Следователи раскрыли тайны особо важных дел

Сотрудники первого отдела по расследованию особо важных дел следственного управления Следственного комитета России по Новосибирской области работают над одними из самых тяжелых преступлений. У каждого следователя одновременно по два три уголовных дела. В беседе с корреспондентом Сибкрай.ru сыщики рассказали о специфике своей работы и пролили свет на некоторые громкие разбирательства, поведав, в том числе, о том, как по следам крови спустя несколько лет можно найти убийцу и как разоблачить секту.

В отделе работает около десяти человек. На их столах лежат пухлые папки, которые запирают в сейф после того, как следователь с ними поработает, иногда раздаются телефонные звонки – от других сотрудников СК, экспертов. Получить место в «особо важном» отделе не просто, здесь работают только опытные следователи, но и им порой приходится сталкиваться с чем-то новым. 

С тремя сотрудниками отдела корреспондент Сибкрай.ru встретилась накануне дня сотрудников органов следствия, который отмечают 25 июля. О специфике своей работы рассказали капитаны юстиции Денис Чернов и Николай Тиунов и полковник юстиции Анвар Кайраканов. 

Сибкрай.ru: Чем занимается ваш отдел? Что такое – «особо важное дело»? И как происходит распределение полномочий между другими отделами Следственного комитета и вашим?

Чернов: Название отдела по большому счету говорит само за себя. Это преступления, которые совершаются в отношении лиц и связанны с их безопасностью, в том числе, это преступления против жизни и здоровья, половой неприкосновенности – убийства, изнасилования, насильственные действия сексуального характера и сопряженные с ними разбойные нападения. А также должностные преступления. У нас же должностные – это не только взятки и иного «финансового» плана, но и преступления, связанные с применением насилия к лицам. 

Зачастую у нас всегда сложные резонансные уголовные дела, когда те же районные подразделения в виду особой сложности не могут в полном объеме справиться, либо когда на различных контролях они стоят. Как пример можно привести уголовное дело по факту убийства помощницы депутата Заксобрания Новосибирской области. Сама по себе фабула говорит за себя, почему именно наш отдел им занимается. Его возбуждали следователи районного подразделения, было необходимо в максимально короткие сроки совершить осмотр места происшествия и выполнить первоначальные следственные действия. Но оно практически в тот же день было передано нам для дальнейшего расследования.



Нами рассматривалось большое количество версий. Пока что лицо установлено, задержано, ему инкриминируется «Убийство». На первоначальном этапе был проведен большой объем следственных действий, проводятся экспертизы – молекулярные, психолого-психиатрические, дактилоскопические и так далее. По окончании, конечно, будем предъявлять обвинения, будет более детальная информация. Но подробности пока – тайна следствия. 

Сибкрай.ru: А что входит в понятие «тайны следствия»?

Чернов: Это понятие сугубо оценочное, потому что иногда размещают данные о том же обвиняемом преступнике, если есть основания полагать, что он причастен к другим преступлениям, чтобы люди увидели этого человека и могли также обратиться. Есть ситуации, когда, наоборот, личность скрывают. Это в каждом конкретном случае, в каждой конкретной ситуации решается индивидуально. Нужно исходить из самого дела. Например, было по Первомайскому району убийство девочки, которое подросток совершил. Это дело тоже у нас в отделе находилось, и, конечно, там чуть ли не каждый шаг обсуждался. 

Сибкрай.ru: Есть ли какая-то разница в полномочиях вашего отдела и районных? 

Чернов: Мы обладаем совершенно одинаковыми полномочиями. Просто мы являемся по отношению к районным подразделениям вышестоящим органом, мы относимся именно к аппарату следственного управления Новосибирской области. А по большому счету полномочия одни и те же, они закреплены законодательно, мы не можем выйти за их рамки. Что следователь районного звена имеет право проводить все следственные действия и процессуальные, что мы – точно так же. 

Нам передают дело, если есть какая-то сложность в доказывании, и приходится проявлять творческий подход. Во-первых, у нас каждый обвиняемый считается невиновным, пока его виновность не будет доказана вступившим в законную силу приговором суда. И поэтому лицо – что на стадии предварительного расследования, что на стадии рассмотрения дела в суде – имеет право защищаться всеми законными способами, в том числе, и отказаться давать какие-то показания, пояснения. И не всегда мы выезжаем на то же место происшествия и обнаруживаем кучу следов, каких-то доказательств причастности именно этого лица. Бывают преступления, которые совершены в условиях неочевидности, так называемые «темные» уголовные дела. 

В прошлом году мы заканчивали дело… Трое распивали в доме спиртное, один ушел к себе в комнату спать, между двумя произошел конфликт, и один другого ударил несколько раз ножом. Потом, вероятнее всего, он попрыгал у него на голове, потому что череп был весь сломан. А чтобы скрыть следы преступления, взял горючую смесь, облил дом и поджег. Здесь были сложности именно в доказывании, потому что у нас лицо, так скажем, уповало на превышение пределов необходимой обороны, наказание за которое у нас предусмотрено мизерное. Мы проводили много различных следственных действий, в том числе, следственный эксперимент, проводили большое количество экспертиз. Версия обвиняемого была разбита в пух и прах. Но было достаточно сложно доказать, установить – в виду отсутствия каких-либо прямых свидетелей и вообще очевидцев произошедшего.

Сибкрай.ru: Вы сами уже говорили, что ваш отдел расследует резонансные, громкие дела. Какие вам самим больше запомнились? Может быть, какие-то специфичные преступления, или какая-то особо сложная работа была проделана?

Кайраканов: Можно вспомнить уголовное дело в отношении Руднева по факту создания у нас в городе религиозной секты «Ашрам Шамбалы». Дело было расследовано еще в 2011 году, и в 2013 он был осужден, признан виновным и приговорен к реальному сроку наказания, к лишению свободы. Еще в конце 1980-х годов Руднев на территории Новосибирска создал секту, деятельность которой распространилась в другие регионы, приезжали адепты из-за границы, из Европы, из Латинской Америки. Деятельность секты была очень разветвленная. Учение, которое разработал Руднев, представляло собой смесь из разных религий – буддизма, христианства, шаманизма, каких-то восточных верований. Все это было намешано, плюс добавлены еще какие-то свои, далеко не научные воззрения на религию.

Секта была очень деструктивной, люди, попадая туда, сначала не понимали, что попадают в секту, она действовала под предлогом занятий йогой и духовного совершенствования для женщин, так называемая «Школа Богинь». А уже постепенно лица, ведущие занятия йогой в этой «Школе», отбирали из девушек и женщин потенциальных претенденток. Их постепенно «обрабатывали» и потихоньку вовлекали в секту под предлогом «тебе нужно выйти на более высокий уровень духовного развития. Мол, есть в Новосибирске некий учитель, который может это тебе помочь сделать. У нас было порядка 17 потерпевших из Новосибирска, из других регионов – это Красноярский край, Томская область, Волгоградская область, центральная часть России. Некоторые потерпевшие уходили в секту, бросали своих детей малолетних на попечение родителей. Ну и, соответственно, практиковались, скажем так, преступления на сексуальной почве со стороны Руднева в отношении этих женщин.



Сибкрай.ru: Если «Шамбала» действовала с 1980-х, она наверняка и до нулевых попадала в поле зрения правоохранителей. Почему его не привлекли к ответственности раньше? Сложно было доказать преступность ее деятельности?

Кайраканов: На самом деле, это одно из первых подобных дел, дошедших до суда у нас в Новосибирской области. У нас была попытка привлечь Руднева к уголовной ответственности еще в 1990-х годах, дело возбуждалось, он арестовывался, в отношении него производилась экспертиза, но, к сожалению, тогда не хватило доказательственной базы для того, чтобы предъявить ему обвинения в создании секты. И дело было прекращено.

Сибкрай.ru: Не могу в этой связи не вспомнить о церкви «Исход». В прошлом году из реабилитационного центра «Исхода» освободили несколько десятков человек, было возбуждено уголовное дело.

Кайраканов: По «Исходу» в суд ушли две группы. Первая у нас ушла в июне, а вторая – в июле. Если в двух словах, то были созданы организации для придания официальной деятельности этим реабилитационным центрам, и цель этих центров была якобы в создании условий для лиц, страдающих алкогольной, наркотической зависимостями, чтобы они излечились. Но это официальная версия, а неофициальная – людей фактически похищали, хотя некоторые и сами приезжали. Знаете, видели объявления, что оказывают помощь в реабилитации такого рода зависимости и обращались в центр.  

Люди приезжали, но по факту получалось, что они фактически как в тюрьме находились: нельзя выходить, питание, жесткий режим. И никаких реабилитационных мероприятий, никаких участий психолога, никакой помощи в преодолении этой зависимости нет. И люди там по полгода находились, отдавая за месяц по 15-20 тысяч рублей. Это реальное лишение свободы. Уголовное дело в отношении одного фигуранта мы закончили, направили в июле прокурору с обвинительным заключением, уголовное дело подписано и направлено для рассмотрения по существу в Дзержинский районный суд. Дело направлено пока в отношении одного фигуранта, потому что двое остальных скрылись от следствия и объявлены в розыск.

Сибкрай.ru: А эти фигуранты как связаны непосредственно с «Исходом»? 

Кайраканов: «Исход» – это вообще некая церковь, религиозное направление. То есть, это не сами религиозные центры, нужно как-то отделять. Получается, есть церковь «Исход», а есть эти центры, по моему уголовному делу это были центры «Твое право на жизнь». Пока не установлено, что они имеют какое-то отношение к руководителям этой церкви – в том плане, что руководили этой деятельностью. Но дело в том, что в этих центрах пропагандировалось религиозное учение «Исхода» – посещались лекции, какие-то базовые мероприятия, которые проводила церковь. 

Как пример необычного дела можно также вспомнить о деле фотографа, который занимался изготовлением детской порнографии в Новосибирске. Ему вменялось порядка 212 эпизодов, было 15 потерпевших, несовершеннолетних и малолетних, которых он привлекал к участию в фото-, видеосъемках, изготавливал порнографию и продавал за границу. Еще в 2010-2011 годах он познакомился с несовершеннолетней, которую сначала фотографировал для своего рода портфолио – это были обычные снимки, в одежде. А потом, постепенно доплачивая незначительные суммы денег, склонил девочку, к тому, чтобы она совсем перед ним обнажилась и фотографировалась уже полностью обнаженной. Через подруг девочки нашел и других потенциальных моделей и их вовлек. Работал по такой же схеме – сначала портфолио, а потом фактически порносъемки. Он продавал детскую порнографию в больших масштабах. 

Сибкрай.ru: Такие дела, связанные с детьми и их половой неприкосновенностью, наверное, одни из самых тяжелых. 

Кайраканов: Естественно. Очень сложно находить с детьми общий язык, тем более на такую тему, которую ребенок не только постороннему, но и близкому человеку – отцу, матери – не расскажет. Но дело в том, что у нас при проведении следственных действий участвуют педагоги-психологи, которые могут предварительно с ребенком поговорить, найти с ним общий язык, расположить его, объяснить, что это, в первую очередь, делается в его интересах и для него. Следователь, естественно, использует специальные тактические следственные приемы. Общение со взрослым – это одно, а с ребенком на такие скользкие и щепетильные вопросы – совсем другое, другая методика. Где-то детям психолог помогает, где-то отец или мать, близкие родственники, которые присутствуют на допросе, то есть, законные представители.

В каждое уголовное дело нужно вникать, зачастую приходится сталкиваться с проблемами. Но следователь работает не один, а с экспертами, оперуполномоченными… Всегда можно посоветоваться, подумать. Сложно, но все сложности преодолеваются.  

Тиунов: Кстати, еще одна специфика работы отдела – это дела прошлых лет, совершенные в прошлые годы. Есть немало дел, когда спустя пять, шесть, семь лет удается доказать вину лица и привлечь к ответственности. Мы пытаемся максимально обеспечить принцип неотвратимости наказания вне зависимости от того, сколько лет прошло. 

Сибкрай.ru: Должно быть, с давними делами работать особенно непросто. За последнее время было несколько таких дел – например, СК продвинулся в расследовании серии убийств девушек в Новосибирской области. Как раскрываются такие преступления? Ведь уже нельзя осмотреть место, свидетели многое забывают. Что помогает?

Тиунов: У нас возможности сейчас огромные. Те же экспертные учреждения в системе Следственного комитета существуют, свой экспертно-криминалистический отдел, где работают эксперты высочайшего класса. И очень сильная техника – как отечественная, так и зарубежная. И эти возможности, в том числе, позволяют находить доказательства по делам прошлых лет и предоставлять их суду. Кроме того, иногда какая-то информация поступает от оперативных служб, мы работаем в тесном взаимодействии с оперативниками управления МВД. 

Например, в начале года было направлено в суд уголовное дело по обвинению лица, которое уже отбывало наказание в виде пожизненного лишения свободы. И удалось установить и доказать, что еще до этого им было совершено двойное убийство на городской свалке на территории Дзержинского района Новосибирска. То есть, спустя практически пять лет, в 2011 году было совершено преступление, удалось доказать причастность. Сложность дела была в том что, события имели место пять лет назад, доказательственная база была очень скупая, но удалось собрать доказательства и изложить их таким образом, что для суда присяжных их оказалось достаточно для вынесения обвинительного вердикта.

Сибкрай.ru: Это вы о том деле, когда обвиняемый получил второй раз пожизненное? 

Тиунов: Суд назначил ему 18 или 19 лет лишения свободы, но это наказание совпало с пожизненным. Он в году 2013 был осужден за убийство семьи, убийство с особым цинизмом, в том числе – несовершеннолетнего ребенка. В принципе, у нас были основания полагать, что за ним числятся еще какие-то преступления, учитывая его личность. Он и ранее был уже дважды судим за различные преступления, причем первую судимость он получил в несовершеннолетнем возрасте.

Он сам написал явку с повинной о том, что совершил преступление, но мы не можем только на этом основании идти в суд. Естественно, доказательной базы было очень-очень мало, но нам удалось найти свидетеля и дополнительно допросить ранее допрошенных с учетом полученных сведений от этого лица. Все это было вновь собрано, выстроено в цепочку доказательств, которых оказалось достаточно.



Сибкрай.ru: В этом деле, получается, вам помогли свидетели и сам фигурант. А экспертизы, о которых вы говорили? 

Тиунов: Несколько лет назад было нападение на магазин «Евросеть» в Ленинском районе Новосибирска, где был убит охранник и похищено значительное количество разных телефонов и техники. Тоже спустя три или четыре года нам удалось привлечь лиц к ответственности. Удалось установить, что двое приехали из Красноярского края, совершили кражу в одном магазине, а на следующий день совершили налет на «Евросеть», ночью убили охранника и похитили различную технику на сумму более чем 500 тысяч рублей.

Преступник, когда разбивал окно, порезался, и на осколках стекла осталась его кровь. Мы сравнили образцы ДНК, и эксперты дали 100% результат. Вывод о том, что кровь была оставлена именно им, был одним из самых весомых доказательств по этому делу. Не только это, но, конечно, это поспособствовало. На окурках тоже бывает находки. 

У меня несколько лет назад было дело – мужчина совершил налет на квартиру.  Перед этим он выпил банку пива и оставил ее в подъезде дома, где было совершенно преступление. Благо, что был проведен тщательный осмотр места происшествия, банка была изъята, образцы следов пальцев рук получены. И спустя годы он чисто случайно попался за совершение правонарушения, у него взяли отпечатки пальцев, поместили в базу и установили совпадение. И спустя 2,5 года он был задержан, под давлением улик признался в совершенном преступлении, и дело было тоже успешно отправлено в суд. 

Вообще еще одно направление работы – это взаимодействие с сотрудниками МВД по данной линии. У них тоже существует данная группа. Мы садимся и вместе анализируем дела, обсуждаем, и какой-то определенный результат это приносит.

Чернов: Везде есть своя специфика, свои нюансы в работе. Но в работе следователя очень высокая ответственность, потому что фактически мы представляем интересы потерпевших, но в то же время мы привлекаем к уголовной ответственности обвиняемых, тем самым они тоже терпят какие-то негативные последствия, ограничения в своих правах. Важно, чтобы невиновное лицо не было привлечено, и, наоборот, виновное лицо не избежало уголовной ответственности. Тут ведь решаются судьбы людей.