Настоящая драма развернулась в Новосибирске вокруг, как казалось, удивительной предновогодней истории. Родившаяся в троллейбусе малышка едва осталась в живых, и если бы не четверо взрослых, она, вероятнее всего, погибла бы. 

Мать девочки, судя по всему, изначально не хотела оставлять ребенка. Схватки у нее начались, когда она уже садилась в транспорт, и она ехала молча с площади Калинина до Октябрьского универмага. О том, что рожает, сказала только после прямого вопроса одной из пассажирок – Ольги Нафтаевой, водителя троллейбуса этого же маршрута, которая возвращалась с работы домой. 

«Пассажиры все вышли, остался один дедушка и Оля, водитель у нас ехала домой, вот она участие принимала, водитель мой и я, кондуктор, нас четверо было, – рассказала корреспонденту Сибкрай.ru кондуктор троллейбуса №5 Ирина Обухова. – Страшно было». 

«Женщина эта села у меня на площади Калинина, и все «ой, спина болит», не сказала, что рожает, ничего, – продолжила Обухова. – Мы уже увидели, когда у нее воды отошли, кровь пошла, и головочка уже торчала. Роженица не была в шоке, в шоке мы были. Это у нее третьи роды были, как она сказала. Могла бы она сразу сказать, мы бы и остановились раньше, и «скорую» вызвали. Но, видите как, она ждала, когда мы уже увидели, когда люди увидели. А она все время молчала».

Рожавшая женщина отказалась от ребенка, которого с таким трудом спасли оказавшиеся рядом люди. Из больницы она уехала домой, а малышка, которую уже предложили назвать Ольгой – в честь принявшей роды женщины, осталась одна. 

В Заельцовском троллейбусном депо говорят, что теперь для хорошего конца истории девочку должна удочерить их водитель Ольга Нафтаева, но сама она пока ни о чем таком не думает. У нее самой трое детей, старшей дочери уже 19 лет. Рассказывает о случившемся женщина со слезами на глазах.

«Я подошла, как и все зеваки, смотрела на эту женщину. «Скорую» сразу стали вызывать – и пассажиры, и водитель троллейбуса. Он открыл двери, большая часть людей вышла, по сугробам полезли. Я посмотрела, что все люди, которые там находились, галдели, но женщиной никто не занимался. Никто ей ни куртку не расстегнул, ничего, – рассказала Ольга Нафтаева. – Она сидела. А я знаю, что сидеть нельзя, говорят, что на головке у ребенка сидишь. Я решила, что надо брать ситуацию в свои руки».

Выяснилось, что рожать женщина должна была 29 декабря, а в этот день она просто возвращалась с работы домой. В итоге роды пришлось принять Ольге Нафтаевой, прямо в троллейбусе, медики приехали уже позже, когда ребенок уже появился на свет.

«Я испугалась, что ребенок пострадал, у него как-то голова была так повернута… Я его взяла за головку, за плечики, и он вылез, легко. Я испугалась, что он мертвый, синий весь, губы синие, ручки-ножки, был такой весь... Я его ей на ноги положила, держа голову, говорю: «ой, он, по-моему, мертвый». Она, роженица, молчит, – вспомнила Ольга. – Я по фильмам помню, как отсасывают после родов ушки, гортань, носик. Я наклонилась уже, но замешкалась – это посторонний человек все-таки, женщина, я имею в виду. А тут дедушка наклонился и давай ему носик отсасывать. Я ребенка хлопала по попочке, дедушка ему плечики массировал. Он не дышит. Дедушка еще давай отсасывать. Я смотрю, животик зашевелился. Кричу, «он живой, живой». Дедушка третий раз наклонился, и тут ребенок зашевелился, первый крик произошел, слабенький, но крик. И только потом я ножку отодвинула, увидела, что это девочка».

Пуповину резать прямо в троллейбусе не стали, хотя у пенсионера с собой и был нож, с помощью которого роженице разрезали одежду. Новорожденную малышку завернули в клетчатую рубашку принявшей роды водителя троллейбуса, так ее и передали подоспевшим врачам «скорой». Роженица, по словам Нафтаевой, выглядела вполне нормально, прилично. И почему она отказалась от ребенка, никто не знает.