Как в Новосибирске найти своего врача?

2<#two#>>– Сегодня весь мир сидит за одинаково плоскими мониторами, пользуется одними и теми же моделями сотовых телефонов. И медицинское оборудование – не исключение.

2<#two#>>Обследование, которое в Германии стоит 5 тысяч евро, в Новосибирске можно пройти на  таких же аппаратах за 5 тысяч рублей, да и уровень врачей зачастую не уступает зарубежным специалистам.

2<#two#>>Известен случай, когда для спасения жизни одного из ликвидаторов чернобыльской аварии управление «Сибакадемстроя» выделило 150 тысяч евро – на операцию в Германии. Каково же было их удивление, когда немецкие эскулапы, готовые принять пациента, сообщили, что для предстоящей операции они приглашают известного российского врача, который на тот момент пользовал этого пациента в своей барнаульской клинике.

2<#two#>>– Неужели нет никакой разницы в уровне местных и зарубежных врачей?

2<#two#>>–  Все зависит от того, о каких услугах идет речь. Приезжая на родину в гости, все русские эмигранты первым делом записываются к стоматологу, услуги которого в России пока на порядок дешевле. Если бы их лечили в ущерб качеству, никто не стал бы экономить на собственном здоровье. В Новосибирске нет разве что совсем узких специалистов, например, по какой-нибудь остеоме. Даже операции на сердце делают целых две клиники, – кардиологический диспансер и клиника Мешалкина. Низкий уровень возможностей нашей медицины – это расхожий миф.

2<#two#>>Однажды ко мне на обследование пришел очень колоритный израильтянин, который много лет назад уехал из Новосибирска в страну с очень высоким уровнем медицины. «У вас сегодня радостный день, – сообщил он мне с порога, широко улыбаясь. – Я отослал факс с вашим назначением заведующему моей клиники, и он ответил: «Ваш сибирский врач написал все правильно, но удивительно, откуда он все это знает?!» Я изрядно посмеялся и предложил послать еще один факс с ответом, что, скорее всего, мы с ним учились в одном институте. Как будто никто не знает, что в первую очередь из постперестроечной России улетали грачи, врачи и скрипачи!

2<#two#>>– А почему тогда найти хорошего врача – очень сложная задача для пациента?

2<#two#>>– Потому что квалифицированному медицинскому бизнесу не хватает системы и координации. Это и заставляет пациентов буквально охотиться за качественными услугами, перебегая из одной клиники в другую – здесь работает знаменитый невропатолог, там стоит ультрасовременный диагностический аппарат, а там можно записаться на прием уже на этой неделе. Клиники могут неплохо зарабатывать и в существующих условиях, но для этого за каждым пусть и громким именем врача должна стоять четкая система из специалистов, стационара и парка диагностического оборудования, без которых он бессилен помочь пациенту. Отдельные частные клиники, например, «Санитас» и Центр новых медицинских технологий, давно осознали преимущество системного подхода.

2<#two#>>– И все-таки большинство пациентов идут не на систему, а на имя.

2<#two#>>– К сожалению, чаще всего так. Люди думают, что хотят вылечиться, а на самом деле ищут свой образ врача. И этот потребительский процесс выбора медуслуги, по сути, ничем не отличается от выбора подходящего бренда одежды или продуктов питания.
Одним пациентам ближе образ волшебника и знахаря («он видит меня насквозь»), другие доверяют себя известному профессору («светлая голова»), третьи предпочитают прибегать к услугам доктора Айболита («чуткая душа»), а кому-то ближе имидж обычного грамотного специалиста («золотые руки»). Каждый пациент находит себе эскулапа по душе.

2<#two#>>– По-вашему, пациенты хотят лечиться, а не вылечиться?

2<#two#>>– За всех не скажу, но так бывает нередко. Когда один из моих пациентов на сеансе мануальной терапии вдруг обнаружил, что лечить позвоночник совсем не больно, и слова «мануалист» и «садист» не синонимы, он был сильно разочарован, потому что до этого он решал свои проблемы с массой болезненных ощущений. Все мои доводы, что сегодня мануальные терапевты применяют мягкие методики, работая на мышцах человека, а не на скелете, его совершенно не убедили. Он исчез после первого же сеанса в поисках «правильной» методики, поскольку его ожидания не оправдались.

2<#two#>>– Ваш пациент ушел искать свой образ врача?

2<#two#>>– Конечно. Основная беда работы врачей – это отношение пациента к процессу лечения. Когда строитель возводит здание, он должен быть уверен, что рано или поздно ему подвезут все необходимые материалы, и он закончит этот объект, расплатившись с инвестором и получив свою законную прибыль. Но в процессе лечения инвестором своего здоровья является сам пациент. Он платит  и заказывает музыку. Когда супруга пациента  убеждается, что смертельной угрозы здоровью ее мужа нет, она тут же заявляет: «Это ты принимать не будешь, лучше мы купим тебе травки!». И я сразу понимаю, что эта моя «стройка» будет навеки заморожена. Поэтому, когда кто-то жалуется, что врачи не могут ему помочь, я всегда отвечаю, что нежелание врачей работать всегда совпадает с нежеланием пациента вылечиться.

2<#two#>>– Но разве в обязанности врача не входит общение? Он же не с кирпичами работает, а с людьми, а к ним нужен подход.

2<#two#>>– Я и говорю, что пациенты ценят подход чуть не больше, чем сам результат. Ведь методики лечения у врачей с разным подходом зачастую полностью совпадают. Просто один врач выписывает лечение молча, и тогда пациент, который остро нуждался в пояснениях, скорее всего, проигнорирует добрую половину рецептов и рекомендаций. А другой выписывает те же рецепты, рисуя больному подробную картину исцеления. Именно так работает один из основных принципов рекламы косметических и средств и бытовой химии, когда клетки кожи на экране телевизора мгновенно омолаживаются, а частички загрязнений рассыпаются под действием волшебного стирального порошка. Этот образ нравится очень многим современным пациентам. Ну и, конечно, работает миф, что чем дороже, тем качественнее услуга.

2<#two#>>– Хотите сказать, что это не так?

2<#two#>>– Хочу. В большинстве случаев пациент платит за сервис, а не за квалификацию. Зачастую в государственных больницах и частных клиниках работают одни и те же врачи, просто в частной клинике у них для вас на консультацию полчаса, а не 10 минут. Но уж поверьте, что хороший врач не поставит неверный диагноз, даже если сократить время приема до минимума, да и анализы назначит те же самые. Кстати, развенчать миф о крепком здоровье по высокой цене – это одна из задач медицинского менеджмента. Решив ее, врачи смогут говорить с пациентами на одном языке и избежать необоснованных претензий.

2<#two#>>– А как найти того самого «хорошего» врача?

2<#two#>>– Да как и раньше – опираясь на опыт знакомых. Сарафанное радио по сей день остается самым надежным источником информации. Доверять системе в виде целой клиники невозможно – доверять можно только конкретному человеку. Он посоветовал вам хорошего врача, а тот, при необходимости, направил вас к тем специалистам, которым, в свою очередь, доверяет он. Ведь успешная работа с пациентом возможна только при слаженной системе. И если неуклюжая мощная машина «военно-полевой» медицины, сохранившаяся в наших государственных клиниках, может обслуживать только все население целиком, то на уровне контактов врачей разных клиник наша медицина дает превосходные результаты. Найдите своего врача, и неважно, в какой системе он будет работать – частной, ведомственной, корпоративной или государственной. Будет ли он хирург, терапевт или педиатр. Главное, чтобы он был грамотным специалистом, разбирался в вопросах общей медицины и мог решить любые клинические и организационные проблемы – в одном городе всегда можно свести концы с концами.

2<#two#>>Мария РОГОВАЯ