался к начальнику департамента культуры, спорта и молодежной политики Анне Терешковой, заместителю мэра Новосибирска Валерию Шварцкоппу, но в ответ приходили отписки, что «выявленные нарушения устранены». К примеру, в июне 2019 года было составлена жалоба от коллектива с просьбой провести проверку – Никулина назначила сама себя представителем от трудового коллектива, решение было принято без ведома сотрудников – выходит, что работодатель сделал сам себя представителем своих подопечных.
Небезынтересна ситуация с заработными платами: по данным мэрии Новосибирска, в настоящий момент проводится оптимизация структуры молодежных центров путем их реорганизации и укрупнения «при сохранении всех основных видов и объемов деятельности, основного штатного состава и закреплении имущества». Реорганизация призвана сократить расходы на оплату труда административно-управленческого аппарата, повысить эффективность деятельности учреждения. При этом экономия бюджетных средств, вроде как, направлена на повышение зарплаты в данных учреждениях. А что на деле?
По запросу коллектива исполняющей обязанности директора Никулиной были представлены сведения о том, что «за три года уровень заработной платы работников основного состава ежегодно растет, в том числе произведена индексация заработной платы на 4% в 2019 году». Говорится, что среднемесячная заработная плата в 2015 году составляла 17 405 рублей, а в 2018 году уже 23 235 рублей без учета зарплаты руководителя, заместителя и главного бухгалтера. Однако педагоги провели собственный расчет: сотрудники трех отделов по своему желанию предоставили начальникам расчетные листки. Выяснилось, что реальная среднемесячная заработная плата составляет 14 729 рублей с учетом зарплаты самих начальников (около 20 тысяч рублей). Куда исчезает остальная сумма – неизвестно.
Письмо с обозначением всех вышеописанных нарушений было отправлено Анне Терешковой, на что пришел ответ со следующим заключением:
«1) График отпусков работников утвержден 14 декабря 2018 на 2019 год с учетом мнения выборного профсоюзного органа, однако не все работники ознакомлены с приказами о предоставлении отпуска, что не соответствует ч.3 ст. 123 Трудового кодекса РФ. 2) Трудовые книжки сотрудников ведутся в соответствии с Постановлением правительства РФ от 16.04.2003 №225 «О трудовых книжках», однако не во всех трудовых книжках есть подписи работников, что нарушает абц.1 п. 2.2 Инструкции по заполнению трудовых книжек. По информации, предоставленной Никулиной С.Е. выявленные нарушения были устранены в установленный законом срок».
Никто не понял, на что конкретно ответила Анна Терешкова. По результатам проверки, никаких нарушений не было выявлено.
По данным мэрии Новосибирска, ежегодно с 2014 года на содержание молодежной политики из бюджета выделяется более полумиллиона рублей – в 2015-2017 годы сумма составляла от 540 до 570 тысяч рублей, в 2018 году 607 тысяч, на 2019 год запланирована сумма в 616 359 рублей. Сейчас «Квартиру» посещают около 200 человек: кто-то ходит постоянно, кто-то приходит в гости на мероприятия ‒ кинопросмотры, концерты. Преподаватели стараются и дальше обучать детей по разным направлениям, несмотря на то, что официально в молодежном центре осталось только две секции – хореография и вокал.
– У нас был крупнейший в городе семейный музыкальный театр, в котором около 80 человек было, где люди занимались целыми семьями, это была жизнь! Был еще кружок электрогитары, молодежный театр, и в целом… В целом, я сейчас зареву, ‒ Лидия сдерживает слезы, мы поднимаемся в актовый зал. – Нас уничтожают. Я уже определила, как это назвать – мы просто резервация мэрии, резервация молодежной политики. Мы ‒ коллективы, которые хотят сохранить досуговую молодежную политику, чтобы молодежь развивалась, занималась в направлении, которое ей интересно. Нас называют «совками» – говорят, мы не нужны молодежи, что от этого надо избавляться. Нужны теперь всем только «пространства».
Коммерческие пространства vs образовательные секции
Пространствами называют культурные центры для молодежи Новосибирска. Там проходят открытые лекции, локальные концерты и прочие увеселительные мероприятия.
В городе таких несколько, например, «Этаж» и «Крыша». Данная тема стала болезненной для преподавателей, когда выяснилось, что именно такие «пространства» сегодня особенно выгодны для молодежной политики в отличие от образовательных кружков и секций. За мероприятия, которые проходят на «Этаже» и «Крыше», стали брать оплату. Например, в январе 2019 года на сцене «Этажа» проходил спектакль под названием «Портрет» от творческого объединения «Скотный двор». Указан адрес – Ленина, 71, время – 18.00. Вход – «донейшн от 300 рублей. С репостом записи – от 250 рублей».
В пространстве «Крыша» в феврале проходили «гаражные» распродажи, чтобы принять участие в которых, нужно было заплатить 300 рублей. Также, 16 февраля в «Крыше» проходил закрытый концерт группы «VLNY», в группе пространства анонса не было, зато в группе концерта прописана стоимость: «Вход с человека 600 рублей, с двух человек – 1000 рублей». Согласно приказу муниципального бюджетного учреждения «Дом молодежи Железнодорожного района» от 18 ноября 2015 года о недопущении незаконных сборов денежных средств, такая деятельность считается прямым нарушением.
В старом уставе учреждения указано, что платные услуги разрешены при наличии лицензии на них (которой, соответственно, не было).
Про нарушения узнали случайно. В комитет по делам молодежи на имя Ирины Соловьевой была оформлена соответствующая жалоба с просьбой разобраться в ситуации. Реакция поразила – в мае 2019 года был выпущен Новый устав, в котором уже разрешена коммерческая деятельность. Разобрались. Как поясняют преподаватели, устав обязаны были предоставить педагогам, но лично педагоги его увидели только спустя пару месяцев после выхода – в июле 2019 года.
Получается так, что сегодняшняя молодежная политика направлена на раскрутку досуговых мероприятий с последующим сбором выручки, которая теперь еще и разрешена уставом. В «Этаже» и «Крыше» регулярно проводится ремонт, о них рассказывают в соответствующих рекламных кампаниях. Скорее всего, поэтому такие «пространства» нужнее, чем образовательные центры.
– В одночасье закрыли семь центров образования. Тех, кто на плаву, осталось совсем мало: Советская, 53 – «Дом творчества», спортивный отдел на Владимировской, и наш. Я ничего не буду говорить против «Этажа» и «Крыши» ‒ это альтернатива, должно быть так. Но переводить все в общий формат – это целенаправленное разрушение системы воспитания, ‒ считает Лидия. ‒ Столкнувшись с проблемой подростков, я понимаю, что в школах не особо занимаются дополнительным воспитанием. Этих мальчишек, потенциальных олимпиадников, которых даже не аттестуют, у меня много – в школе на них махнули рукой. Именно здесь они занимаются, нашли отдушину. Они понимают, что они здесь нужны. Мы учим их организовывать различные мероприятия, в том числе патриотические. Например, на 9 мая мы реконструировали события 1945 года «Пять минут после Победы» в Первомайском сквере: ребята организовали довоенные игры, пели. Готовясь к мероприятию, они ходили на мастер-классы, сами изучали, в какие игры играли в те времена. Вся вот эта ребятня, которая стоит на учете в полиции, что бы про них ни говорили, – они с таким энтузиазмом готовились к мероприятию! Речь о том, что если у подростков школа стала местом, где они отбывают наказание, где на них повесили клеймо «придурки», «бараны» и так далее, ‒ они думают, что никому не нужны. Ни школе, ни родителям, которым стыдно за детей, ни государству, ‒ отсюда и суицид, отсюда и молодежные группировки – их много стало. Сами подумайте, а что им еще делать? И с такими ребятами мы работали, их оттуда вытаскивали, не буду называть по фамилиям. Здесь они показывают себя с другой стороны, здесь они стараются, работают в коллективах и побеждают на конкурсах. В центре было клубное формирование под названием «Параллель», где в том числе работали с трудными подростками. Мы предлагали провести серию семинаров вместе с полицией, что делать, чтобы спасти подростков, как с ними обращаться, но комитет по делам молодежи отказался. Направление тоже захлопнулось.
«Для меня это – второй дом»
Пока мы разговариваем с Лидией, за окном разошелся дождь, внутрь забегают несколько подростков. Лидия поспешно вытирает слезы.
– Здравствуйте, Лидия Геннадьевна, – парни лет 16-17 проходят внутрь, поглядывают на незнакомого человека. Спокойно переговариваются о своем.
– Знакомьтесь, это наши юные рэперы, – Лидия улыбается и заговорщически шепчет: – Ух, они от меня получают иногда, конечно, сразу признаюсь. Но как они у меня преображаются, как только наступает ответственный момент – всегда помогут, в любое время смогут приехать и выручить. Поболтайте с ними тоже, ребята против не будут. Максим, подойди сюда, пожалуйста!
Один из воспитанников Максим подходит, неуверенно поправляет светлые волосы, скромничает. Максиму 17 лет, он пришел в «Квартиру» три года назад, изначально – на направление «Параллель».
– Вообще, я пришел к своему лучшему другу Тихону, он пел здесь, пришел просто посмотреть. Потом начал звать сюда своих одноклассников и одноклассниц, потом Лидия Геннадьевна создала «Параллель», я начал участвовать, а потом начал участвовать везде: и рэп, и вокал ‒ все, кроме танцев. Больше всего нравится связанное с музыкой, но тут я вообще везде, за любой движ, – рассказывает Максим.
Из его одноклассников «Квартиру» посещают еще 10-12 человек. Как рассказывает парень, раньше приходили сюда даже после школы делать уроки. На вопрос, повлияет ли на его жизнь закрытие учреждения, Максим хмурится.
– Для меня это второй дом, я здесь просто каждый божий день, даже летом. У нас тут ребята даже приходят и делают уроки. Очень грустно будет, просто очень. Уже родное место.
Максим делится, что состоял на учете и не особо любил школу. Однако здесь он – один из первых активистов и помощников, участвовал во многих постановках и мероприятиях.
– Ну не особо я учился, потом пришел сюда, Лидия Геннадьевна дала пинка, я начал опять учится. Закончил девятый класс, состоял на учете. Честно, раньше был, проще будет сказать, «гопником». До того, как пришел сюда. Десятый класс – просто потерял год, потом решил поступать дальше. Многое во мне открылось здесь. Это место меня очень сильно поменяло и творчески, и морально – появились свои ценности, ‒ признается парень.
Звонит телефон Максима, он отвечает: «Я в норе». Лидия Геннадьевна смеется, рассказывая историю, как один из родителей воспитанников услышал, что его сын «в норе» и подумал, что тот в притоне. Говорит, что очень обрадовался и успокоился, когда узнал, что речь идет о «Квартире». К нам подходят еще двое ребят, которых ранее Лидия назвала рэперами.
– У нас была студия раньше, она была в гараже, – рассказывает Кирилл. – Потом я поговорил с другом, и мы пришли сюда. Здесь мы создали группу, записываем музыку, сделали рэперское объединение.
– Нам разрешили пользоваться аппаратурой, уже выпустили один трек. Занимаемся почти каждый день, ‒ добавляет Дима.
У ребят, оказывается, тоже были проблемы с учебой.
– Из-за отношения учителей не очень сложилось, ‒ признается Кирилл из 137-й школы. ‒ Мне не нравится, я с ними спорю. Например, у меня были дреды, и первые два-три дня на меня вообще чуть ли не матом кричали, выгоняли. Помню, ко мне директриса пришла и сказала, что если я не уберу дреды, то могу забирать документы из школы. Я и дреды не убрал, но и из школы меня не выгнали.
Дмитрий учится в колледже. Переехал из другого города, познакомился с ребятами.
– Мне очень повезло, что я попал сюда. Я буквально месяца два грустил, но у меня здесь друг из Читы, который познакомил с ребятами, он меня сюда привел. Так и познакомились.
– Говорят, что хотят расформировывать «Квартиру», что думаете по этому поводу?
– Ну мы думаем, что, как минимум, не надо так делать, ‒ стесняются, смеются ребята хором, потом серьезно продолжает Кирилл: – Тут все прекрасные люди. Лидия Геннадьевна добрая, все помогут, в случае чего…
– Даже когда просто проблемы, помогут, – перебивает Дима. – Выслушают, всегда можно довериться.
Ребята рассказывают, что родители очень поддерживают их деятельность – главное, чтобы не на улицах шлялись «с бутылкой пива и наркотиками».
Как отмечает Лидия, тяжелые времена хороши только тем, что очень объединяют всех в одно целое.
– Для меня не стоит вопрос, сколько платят, мы привыкли выживать. Мы в 1990-ые привыкли выживать. Дело не в этом. В любой ситуации мы выживем, я человек идейный. Для меня принципиально добиться того, чтобы можно было быть спокойной за ребятишек, за подростков, за моего младшего сына, ‒ твердо говорит Лидия. – Почему с нами невозможно работать – потому что нам нечего предложить, мы не купимся за деньги. На другую зарплату, на другую работу. Здесь собрались люди, что на Советской, что на Владимировской, которые переживают за будущее. Мы не просто зацепились зубами за это помещеньице, чтобы копеечку зарабатывать. Мы отстаиваем границы прав молодежи ‒ они не имеют права лишать молодежь развития.
