Константин Хабенский: Мое появление в Голливуде осталось незамеченным

- У вас 12 студий развития по всей стране. В какой студии дети себя лучше проявляют?

- По результатам летнего фестиваля «Оперение» в лидеры вышла студия из Казани. Она была первой в проекте, и потому ее можно считать самой опытной. Но все остальные студии семимильными шагами выходят на этот уровень. Казанские учащиеся показали своим коллегам из других городов, куда надо идти. Общий девиз проекта – не навредить актерством, не превратить детей в «картонных», говорящих не своим голосом персонажей. Задача - помочь им быть на сцене естественными, обаятельными и прекрасными. Их нужно научить доброте и индивидуальному мышлению. Потом уже пластика и другие фантазии.

А пойдут ли они по этой дороге, им самим решать. Многие, понимая, что это не для них, слава Богу, выбирают другую специальность. И это нормально. Есть такие, которые уже снялись в кино, и внутренне я порадовался, что, пройдя через кино-ад и кино-рай, они заявили, что не хотят идти дальше в этой профессии. Им это интересно, но они сразу же увидели, насколько это тяжело. Это были съемки фильма «Географ глобус пропил». Там снимались двое ребят из Екатеринбурга и трое из пермской студии.

- Вы в фильме «Географ глобус пропил» играли главную роль. Чем вам интересна эта история и персонаж?

- Сейчас идет монтаж фильма. Я материала еще не видел и поэтому говорить о том, что мы сделали, не могу. История из одноименного романа Алексея Иванова была перенесена в наши дни. Потому что современным детям было бы тяжело сыграть тех ребят, которые еще не видели мобильных телефонов. Что касается Виктора Служкина – это герой нашего времени, через этот персонаж мы пытались провести ниточку к таким фильмам, как «Полеты во сне и наяву», «Пацаны», «Отпуск в сентябре». Так что фильм - это не просто экранизация романа.

- Вы приехали в Новосибирск посмотреть студию развития. А посетите ли вы нас с театральными гастролями?

- Я вышел из репертуара и сейчас играю лишь в постановке «Трехгрошовая опера» во МХТ. Ее очень тяжело перевозить, она очень громоздкая, большие декорации.

- В связи с тем, что погибла Марина Голуб, которая играла вместе с вами в «Трехгрошовой опере» и «Гамлете», произошли замены?

- Есть люди неповторимые, но незаменимых, к сожалению, нет. И в «Трехгрошовую оперу» и другие спектакли в срочном порядке ввели других актрис. Спектакль «Гамлет» мы собирались закрывать, было объявлено два последних прощальных показа, и как раз в ночь перед этим Марина погибла. Пока мы не решили, что делать с «Гамлетом», с ним надо хорошо попрощаться.

- Чем вы заняты сейчас, где играете, снимаетесь?

- Я люблю театр, но нужно иногда от него отходить, чтобы соскучится снова, чтобы все внутри зачесалось, забулькало и захотелось вернуться. Те спектакли, в которых я играл, шли уже пять-шесть лет, и я свой ресурс в них выработал. Это не значит, что я ушел из профессии и из театра, но надо остановиться, посмотреть по сторонам.

- Есть ли у вас живые контакты со зрителем и нужны ли они вам?

- Особых встреч со зрителями у меня нет, творческие вечера я не провожу. Один раз была такая попытка, когда случился срыв спектакля и за сутки пришлось подготовить творческий вечер на сцене МХТ. Это было интересно, адреналиново, но я не считаю, что наступил такой момент, когда надо выходить на сцену и вести разговор о моем творчестве. Когда мы с Юрием Башметом в проекте «Калигула» выступаем в Перми, Екатеринбурге – после постановки происходят встречи, задаются неформальные вопросы.

- Вы на сегодняшний момент занимаетесь только тем, что вам интересно, или все-таки себя иногда переламываете ради чего-нибудь?

- Слава Богу, ломать себя не приходится.

- А всегда так было?

- Нет, конечно. Но у нас такая профессия: сделай неинтересное интересным.

- Сейчас закончились ваши съемки в многосерийном фильме «Петр Лещенко», а до этого вы играли адмирала Колчака. Насколько вам интересно воплощать образы реальных исторических фигур?

- Что Колчак, что Лещенко на экране – это не конкретные исторические личности. История с Колчаком пересекается с реально существовавшим персонажем только тем, что совпадают какие-то даты, места и имена. Все остальное – собирательный образ. Лещенко же – вообще неизвестная фигура, после него не осталось ни одной видеозаписи, в отличие от Колчака, поэтому мы отошли от его расписных рубашек, пришли к сдержанным черно-белым цветам. То же самое с исполнением песен, все они исполнены вживую под оркестр, диапазон у меня с реальным Лещенко не совпадает, в фильме звучит мой актерский вариант.

- Вы поете сами?

- Да. Я думал, что умею петь, оказалось – нет.

- Ваше появление в Голливуде…

- Мое появление в Голливуде осталось незамеченным (улыбается).

- А что вам дает работа за рубежом?

- Это прекрасное приключение, это общение с людьми, которых ты никогда не увидишь больше, например, я был счастлив сниматься с Гарри Олдманом. Но нельзя думать, что я начну работать только в Голливуде На языке надо дышать, а я не дышу на английском и не всегда понимаю, о чем дышат коллеги. К предложениям о съемках я всегда отношусь с интересом, но иногда отказываю, когда предлагают играть тупые, неинтересные и однозначные роли.

- А съемки в фильме ««Мировой войны Z» с Брэдом Питтом закончились?

- Да, закончились.

- Вы там кого играете?

- Русского. Я не люблю подробно рассказывать о фильмах, в которых снимаюсь в данный момент, потому что непредсказуемо, что получится в результате после монтажа.

- Это больше неприятные сюрпризы для актера?

- Бывают неприятные. У меня такое было неоднократно. Первый сюрприз был у Николая Лебедева в фильме «Поклонник». У меня была эпизодическая роль, и мы с Ниной Усатовой придумывали сквозную линию. А потом на 90% эту роль вырезали. Я тогда очень сильно расстроился, но потом понял, что это делалось ради фильма.

- Недавно вам присвоили звание народного артиста, что после этого изменилось в вашем мировоззрении?

- Как присваивают звание народного артиста? Наверное, вызывают в министерство культуры или Кремль? У меня ничего такого не было. Я приехал на час раньше на спектакль «Трехгрошовая опера», думал, прилягу подремать. Меня разбудили девочки из театра с шариками, сказали, что я стал народным. Я пока сообразил, что надо проставиться, если они не шутят, параллельно со спектаклем организовать стол. А рано утром мне нужно было уезжать в другой город, поэтому посидеть со всеми не удалось. Больше никаких церемоний не было.

- Вы так много курите.

- Правда? Я брошу, я уже полгода не курил, это было прекрасно.

- Наше общество разделилось после истории с Pussy Riot. Как вы к этому относитесь?

- Когда в их поддержку собирались подписи, я в это сознательно не полез. Мозгов хватает только на то, чтобы повеселиться с курицами в магазине и устроить какую-то хрень в храме. Нет мозгов, что с одной стороны, что с другой.

- Наше министерство образование признало недавно Санкт-Петербургскую академию театрального искусства неэффективным вузом. Как вы к этому относитесь?

- У них неправильные единицы измерения. Всегда государство вкладывало в культуру, образование, а сейчас наоборот. В студиях развития мы стараемся направить мозги детей вопреки политике министерства образования в правильное человеческое русло.

- В вашей актерской работе было много терний?

- Вы считаете, они закончилось? Может у гениев все легко, а мы все-таки трудяги, и дается все непросто, через углы, ушибы, сотрясения мозга, бессонницы. Наверное, это не потому, что все время попадается сумасшедший режиссер или материал, скорее это относится лично ко мне, к моему подходу и тем планкам, что я сам себе ставлю.