Письмо Петрова из СИЗО-1 опубликовал интернет-журнал Siburbia. Портал Сибкрай.ru перепечатывает текст полностью без изменений:
«Нужно быть готовым ко всему». Эти слова я написал в своем твиттере за пару часов до судебного заседания 11 марта. Судебная коллегия областного суда должна была рассмотреть апелляционную жалобу потерпевшего (назначенного чиновника областного правительства), который посчитал, что незадолго до этого суд необоснованно выпустил меня из тюрьмы. Без малого год я провел в СИЗО-1 г. Новосибирска. Кстати, жалоба потерпевшего местами слово в слово – вплоть до орфографических ошибок – повторяла текст ходатайства следователя перед судом о продлении срока моего содержания под стражей.
«Быть готовым ко всему», скорее, было голосом разума – душа отказывалась верить в худшее. Ведь совсем недавно, 26 февраля, судья Билюкова камня на камне не оставила от доводов следователя Либрихта, который в очередной раз вышел в суд с целью продлить мое пребывание в СИЗО.
Все эти «может скрыться от следствия», «продолжит заниматься преступной деятельностью» и «будет оказывать давление на свидетелей», весь этот набор следовательских банальностей рассыпался, как трухлявый пень, после нескольких вопросов судьи.
Людмила Родионовна, ровесница моей матери, была сурова и бескомпромиссна. Досталось всем: мне, моим адвокатам, следователю. Но в чем не откажешь судье Билюковой – она была справедлива и она видела суть. Когда она перенесла оглашение постановления суда на следующий день, я понимал, что у следователей будет достаточно времени, чтобы воспользоваться «телефонным правом» и что, скорее всего, решение будет не в мою пользу. И все равно я был благодарен судье за то, что впервые за год судебной профанации я столкнулся с честным и профессиональным подходом. Людмила Родионовна, судя по всему, оказалась «крепким орешком», и на следующий день, обалдев от неожиданного счастья, я вышел на свободу.
Множество слов поддержки и радости и та искренность, с которой они говорились, в последующие несколько дней стали для меня лучшей посттюремной терапией. Я чувствовал, что очень большое число людей пропустили мою историю «через себя», она затронула их лично. Я благодарен всем этим людям.
Двенадцать дней свободы прошли, как во сне. Я радовался простым вещам: возможности обнять свою дочь, прогулке по городу (поверьте, это так здорово – идти по прямой без необходимости постоянно разворачиваться), чашке кофе в кофейне, встрече с друзьями… Конечно, знай я, что у меня всего двенадцать дней, постарался бы успеть больше. Но я как дисциплинированный подследственный каждый день долгие часы проводил в Следственном комитете, знакомясь с материалами дела. К слову, их набралось на 190 томов. Для дела из одного эпизода это поистине циклопические размеры.
Чем больше я знакомился с этими материалами, тем лучше понимал, что под предлогом якобы похищенных 2,7 миллионов рублей в «деле Интерры» следователи перетряхнули весь город. Креативному классу Новосибирска крепко досталось.
Шли обыски, допросы, выемки и очные ставки. Велась слежка, и прослушивались телефоны. Масштабы операции по поиску пресловутой «фуфырки» были почти космические. В течение полутора лет группа следователей, собранных со всей Сибири, тщетно пыталась обнаружить многомиллионные хищения в «деле Интерры», но гора в погонах вновь родила мышь. «Фуфырку» не нашли, а гору бумаги скоро отправят в суд, чтобы тот определил, были похищены деньги или нет. Но для меня это будет уже не так важно.
Учитывая объем материалов дела и количество свидетелей (более 200), суд продлится не менее двух лет. Судя по всему, все это время я будут находиться в тюрьме. Добавим к двум годам суда полтора года тюрьмы на следственной стадии – получаем три с половиной года в СИЗО. В ближайшее время будут приняты поправки в Уголовный кодекс РФ, благодаря которым день в СИЗО приравняют к полутора дням колонии общего режима. Таким образом, на момент вынесения приговора у меня будет более пяти лет реально отбытого наказания. Даже если предположить, что суд сочтет меня виновным, судебная практика показывает, что наказание за подобные преступления, как в моем случае, не превышает трех лет колонии.
Именно поэтому неважно, какой вердикт вынесет суд: свой срок я явно пересижу с лихвой.
Но вернемся к судьбоносному судебному заседанию 11 марта 2015 года. Представитель потерпевшего, чья жалоба послужила причиной апелляционного суда, ожидаемо не пришел. Зато к началу суда пришел конвой и в боевой готовности встал за дверью. Прокурор, к моему удивлению, не только не поддержал доводы потерпевшего, но прямо заявил, что считает решение суда Билюковой законным и обоснованным. Следователь Либрихт говорил что-то малоубедительное, типа «обвиняемый слишком быстро читал материалы дела, явно готовясь к сегодняшнему заседанию». Судебная коллегия в составе трех судей не задала ни одного вопроса по существу дела. После небольшого перерыва суд огласил свое решение: «Постановление судьи Билюковой отменить, ходатайство следователя о продлении срока содержания под стражей удовлетворить». И ни единого довода почему. Челюсти левиафана вновь схлопнулись.
Потом, в СИЗО, я много раз слышал: «пойми, таким образом они хотят сломить тебя». Признаюсь, это действительно очень тяжело: год провести в камере, обрести свободу и вновь ее потерять. Это очень изощренная пытка. Вдвойне тяжелей, когда понимаешь, что переживают твои родные и близкие. В чем их вина? В том, что не отреклись от тебя и разделили твою судьбу? Все, что происходит, лежит за гранью добра и зла. Это какая-то нечеловеческая логика. Но, странное дело, чем больше я чувствую их стремление сломать меня, тем сильнее я становлюсь, и тем крепче становятся мои убеждения.
Мне много раз говорили: нет смысла идти против системы, ее не победить. Возможно, это так, а возможно, и нет. Нынешняя система – это колосс на глиняных ногах, и если приглядеться, то можно увидеть паутинку трещин на глиняной поверхности. Все может случиться раньше, чем мы ожидаем. Просто «нужно быть готовым ко всему».
Фото: «Континент Сибирь»
