Цирроз прочно занимает «почетное» шестое место в печальном рейтинге причин смертности населения Земли. Ежегодно в мире от него умирает более миллиона человек. Для нашей страны это заболевание особенно актуально. Ведь главные причины цирроза — алкоголизм и вирусные гепатиты. Причем зачастую, даже бросив пить и вернувшись к здоровому образу жизни, человек уже не может остановить развитие смертельного недуга. В пятидесяти случаях из ста цирроз продолжает прогрессировать. А это значит, клетки печени продолжают гибнуть, заменяясь соединительной (рубцовой) тканью. Печень фактически перестает быть печенью.
Самое опасное, что долгое время больной даже не подозревает, что он болен. Слабость, неважное самочувствие, снижение работоспособности не воспринимаются им как сигнал бедствия. Недаром цирроз, как и гепатит, называют тихим убийцей. Клиническая картина становится очевидной, когда в печени остается не более трети живых клеток. Назад пути нет. Запустить процесс обратного превращения «мертвой» фиброзной ткани в живую ткань органа невозможно. По крайней мере, при ныне применяющихся методах лечения… А вот при терапии стволовыми клетками это оказалось вполне реальным. Не во всех 100 процентах случаев, но все же… Впрочем, об этом чуть позже. О стволовых клетках сегодня наслышаны все. Все знают, что в организме человека существуют некие клетки-предшественники, готовые в нужный момент превратиться в клетки крови, печени, почек или миокарда. Они всегда стоят на страже, чтобы в случае болезни или травмы быстро залатать «прореху». Их запас постоянно пополняется, по мере расходования поступая в органы из клеточного «депо» — костного мозга. Но в особо серьезных случаях этих резервов катастрофически не хватает, да и «депо» не всегда легко расстается со своим «запасом». Именно такие стволовые клетки в Институте иммунологии и попробовали применить для лечения цирроза. Правда, стволовыми называть их не вполне корректно, по сути это просто клетки костного мозга. Их забирают шприцем из костей таза в объеме 350 миллилитров, обрабатывают в лабораторных условиях специальными веществами, подращивают и отправляют на спасение организма пациента. Хотя, в принципе, можно вводить и без обработки: «умные» клетки сами находят больной орган. Но обработка задает дополнительно вектор дифференцировки — чтобы «предшественники» уже наверняка превратились в клетки печени и попали точно по адресу.
— Мы применяем только собственные, так называемые аутологичные клетки больного, — поясняет заместитель директора ИКИ СО РАМН по научно-лечебной работе кандидат медицинских наук Наталья Старостина. — И не молодые, недифференцированные, а мезенхимальные — уже подросшие, определившиеся с вектором развития, способные превращаться в клетки органов. Клинические испытания начались в 2003 году, первый пациент появился в октябре. Страдая запущенной формой цирроза смешанной этиологии (алкоголизм плюс гепатит С), мужчина успел полежать во многих больницах и имел весьма неблагоприятный прогноз. С тех пор прошло восемь лет. Тот пациент жив до сих пор, продолжает наблюдаться в Клинике иммунологии, недавно звонил — поздравлял спасших ему жизнь врачей с Новым годом. Всего же экспериментальную клеточную технологию испытали на себе более 200 человек. Результаты — для кого-то ошеломляющие, а для специалистов института — вполне ожидаемые. Первое, что ощущает пациент, получивший инъекцию стволовых клеток, — это общее улучшение самочувствия, прилив сил, повышение работоспособности. Уходит слабость, утомляемость. К третьему месяцу уже не только субъективные ощущения больного, но и объективные данные анализов свидетельствуют, что функции печени восстанавливаются. Улучшение всех показателей продолжается вплоть до девятого месяца, после чего следует провести еще одну процедуру, а потом, спустя время, третью. Впрочем, некоторым больным третья и даже вторая инъекция не понадобились — им хватило одного введения стволовых клеток, чтобы получить хороший и стабильный результат. Понятно, что это пациенты с ранними стадиями цирроза и фиброза.
— За восемь лет клинических исследований мы доказали абсолютную безопасность этого метода. Осложнений не было ни у кого, — продолжает Наталья Старостина. — Что касается эффективности, то это зависит в первую очередь от тяжести заболевания. Вообще, медики различают три стадии цирроза — А, В и С. До сегодняшнего дня для больных в стадии С существовал только один действенный способ лечения — трансплантация печени. Дорогой, травматичный, чреватый осложнениями. Между тем в Клинике иммунологии у 21 процента тяжелых пациентов на этой стадии удалось стабилизировать процесс и даже повернуть его вспять — в стадию В. На стадии В таких успешных результатов удалось достичь уже в 67 процентах случаев!
— К сожалению, остается еще около трети пациентов, у которых цирроз продолжает прогрессировать. Но, возможно, это оттого, что им была сделана лишь одна инъекция, — говорит Наталья Старостина. — Из тех, кто прошел все три процедуры, остановить развитие болезни удалось практически всем. Звучит почти фантастически: клеточные технологии позволяют не только затормозить фиброз, но и запустить обратные процессы — замещение соединительной, рубцовой ткани живыми клетками печени. — И что любопытно, у многих наших больных помимо улучшения биохимических показателей еще и снижается противовирусная нагрузка, — говорит Старостина. — Механизм мы пока объяснить не можем, как действуют в данном случае стволовые клетки — неясно, но воспаление в печени уменьшается, это гистологически доказано. Ну и наконец, самая печальная статистика — летальных исходов. Но в данном случае даже она внушает оптимизм. Для сравнения: в Новосибирске смертность среди больных циррозом в стадии А составила за последние годы 25 процентов (то есть каждый четвертый), медики ИКИ за то же время не потеряли ни одного пациента. Для стадии В результаты еще более разительны. В течение восьми лет метод лечения цирроза совершенствовался. Первое время экспериментаторы использовали просто стволовые элементы, потом их стали обрабатывать для более точной дифференциации. Еще недавно считалось, что, чем ближе к больному органу «запускать» клетки, тем эффективнее они будут работать, поэтому их вводили прямо в печень. Затем исследователи в нашей стране и за рубежом доказали, что необходимости в этом нет — клетки сами находят себе дорогу, и их стали вводить внутривенно. Вначале врачи делали биопсию печени, чтобы отслеживать результаты лечения, но со временем от этого отказались: зачем лишний раз травмировать орган, если клиническая картина и так ясна? Сейчас уже можно сказать, что технология отработана, ее авторы в 2004 году получили патент. Но вот когда она будет внедрена, на этот вопрос разработчики ответить пока не могут.
— Закон о клеточных технологиях должны были принять в декабре 2010-го, но его до сих пор нет, — рассказывает Наталья Старостина. — В Европе эти технологии давно применяются, а у нас остаются под запретом. Правда, две из них в России уже утверждены, хотя и с большим трудом. Это разработка по кардиобиобластам и методика лечения органических поражений головного и спинного мозга. Авторы — наши коллеги из Обнинска и Центральной клинической больницы РАН — любезно передали их нам для освоения и внедрения. И значит, есть надежда, что за этими первыми ласточками последуют и другие. А пока специалисты Института клинической иммунологии в тесных рамках клинических исследований вытаскивают с того света десятки неизлечимо больных… Хотя могли бы уже помогать сотням и тысячам.