В Новосибирске за смерть семилетней девочки в больнице никого не наказали.

Семилетняя Алиса Савина заболела за неделю до Нового года – у нее поднялась температура ночью 23 декабря 2018 года.

– Утром я вызвала врача. Педиатр пришел, посмотрел ребенка, поставил диагноз ОРЗ, назначил лечение противовирусными препаратами. Вечером температура поднялась выше 39 градусов и долго не сбивалась. Я вызвала скорую. Скорая приехала через 2 часа, ребенку стало уже лучше. Фельдшер посмотрел, убедил, что причин для госпитализации нет, просто нужно следить за температурой. Прошел день. Лучше не становилось. В среду утром я опять вызвала врача с поликлиники. Он осмотрел Алису, сказал, что ухудшений нет, а значит, антибиотик давать не нужно. Вечером у ребенка вновь поднялась температура. Я дала жаропонижающие, — рассказала КП-Новосибирск мама девочки Яна Рейн.

Ночью Алисе стало еще хуже: «В три часа ночи я проснулась и услышала, что в соседней комнате Алиса тяжело дышит. Захожу, а она – свернулась калачиком, пытается укутаться, ее знобит. Электронный градусник поднимался до 42 градусов и выключался. Я сразу вызвала скорую, помощь прибыла через 15 мин, осмотрев ребенка вызвали бригаду реанимации», – уточнила женщина.

Около двух часов медики стабилизировали Алису, чтобы увезти ее в больницу.

– Нас привезли в приемный покой, где мы провели больше 30 минут. Врач послушала ее, смерила давление и села заполнять бумаги. Алиса была в сознании, лежала на кушетке в коридоре, я гладила ее по голове, держала ее ручки, чтобы она катетер не выдернула. Потом у дочки начались судороги. Только тогда врач позвала медсестру, которая схватила Алису и унесла в реанимацию, – описывает Яна.

Через две недели Алиса умерла.

– Врачи говорили, что она в коме, и по всем признакам это отек головного мозга. В больнице не было ни МРТ, ни КТ, чтобы провести диагностику и правильно поставить диагноз. И это был главный аргумент врачей, почему они не смогли оказать помощь: они не знали, что с ребенком. Нужный аппарат у них появился уже после смерти моей дочки, когда я создала петицию, – говорит Яна.

Следственный комитет возбудил уголовное дело – было предъявлено обвинение врачам и проведено три экспертизы.

– Медицинская помощь и медицинское обследование были оказаны несвоевременно и не в полном объеме. Проведенный анализ выявил принципиально значимые недостатки и дефекты в оказании медицинской помощи, нарушение тактики и методики при оказании медицинской помощи ребенку. Дефекты оказания медицинской помощи состоят в косвенной причинно-следственной связи с наступлением смерти, выразившись в форме бездействия, – говорится в экспертизе.

Было установлено, что Алиса умерла не от ОРЗ, а от другого заболевания – менингоэнцефалита, острой язвы желудка, этот диагноз при поступлении не установили. Но за смерть Алисы так никто и не ответил.

– За истечением срока давности дело было прекращено по нереабилитирующим обстоятельствам. Никакого наказания врачи не понесли. Виновные спят спокойно, я хожу по судам, – объясняет Яна. – Кроме того, по закону, потерпевший по уголовному делу может взыскать издержки, связанные с представлением интересов по уголовному делу. У нас за время следствия эта сумма превысила 500 000 рублей. Несмотря на решение суда удовлетворить заявление на выплату средств, Следственный комитет самостоятельно рассчитал сумму выплаты, которую готовы компенсировать за юридические услуги – 24 тысячи рублей. Эта сумма не покрывает и одной десятой расходов.

Яна собирается обжаловать это решение в суде.