Первый спектакль «Танец Дели» до сих пор существует в репертуаре театра Афанасьева, создавая с премьерой определенную дилогию. Перекличку двух спектаклей поддерживает и сам режиссер: в новом спектакле появляются исполнители ролей из «Танца Дели»: Снежанна Мордвинова, Андрей Яковлев, Татьяна Жулянова. Только теперь они не персонажи, а рассказчики – две женщины и два мужчины (роль второго мужчины исполняет Павел Поляков).
«В спектакле нет обычного действия, на сцене четыре рассказчика повествуют удивительную тонкую историю. Этот спектакль рассчитан на очень внимательного зрителя, на высокоинтеллектуальную публику, - рассказала Сергей Афанасьев. - Я очень люблю этот спектакль: тонкая бязь удивительно красивого русского языка, как кружево оплетает наше сознание, не оставляя долгое время. Я до сих пор нахожусь под впечатлением. Если бы Вырыпаев не назвал пьесу «Иллюзии», я бы назвал его «Впечатления».
К высказанному сравнению пьесы с тонким кружевом, добавляется метафора дегустации вина. Четыре персонажа за барной стойкой пьют вино и рассказывают истории о двух идеальных парах, которые много лет дружат между собой. Актеры не играют, а смакуют слова притчевой истории о любви. Плоский ровный рассказ полный банальностей вроде «Я сразу поняла, что ты и только ты – мужчина моей мечты, моей любви, моего сердца» или «Мы думали, что это было любовью, но все это было не то», оказывается бездной, в которой все утверждения подвергаются сомнению. Герои рассказа сомневаются в любви, актеры колеблются в правдивости историй – сначала сообщают об инцесте или раке груди героини, а потом объявляют, что шутят, так что зрители к середине спектакля уже не знают, чему верить. Все мы живем иллюзиями, но Вырыпаев толкует в пьесе о другом – разрушение иллюзий гораздо опасней, тем более, разобраться, что правда, а что нет, человеку порой не под силу. «Мысль изречённая есть ложь», - вспоминается строчка из известного стихотворения Федора Тютчева «SILENTIUM!».
Афанасьев художественными средствами умножает иллюзии на сцене – начинается спектакль с киношных титров, но по ходу действия зритель видит только романтично-эротичные картины современного шотландского художника Джека Веттриано. Зато сами сцены удивительно точно раскадрированы: актеры взаимодействуют с изображениями Веттриано: повторяют позы, объятия, настроение. Слыша музыку короля танго Астора Пьяццолы, зритель ожидает, что актеры станцуют. Рассказчики становятся в пару, но так и не делают ни одного па. Иллюзия танго – еще один кивок в сторону спектакля «Танец Дели». Но главное обманчивое впечатление от спектакля – иллюзия чтения. Две супружеские пары могли сами рассказать о поисках любви, но Афанасьев, вслед за Вырыпаевым, который поставил свою пьесу в театре «Практика», выводит на сцену рассказчиков. Так создается ощущение, что ты читаешь притчу, и можешь сам придумать, как выглядят персонажи. Хотя иногда рассказчики начинают играть своих героев, но это тоже обман, так как актеры резко выходят из образов персонажей и снова становятся обычными рассказчиками.
Если продолжить сравнение «Иллюзий» с хорошим вином, то одноактный спектакль – это маленький глоток, после которого еще не чувствуешь приятного опьянения, но хочешь выпить еще. Таким полутрезвым выходишь из зала с недоумением, с легкой досадой за свою недогадливость. Спрашиваешь, как одна из героинь пьесы: «Но ведь должно же быть хоть какое-то постоянство в этом огромном переменчивом космосе?». И сам себе отвечаешь: иллюзии.
Первый спектакль «Танец Дели» до сих пор существует в репертуаре театра Афанасьева, создавая с премьерой определенную дилогию. Перекличку двух спектаклей поддерживает и сам режиссер: в новом спектакле появляются исполнители ролей из «Танца Дели»: Снежанна Мордвинова, Андрей Яковлев, Татьяна Жулянова. Только теперь они не персонажи, а рассказчики – две женщины и два мужчины (роль второго мужчины исполняет Павел Поляков).
«В спектакле нет обычного действия, на сцене четыре рассказчика повествуют удивительную тонкую историю. Этот спектакль рассчитан на очень внимательного зрителя, на высокоинтеллектуальную публику, - рассказала Сергей Афанасьев. - Я очень люблю этот спектакль: тонкая бязь удивительно красивого русского языка, как кружево оплетает наше сознание, не оставляя долгое время. Я до сих пор нахожусь под впечатлением. Если бы Вырыпаев не назвал пьесу «Иллюзии», я бы назвал его «Впечатления».
К высказанному сравнению пьесы с тонким кружевом, добавляется метафора дегустации вина. Четыре персонажа за барной стойкой пьют вино и рассказывают истории о двух идеальных парах, которые много лет дружат между собой. Актеры не играют, а смакуют слова притчевой истории о любви. Плоский ровный рассказ полный банальностей вроде «Я сразу поняла, что ты и только ты – мужчина моей мечты, моей любви, моего сердца» или «Мы думали, что это было любовью, но все это было не то», оказывается бездной, в которой все утверждения подвергаются сомнению. Герои рассказа сомневаются в любви, актеры колеблются в правдивости историй – сначала сообщают об инцесте или раке груди героини, а потом объявляют, что шутят, так что зрители к середине спектакля уже не знают, чему верить. Все мы живем иллюзиями, но Вырыпаев толкует в пьесе о другом – разрушение иллюзий гораздо опасней, тем более, разобраться, что правда, а что нет, человеку порой не под силу. «Мысль изречённая есть ложь», - вспоминается строчка из известного стихотворения Федора Тютчева «SILENTIUM!».
Афанасьев художественными средствами умножает иллюзии на сцене – начинается спектакль с киношных титров, но по ходу действия зритель видит только романтично-эротичные картины современного шотландского художника Джека Веттриано. Зато сами сцены удивительно точно раскадрированы: актеры взаимодействуют с изображениями Веттриано: повторяют позы, объятия, настроение. Слыша музыку короля танго Астора Пьяццолы, зритель ожидает, что актеры станцуют. Рассказчики становятся в пару, но так и не делают ни одного па. Иллюзия танго – еще один кивок в сторону спектакля «Танец Дели». Но главное обманчивое впечатление от спектакля – иллюзия чтения. Две супружеские пары могли сами рассказать о поисках любви, но Афанасьев, вслед за Вырыпаевым, который поставил свою пьесу в театре «Практика», выводит на сцену рассказчиков. Так создается ощущение, что ты читаешь притчу, и можешь сам придумать, как выглядят персонажи. Хотя иногда рассказчики начинают играть своих героев, но это тоже обман, так как актеры резко выходят из образов персонажей и снова становятся обычными рассказчиками.
Если продолжить сравнение «Иллюзий» с хорошим вином, то одноактный спектакль – это маленький глоток, после которого еще не чувствуешь приятного опьянения, но хочешь выпить еще. Таким полутрезвым выходишь из зала с недоумением, с легкой досадой за свою недогадливость. Спрашиваешь, как одна из героинь пьесы: «Но ведь должно же быть хоть какое-то постоянство в этом огромном переменчивом космосе?». И сам себе отвечаешь: иллюзии.
