Многие ждут подобные «прямые линии» с Президентом как манну небесную. Прокремлевские СМИ вчера захлебнулись в своем цинизме – все считали, какая это уже по счету то ли «прямая линия», то ли «пресс-конференция». Как правило, после подобных многочасовых рассуждений Путина в прямом эфире появляются те, кто «глубоко удовлетворен» и те, кто «полностью разочарован». Неправы обе стороны. Наверное, в выигрыше остаются те, кто сумел разглядеть оттенки, уловить что-то важное между строк. Именно этим и ценен такой формат.
Невозможно ответить на все поступившие два с половиной миллиона вопросов. Физически невозможно. Поэтому претензии к Путину на этот счет безосновательны. Невозможно на каждый вопрос дать самый исчерпывающий ответ – Путин не Consultant.ru. Нельзя понравиться всем – это для тех, кто «ожидал» совсем другого от него.
Иными словами, следует признать, что этот формат придуман не для того, чтобы «просветить» население, объяснить применение тех или иных норм или погрозить пальцем чиновникам, обидевших автора вопроса.
Подобные посиделки в прямом эфире имеют совершенно иную задачу. Они процессуальны, их содержание разнообразно, как сама жизнь. И отвечающий на вопросы ведет себя не как специалист справочного бюро. Он рассуждает, общается, апеллирует к общему с аудиторией опыту.
Главное – все должны быть уверены: страна живет, она на правильном пути, ее руководство держит руку на пульсе. Всем нужно успокоиться, объединиться, осознать, что мы находимся в одной лодке и пока мы едины – мы непобедимы.
И этой цели подобные мантрические мероприятия полностью соответствуют.
И все же, Путин позволяет себе раскрывать «немного тайн». Тот, кто возмущается, что он не ответил на вопрос, до каких пор улицу Маркса в Воронеже будут плохо убирать, никаких оттенков не заметят. А зря, на этот раз Путин дал повод своими ответами задать ему несколько весьма серьезных вопросов.
На вопрос, отдал бы он приказ на начало СВО в феврале 2022 года, Путин ответил, что если бы он что и поменял, так это сроки. И уточнил, что готовиться надо было ко всему этому по-другому.
И вот тут-то и возникли вопросы.
Историки до сих пор обвиняют Сталина, который «проспал» начало войны – тоже не угадал ни со сроками, ни с основными направлениями немецких ударов, не подготовил оборону…
За Афганистан до сих пор достается брежневскому руководству КПСС. Но тогда было чуть «демократичней» - решение принимал Брежнев не единолично, а в компании еще с несколькими старичками.
Ельцин тоже решил накрыть медным тазом Советский Союз без широких консультаций и обсуждений…
С ошибкой срока начала СВО такая же картина. То есть, это уже отечественная традиция.
Признание ошибки такого масштаба доказывает отсутствие в РФ эффективных мозговых и аналитических центров. То есть, решения по-прежнему принимаются в каком-то узком кругу? По наитию? На основе «жизненного опыта»?
Получается, что в России напрочь отсутствуют современные гуманитарные технологии изучения, моделирования, прогнозирования? Как раз, те самые аналитические центры, которые есть на Западе, и которые так редко ошибаются в своих прогнозах (но все же, ошибаются).
Отсюда второй вопрос: значит, в России по-прежнему действует вот такая система принятия решений, которая не учитывает, не рассматривает альтернативы, варианты? Еще страшнее, если альтернативы все же, есть, но о них ничего не известно высшему руководству – информация о них до него просто не доносится. Или оно, высшее руководство, не нуждается в таких альтернативных точках зрения, уповая на собственную безгрешность?
И второе.
Путин на самой прямой линии только узнал, что воюющие в Курской области, там, где сейчас проходят, наверное, самые тяжелые бои, не имеют статуса участников СВО и соответствующих льгот, оплаты…
Это его откровение порождает два вопроса.
Первый: вся эта коллизия заставляет усомниться в том, что глава государства располагает всеобъемлющей информацией о том, что происходит в стране. При том, что Путин очень глубоко погружен в тему СВО, он искренен в своем отношении к бойцам, волонтерам, он, оказывается, не знал о таком вопиющем факте! Значит, система обеспечения главы государства информацией далеко небезупречна, и от него при желании можно скрыть все, что угодно!
Второй: Путин уже давал указания уравнять бойцов, в том числе, вагнеров. Он неоднократно говорил о том, не упоминая Курск, что каждый, кто защищает Родину, должен получить от государства все гарантии. А это подразумевает, что Минобороны должно было самостоятельно решить все эти вопросы. Не решило. Значит, необходимо ручное управление. Значит, Путин лишний раз убедился, что он – ключевая фигура в системе управления и без него петух может утром незакукарекать. Страна, которая управляется таким вот образом, не может рассчитывать на развитие и прогресс. Да и невозможно докричаться из каждого российского уголка до демиурга. А потому каждый год на такие прямые линии Путин и будет получать в основном вопросы о том, почему на улице Маркса в Воронеже куча мусора уже вторую неделю лежит, и кто ее уберет!
И вот эти два вопроса, две фундаментальные проблемы, поставили остро необходимость задуматься, отрефлексировать, сделать неизбежный вывод о том, что в организации модели управления страной допущены серьезные ошибки. И если их не исправить, это может обернуться существенными потерями.
Но, похоже, Путин, решившись озвучить все это, осознал необходимость серьезных изменений в модели урпавления, и сейчас он размышляет...
Многие ждут подобные «прямые линии» с Президентом как манну небесную. Прокремлевские СМИ вчера захлебнулись в своем цинизме – все считали, какая это уже по счету то ли «прямая линия», то ли «пресс-конференция». Как правило, после подобных многочасовых рассуждений Путина в прямом эфире появляются те, кто «глубоко удовлетворен» и те, кто «полностью разочарован». Неправы обе стороны. Наверное, в выигрыше остаются те, кто сумел разглядеть оттенки, уловить что-то важное между строк. Именно этим и ценен такой формат.
Невозможно ответить на все поступившие два с половиной миллиона вопросов. Физически невозможно. Поэтому претензии к Путину на этот счет безосновательны. Невозможно на каждый вопрос дать самый исчерпывающий ответ – Путин не Consultant.ru. Нельзя понравиться всем – это для тех, кто «ожидал» совсем другого от него.
Иными словами, следует признать, что этот формат придуман не для того, чтобы «просветить» население, объяснить применение тех или иных норм или погрозить пальцем чиновникам, обидевших автора вопроса.
Подобные посиделки в прямом эфире имеют совершенно иную задачу. Они процессуальны, их содержание разнообразно, как сама жизнь. И отвечающий на вопросы ведет себя не как специалист справочного бюро. Он рассуждает, общается, апеллирует к общему с аудиторией опыту.
Главное – все должны быть уверены: страна живет, она на правильном пути, ее руководство держит руку на пульсе. Всем нужно успокоиться, объединиться, осознать, что мы находимся в одной лодке и пока мы едины – мы непобедимы.
И этой цели подобные мантрические мероприятия полностью соответствуют.
И все же, Путин позволяет себе раскрывать «немного тайн». Тот, кто возмущается, что он не ответил на вопрос, до каких пор улицу Маркса в Воронеже будут плохо убирать, никаких оттенков не заметят. А зря, на этот раз Путин дал повод своими ответами задать ему несколько весьма серьезных вопросов.
На вопрос, отдал бы он приказ на начало СВО в феврале 2022 года, Путин ответил, что если бы он что и поменял, так это сроки. И уточнил, что готовиться надо было ко всему этому по-другому.
И вот тут-то и возникли вопросы.
Историки до сих пор обвиняют Сталина, который «проспал» начало войны – тоже не угадал ни со сроками, ни с основными направлениями немецких ударов, не подготовил оборону…
За Афганистан до сих пор достается брежневскому руководству КПСС. Но тогда было чуть «демократичней» - решение принимал Брежнев не единолично, а в компании еще с несколькими старичками.
Ельцин тоже решил накрыть медным тазом Советский Союз без широких консультаций и обсуждений…
С ошибкой срока начала СВО такая же картина. То есть, это уже отечественная традиция.
Признание ошибки такого масштаба доказывает отсутствие в РФ эффективных мозговых и аналитических центров. То есть, решения по-прежнему принимаются в каком-то узком кругу? По наитию? На основе «жизненного опыта»?
Получается, что в России напрочь отсутствуют современные гуманитарные технологии изучения, моделирования, прогнозирования? Как раз, те самые аналитические центры, которые есть на Западе, и которые так редко ошибаются в своих прогнозах (но все же, ошибаются).
Отсюда второй вопрос: значит, в России по-прежнему действует вот такая система принятия решений, которая не учитывает, не рассматривает альтернативы, варианты? Еще страшнее, если альтернативы все же, есть, но о них ничего не известно высшему руководству – информация о них до него просто не доносится. Или оно, высшее руководство, не нуждается в таких альтернативных точках зрения, уповая на собственную безгрешность?
И второе.
Путин на самой прямой линии только узнал, что воюющие в Курской области, там, где сейчас проходят, наверное, самые тяжелые бои, не имеют статуса участников СВО и соответствующих льгот, оплаты…
Это его откровение порождает два вопроса.
Первый: вся эта коллизия заставляет усомниться в том, что глава государства располагает всеобъемлющей информацией о том, что происходит в стране. При том, что Путин очень глубоко погружен в тему СВО, он искренен в своем отношении к бойцам, волонтерам, он, оказывается, не знал о таком вопиющем факте! Значит, система обеспечения главы государства информацией далеко небезупречна, и от него при желании можно скрыть все, что угодно!
Второй: Путин уже давал указания уравнять бойцов, в том числе, вагнеров. Он неоднократно говорил о том, не упоминая Курск, что каждый, кто защищает Родину, должен получить от государства все гарантии. А это подразумевает, что Минобороны должно было самостоятельно решить все эти вопросы. Не решило. Значит, необходимо ручное управление. Значит, Путин лишний раз убедился, что он – ключевая фигура в системе управления и без него петух может утром незакукарекать. Страна, которая управляется таким вот образом, не может рассчитывать на развитие и прогресс. Да и невозможно докричаться из каждого российского уголка до демиурга. А потому каждый год на такие прямые линии Путин и будет получать в основном вопросы о том, почему на улице Маркса в Воронеже куча мусора уже вторую неделю лежит, и кто ее уберет!
И вот эти два вопроса, две фундаментальные проблемы, поставили остро необходимость задуматься, отрефлексировать, сделать неизбежный вывод о том, что в организации модели управления страной допущены серьезные ошибки. И если их не исправить, это может обернуться существенными потерями.
Но, похоже, Путин, решившись озвучить все это, осознал необходимость серьезных изменений в модели урпавления, и сейчас он размышляет...
