Рождественский пост не всегда был таким, каким мы воспринимаем его сегодня, на его формирование ушло целое тысячелетие христианской эры. Первым в истории рождественским постом был строгий однодневный пост, предписывающий полное воздержание от пищи накануне праздника. Праздник этот назывался Богоявление, отмечался он 6 января (то есть 19 января по новому стилю), и вспоминались в нем сразу два события Богоявления: явление Христа в мир, то есть Его рождение в Вифлееме и явление Христа миру – Его крещение в тридцатилетнем возрасте от рук Иоанна Пророка в реке Иордане. Так было на христианском востоке – в Палестине, Малой Азии, северной Африке.
На Западе (современная Италия, Испания, Франция, южная Германия — то есть на территории Западной Римской Империи) была своя традиция отдельного празднования Рождества, и оно приходилось на 25 декабря (7 января по новому стилю). Празднику предшествовал пост, продолжительность и строгость которого отличалась в разных областях христианской Империи.
Результатом слияния этих двух традиций стало повсеместное празднование отдельно Рождества 25 декабря (7 января) и Крещения 6 (19) января, с строгим однодневным постом (сочельником) накануне обоих праздников и более длительным постом, предваряющим Рождество. Продолжительность Рождественского поста колебалась от недели до сорока дней, и к XII веку в Православной церкви пост сформировался в его нынешнем виде. Своеобразным реликтом древнего семидневного поста в нашем нынешнем уставе является предписание усилить степень поста в последние предрождественские дни, а еще более древняя традиция однодневного поста сохранилась в виде рождественского (и крещенского) сочельника – строгого поста до «первой звезды», то есть до вечера, до захода солнца.
Для того, чтобы понять логику поста и грамотно применить её к своей жизни, следует разобрать несколько исходных постулатов. Первым и самым древним, обязательным для всех христиан постом является пост среды и пятницы. День предательства Христа Иудой (среда) и день крестных страданий Спасителя (пятница) мы вспоминаем, за исключением нескольких дней, в течение всего года и отмечаем для себя отказом от пищевых излишеств и вообще разных развлечений и увеселений. Нужно сказать, что понятие «пост» понималось нашими предками в первую очередь как полный отказ от пищи в продолжение всего дня. День заканчивался на закате, соответственно, первый раз пища принималась уже вечером.
Второй особенностью нашего «постного календаря» является его зарождение и развитие в древних монастырях Египта и Палестины, строгий устав которых являлся образцом подражания для благочестивых мирян. В монастырях пища принималась только дважды в сутки: в полдень и вечером, после захода солнца. При этом, в постные дни (а для монахов почти все будние дни были постными) пища принималась только однажды – вечером. Это были, как правило, сушеные овощи и фрукты, размоченные в воде, иногда вареные бобы, хлебные лепешки и вода. Тайноядение – то есть дополнительное вкушение пищи без братии, отдельно в своей келье, считалось пороком. Особым «шиком» праздничной трапезы для монаха была рыба, оливковое масло и вино.
О вине же нужно сказать особо: это не столько алкоголь, сколько просто напиток, отличный от воды, по сути – виноградный сок. Это вино не крепленое, естественного брожения (перегонку тогда еще не изобрели), как правило, разбавленное водой. Ни чая, ни кофе в те времена не знали в Средиземноморье, а любой сок из-за жары моментально сбраживался. Молоко и молочные продукты для монахов, живших вдали от населенных мест, и не имевших своих стад, воспринималось как пищевая роскошь, а то и вовсе как пища, неподобающая монаху. Таким образом, вино в монастырском уставе – лишь небольшое утешение, разрешающее в праздник выпить сладковатый, слегка веселящий напиток вместо горько-соленой воды пустынных оазисов, другого питья просто не было. Поэтому, когда сегодня, наливая себе за праздничной трапезой лишнюю чарку алкоголя, люди оправдывают себя словами: «егоже и монаси приемлютъ», они сильно лукавят. Чтобы по уставу «утешиться» вином, нужно для начала поститься как «монаси».
Третья особенность (и она тоже происходит из тех самых монастырей совсем еще юной христианской цивилизации) в том, что пищевой устав является неотъемлемой частью богослужебного устава. Для нас, привыкших «пересекаться» с религиозным календарем лишь один раз в неделю, в воскресенье, это кажется странным: какая связь между службой в храме и нашим обеденным меню? На самом деле эта связь есть, вернее – должна быть.
Монастыри древности это несколько гектаров пустыни вокруг оазиса. В оазисе – храм, а кельи монахов это хижины или пещеры, отстоящие на значительном расстоянии друг от друга. На богослужение все собираются в храме, в храме же (другого подходящего по размеру помещения просто нет) после службы готовится общая трапеза. Таким образом, совместное вкушение пищи является логичным продолжением совместной молитвы, отголоском древних христианских агап – общих трапез, во время которых проходило Причащение, точно также, как и на Тайной Вечери. Сегодня эта связка молитвы и пищи осталась у нас лишь в предписании прочитать «Отче наш» перед трапезой, но на самом деле эта связь гораздо глубже.
Совместное жертвоприношение и затем ритуальное съедение принесенного в жертву тельца или ягненка – обряд, идущий из глубочайшей древности, вот первая в истории неразрывная связка совместной молитвы и трапезы. Кстати, именно отсюда слова «жрец», «жертва», «жарить» и «жрать» — однокоренные, например, в славянских языках. Да, люди приносили жертвы не только Богу, но и выдуманным богам, и даже демонам, и жертвами были не только ягнята, но и пленники, и даже собственные дети… Человеческое сознание, искаженное пороком выдумывало еще и не такие вещи. Но, для нас сейчас важно другое: совместная трапеза это продолжение совместной молитвы в кругу единомышленников, семьи или племени в маленьком уютном мирке, защищенном от жестокого враждебного мира сводами первобытной пещеры, освещенном и согретом теплом священного огня… Именно с тех давних пор нас неудержимо манит уйти на природу, посидеть у костра с друзьями, пожарить мясо, почувствовать ту самую атмосферу единения и братства. Работают древние архетипы, как скажут психологи.
Поминальный обед после похорон и свадебный ужин в нашей современной культуре восходят именно к этим архетипам. Сначала обряд, священнодействие, а потом трапеза. Беда в том, что священнодействие бывает урезано до формального минимума («прощание» с покойным вместо молитвы за него, роспись вместо благословения молодых на Венчании), а трапеза непомерно раздута и перенасыщена излишествами. Даже для верующих людей сегодня сходить с семьей в храм на службу и посидеть семьей за общим столом – события из абсолютно разных миров, из принципиально различных областей человеческой жизни, и только небольшие, как правило, сельские храмы могут позволить себе такую роскошь, как посидеть после службы за нехитрой трапезой, пообщаться всем приходом во главе с настоятелем.
Но, вернемся к монастырскому богослужебно-пищевому уставу. Его принцип прост: чем значимее день церковного календаря, чем больше праздник, тем длиннее и торжественнее служба, тем больше можно позволить себе ради утешения на трапезе «труда ради бденного». Сегодня в нашем приходском богослужении мы практически не замечаем разницы в продолжительности, и даже, порой, в степени торжественности простых («вседневных», как их называет устав) и праздничных («славословных», «полиелейных» и «бденных») богослужений. Все службы похожи друг на друга и сильно укорочены ради мирян. В идеале же, в том уставе, который создавался в монастырях, храмовое богослужение занимает от трети до половины (и даже более) суток. Молитвенный труд, пропорциональный по продолжительности величине праздника, пропорционально вознаграждался на братской трапезе, которая, как мы уже говорили, составляла органичное продолжение богослужения.
Но, чтобы читателю не казалось, что монахи после продолжительных служб утешались черной икрой и осетриной, приведем здесь те степени «праздничности» трапезы (по мере ее усиления), которые прописаны в нашем современном уставе применительно к Рождественскому посту.
Полное воздержание от пищи и воды до вечера, вечером же, после захода солнца разрешается сухоядение, то есть не вареная пища растительного происхождения (хлеб, сухофрукты, сырые или моченые овощи, квашеная капуста и пр.). Так проводятся понедельники, среды и пятницы всего поста. Аналогично, то есть в полном воздержании «до первой звезды» проводится Сочельник, однако вечером в этот предпраздничный день разрешается вареная постная пища с пища с растительным маслом.
Вареная растительная пища с добавлением растительного масла (каши, постные супы и т.д.). На этой степени пища вкушается дважды в сутки: в обед и вечером, а также разрешается вино. Так проводятся вторники и четверги.
К предыдущей степени добавляется рыба – это субботние и воскресные дни поста, двунадесятый праздник Введения Пресвятой Богородицы во храм, а также если случится престольный праздник храма.
Разрешение «на вся», то есть добавление к предыдущей степени молочных продуктов и яиц, а для мирян – мяса и птицы (монахи мяса не едят вовсе). Это полное прекращение поста: праздники Рождества и Крещения, а также весь период Святок, кроме Крещенского сочельника (он проводится в посте аналогично Рождественскому сочельнику). Пища на этой степени вкушается согласно уставу по-прежнему дважды в сутки: в обед и вечером.
Это, что называется, база. К ней добавляются четыре особенности:
Праздничная служба в память чтимого святого увеличивает на одну ступень будничную трапезу. То есть в понедельник, среду и пятницу разрешается растительное масло, во вторник и четверг – рыба. Субботы и воскресенья и так с рыбой.
После 20 декабря по старому стилю (то есть после 2 января по новому) полностью исключается рыба, даже в субботу и воскресенье.
Для особо усердных постников есть факультативный вариант убрать рыбу со всех будних дней, невзирая на праздники, начиная с 9 декабря (22 по новому стилю), субботы и воскресенья остаются с рыбой до 2 января.
Про понедельники есть разночтения: одни положения устава делают их сугубо постными, как среду и пятницу (как это прописано в нашей статье), другие положения считают их наравне со вторниками и четвергами. Можно выбирать.
Ну, спрашивается, а какая нам, мирянам, польза от знания этих тонкостей монашеского по происхождению пищевого устава? Не фарисейство ли это, «отцеживать комаров»? Соблюдать по уставу все равно нереально, мы не монахи, чего уж? И так есть нечего, кругом одна химия, а тут еще и пост! А как же Новый год и предновогодние корпоративы? Да раньше вообще один день перед Рождеством постились, а потом напридумывали себе проблем! Такие возгласы очень часто приходится слышать по поводу соблюдения Рождественского поста. Однако, есть и другая крайность – выбрать себе самый строгий монастырский устав и пытаться поститься, не имея соответствующего уровня подготовки ни духовной, ни физической. Где же золотая середина, давайте попробуем разобраться.
Знание принципов церковного устава позволяет нам грамотно сформировать свой собственный личный или семейный устав поста, привязанный к нашим физическим возможностям и религиозному опыту, вполне реальный к исполнению. Давайте перепишем их простыми словами, взяв, конечно, самые льготные варианты устава.
Среды и пятницы всегда постнее остальных будних дней. Будние дни в целом – постнее суббот и воскресений.
Пост усиливается по мере приближения к Рождеству по периодам: 1) с 28 ноября до 2 января; 2) с 3 по 5 января; 3) 6 января – Сочельник.
Праздник церковного календаря позволяет сделать пост менее строгим.
А дальше – свободное творчество… Например, подвинуть для себя на один пункт все «монашеские» предписания. А это значит убрать в среду и пятницу завтрак, а также рыбные блюда. И тогда, даже с постным маслом среды и пятницы будут строже остальных дней. В остальные дни поститься с рыбой (ну и с завтраком, конечно), а после 2 января – убрать рыбу из рациона. На церковные праздники позволить себе рыбу в среду и пятницу… Конечно, все это «творчество» очень желательно согласовывать со своим духовником. Ну, это как в тренажерном зале. Можно тренироваться самому, но это с большой вероятностью приведет либо к «пустым», не нагруженным тренировкам, либо к срыву спины. Если же вы настолько опытны, что вам уже не нужен тренер – тогда эта статья не для вас.
В особых случаях, когда нет возможности соблюдать весь пост, или это ваш первый опыт поста – попоститесь с 23 декабря или с 3 января, или уж как самый простой вариант – только в Сочельник. Тут, главное, не перепутать, где наша лень и самооправдание, а где реальные обстоятельства, препятствующие посту. Из реальных обстоятельств могут быть болезни, беременность и кормление грудью, тяжелый физический труд, интенсивная учеба, сложные командировки (реально сложные, а не поездки в другой город с проживанием в отеле, где «все включено»), сложные турпоходы и экспедиции, альпинистские восхождения, усиленные спортивные тренировки, ну и ситуации, когда у вас нет выбора меню, например в армии или лечебном учреждении. Тут можно и на два пункта поднять меню, или вовсе отказаться от продолжительного поста, ограничившись лишь последними днями и Сочельником. Ну и тут опять совет опытного священника, знающего вас лично, будет очень кстати.
Понимание того, что пост ослабляется в праздничные дни побудит нас почаще заглядывать в церковный календарь и в богослужебном отношении жить «в ногу» с Церковью, даже если мы оторваны от регулярного посещения храма. Мы не будем забывать молиться тем великим святым, ради службы которым позволяется утешение на трапезе. Здесь и некое миссионерство для детей и невоцерковленных родственников: «бабушка, а почему у нас сегодня рыбный пирог?». «Так сегодня, Николин день, деточки!» «Ой, а кто этот Никола?».
Конечно, соблюдая пост нужно помнить, что духовная составляющая поста намного важнее «диетической». Исключить из своего графика увеселительные заведения, «зависание» в соцсетях, компьютерные игрушки и развлекательное видео, регулярно бывать в храме на службе, на Исповеди и Причастии, перечитать Евангелие, поставить себе другие простые и проверяемые религиозные задачи на пост – вот главное его содержание, а самоограничение в пище должно только этому способствовать. Ну и в идеале, постная пища должна быть дешевле и проще непостной, хотя в наших реалиях это далеко не всегда выполнимо.
Еще нужно сказать о наметившейся тенденции пересмотра современного церковного устава, в том числе – постного. Действительно, в течение первого тысячелетия шло постепенное усиление и удлинение постов, приведшее к тому, что в настоящее время постных дней в году больше, чем скоромных. Этот вопрос активно обсуждался в 70-е – 80-е годы XX века на различных межцерковных и всеправославных совещаниях, однако участники обсуждений так и не рискнули принимать общеправославные церковные решения по поводу облегчения уставных требований поста, оставив это на усмотрение поместных церквей. Ну а внутри поместных церквей вопрос о строгости соблюдения поста фактически оставлен на усмотрение самих верующих и их духовников.
На самом деле, положа руку на сердце можно сказать: реалии современной церковной жизни таковы, что даже если посты будут официально сокращены и облегчены, вряд ли это приведет к их уставному соблюдению. На каждое официальное сокращение и упрощение мы дружно ответим еще большим сокращением и упрощением, оправдывая себя тем, что мы не монахи и «не человек для субботы…». Видя реальное несоблюдение постов, священноначалие вынуждено будет снова упростить и облегчить устав, но мы снова ответим, что такие непомерно тяжелые требования мы все равно соблюдать не можем. Двигаясь в этом направлении, мы быстро придем к тому, что Рождественский пост сократиться до предписания хотя бы не жарить шашлыки до первой звезды в сочельник. Но мы скажем: «новогодние выходные и так короткие, мы не успеем побыть с семьей, а завтра праздник, между прочим, а послезавтра снова на работу… ». Разве не так?
Пусть уж лучше остаются формальные требования в качестве некоего идеального образца, несколько завышенной планки, к которой стоит стремиться. Тем более, что существующие уставные требования на самом деле выполнимы для здорового физически и духовно опытного человека, даже вполне современного.
Протоирей Андрей Ромашко
Рождественский пост не всегда был таким, каким мы воспринимаем его сегодня, на его формирование ушло целое тысячелетие христианской эры. Первым в истории рождественским постом был строгий однодневный пост, предписывающий полное воздержание от пищи накануне праздника. Праздник этот назывался Богоявление, отмечался он 6 января (то есть 19 января по новому стилю), и вспоминались в нем сразу два события Богоявления: явление Христа в мир, то есть Его рождение в Вифлееме и явление Христа миру – Его крещение в тридцатилетнем возрасте от рук Иоанна Пророка в реке Иордане. Так было на христианском востоке – в Палестине, Малой Азии, северной Африке.
На Западе (современная Италия, Испания, Франция, южная Германия — то есть на территории Западной Римской Империи) была своя традиция отдельного празднования Рождества, и оно приходилось на 25 декабря (7 января по новому стилю). Празднику предшествовал пост, продолжительность и строгость которого отличалась в разных областях христианской Империи.
Результатом слияния этих двух традиций стало повсеместное празднование отдельно Рождества 25 декабря (7 января) и Крещения 6 (19) января, с строгим однодневным постом (сочельником) накануне обоих праздников и более длительным постом, предваряющим Рождество. Продолжительность Рождественского поста колебалась от недели до сорока дней, и к XII веку в Православной церкви пост сформировался в его нынешнем виде. Своеобразным реликтом древнего семидневного поста в нашем нынешнем уставе является предписание усилить степень поста в последние предрождественские дни, а еще более древняя традиция однодневного поста сохранилась в виде рождественского (и крещенского) сочельника – строгого поста до «первой звезды», то есть до вечера, до захода солнца.
Для того, чтобы понять логику поста и грамотно применить её к своей жизни, следует разобрать несколько исходных постулатов. Первым и самым древним, обязательным для всех христиан постом является пост среды и пятницы. День предательства Христа Иудой (среда) и день крестных страданий Спасителя (пятница) мы вспоминаем, за исключением нескольких дней, в течение всего года и отмечаем для себя отказом от пищевых излишеств и вообще разных развлечений и увеселений. Нужно сказать, что понятие «пост» понималось нашими предками в первую очередь как полный отказ от пищи в продолжение всего дня. День заканчивался на закате, соответственно, первый раз пища принималась уже вечером.
Второй особенностью нашего «постного календаря» является его зарождение и развитие в древних монастырях Египта и Палестины, строгий устав которых являлся образцом подражания для благочестивых мирян. В монастырях пища принималась только дважды в сутки: в полдень и вечером, после захода солнца. При этом, в постные дни (а для монахов почти все будние дни были постными) пища принималась только однажды – вечером. Это были, как правило, сушеные овощи и фрукты, размоченные в воде, иногда вареные бобы, хлебные лепешки и вода. Тайноядение – то есть дополнительное вкушение пищи без братии, отдельно в своей келье, считалось пороком. Особым «шиком» праздничной трапезы для монаха была рыба, оливковое масло и вино.
О вине же нужно сказать особо: это не столько алкоголь, сколько просто напиток, отличный от воды, по сути – виноградный сок. Это вино не крепленое, естественного брожения (перегонку тогда еще не изобрели), как правило, разбавленное водой. Ни чая, ни кофе в те времена не знали в Средиземноморье, а любой сок из-за жары моментально сбраживался. Молоко и молочные продукты для монахов, живших вдали от населенных мест, и не имевших своих стад, воспринималось как пищевая роскошь, а то и вовсе как пища, неподобающая монаху. Таким образом, вино в монастырском уставе – лишь небольшое утешение, разрешающее в праздник выпить сладковатый, слегка веселящий напиток вместо горько-соленой воды пустынных оазисов, другого питья просто не было. Поэтому, когда сегодня, наливая себе за праздничной трапезой лишнюю чарку алкоголя, люди оправдывают себя словами: «егоже и монаси приемлютъ», они сильно лукавят. Чтобы по уставу «утешиться» вином, нужно для начала поститься как «монаси».
Третья особенность (и она тоже происходит из тех самых монастырей совсем еще юной христианской цивилизации) в том, что пищевой устав является неотъемлемой частью богослужебного устава. Для нас, привыкших «пересекаться» с религиозным календарем лишь один раз в неделю, в воскресенье, это кажется странным: какая связь между службой в храме и нашим обеденным меню? На самом деле эта связь есть, вернее – должна быть.
Монастыри древности это несколько гектаров пустыни вокруг оазиса. В оазисе – храм, а кельи монахов это хижины или пещеры, отстоящие на значительном расстоянии друг от друга. На богослужение все собираются в храме, в храме же (другого подходящего по размеру помещения просто нет) после службы готовится общая трапеза. Таким образом, совместное вкушение пищи является логичным продолжением совместной молитвы, отголоском древних христианских агап – общих трапез, во время которых проходило Причащение, точно также, как и на Тайной Вечери. Сегодня эта связка молитвы и пищи осталась у нас лишь в предписании прочитать «Отче наш» перед трапезой, но на самом деле эта связь гораздо глубже.
Совместное жертвоприношение и затем ритуальное съедение принесенного в жертву тельца или ягненка – обряд, идущий из глубочайшей древности, вот первая в истории неразрывная связка совместной молитвы и трапезы. Кстати, именно отсюда слова «жрец», «жертва», «жарить» и «жрать» — однокоренные, например, в славянских языках. Да, люди приносили жертвы не только Богу, но и выдуманным богам, и даже демонам, и жертвами были не только ягнята, но и пленники, и даже собственные дети… Человеческое сознание, искаженное пороком выдумывало еще и не такие вещи. Но, для нас сейчас важно другое: совместная трапеза это продолжение совместной молитвы в кругу единомышленников, семьи или племени в маленьком уютном мирке, защищенном от жестокого враждебного мира сводами первобытной пещеры, освещенном и согретом теплом священного огня… Именно с тех давних пор нас неудержимо манит уйти на природу, посидеть у костра с друзьями, пожарить мясо, почувствовать ту самую атмосферу единения и братства. Работают древние архетипы, как скажут психологи.
Поминальный обед после похорон и свадебный ужин в нашей современной культуре восходят именно к этим архетипам. Сначала обряд, священнодействие, а потом трапеза. Беда в том, что священнодействие бывает урезано до формального минимума («прощание» с покойным вместо молитвы за него, роспись вместо благословения молодых на Венчании), а трапеза непомерно раздута и перенасыщена излишествами. Даже для верующих людей сегодня сходить с семьей в храм на службу и посидеть семьей за общим столом – события из абсолютно разных миров, из принципиально различных областей человеческой жизни, и только небольшие, как правило, сельские храмы могут позволить себе такую роскошь, как посидеть после службы за нехитрой трапезой, пообщаться всем приходом во главе с настоятелем.
Но, вернемся к монастырскому богослужебно-пищевому уставу. Его принцип прост: чем значимее день церковного календаря, чем больше праздник, тем длиннее и торжественнее служба, тем больше можно позволить себе ради утешения на трапезе «труда ради бденного». Сегодня в нашем приходском богослужении мы практически не замечаем разницы в продолжительности, и даже, порой, в степени торжественности простых («вседневных», как их называет устав) и праздничных («славословных», «полиелейных» и «бденных») богослужений. Все службы похожи друг на друга и сильно укорочены ради мирян. В идеале же, в том уставе, который создавался в монастырях, храмовое богослужение занимает от трети до половины (и даже более) суток. Молитвенный труд, пропорциональный по продолжительности величине праздника, пропорционально вознаграждался на братской трапезе, которая, как мы уже говорили, составляла органичное продолжение богослужения.
Но, чтобы читателю не казалось, что монахи после продолжительных служб утешались черной икрой и осетриной, приведем здесь те степени «праздничности» трапезы (по мере ее усиления), которые прописаны в нашем современном уставе применительно к Рождественскому посту.
Полное воздержание от пищи и воды до вечера, вечером же, после захода солнца разрешается сухоядение, то есть не вареная пища растительного происхождения (хлеб, сухофрукты, сырые или моченые овощи, квашеная капуста и пр.). Так проводятся понедельники, среды и пятницы всего поста. Аналогично, то есть в полном воздержании «до первой звезды» проводится Сочельник, однако вечером в этот предпраздничный день разрешается вареная постная пища с пища с растительным маслом.
Вареная растительная пища с добавлением растительного масла (каши, постные супы и т.д.). На этой степени пища вкушается дважды в сутки: в обед и вечером, а также разрешается вино. Так проводятся вторники и четверги.
К предыдущей степени добавляется рыба – это субботние и воскресные дни поста, двунадесятый праздник Введения Пресвятой Богородицы во храм, а также если случится престольный праздник храма.
Разрешение «на вся», то есть добавление к предыдущей степени молочных продуктов и яиц, а для мирян – мяса и птицы (монахи мяса не едят вовсе). Это полное прекращение поста: праздники Рождества и Крещения, а также весь период Святок, кроме Крещенского сочельника (он проводится в посте аналогично Рождественскому сочельнику). Пища на этой степени вкушается согласно уставу по-прежнему дважды в сутки: в обед и вечером.
Это, что называется, база. К ней добавляются четыре особенности:
Праздничная служба в память чтимого святого увеличивает на одну ступень будничную трапезу. То есть в понедельник, среду и пятницу разрешается растительное масло, во вторник и четверг – рыба. Субботы и воскресенья и так с рыбой.
После 20 декабря по старому стилю (то есть после 2 января по новому) полностью исключается рыба, даже в субботу и воскресенье.
Для особо усердных постников есть факультативный вариант убрать рыбу со всех будних дней, невзирая на праздники, начиная с 9 декабря (22 по новому стилю), субботы и воскресенья остаются с рыбой до 2 января.
Про понедельники есть разночтения: одни положения устава делают их сугубо постными, как среду и пятницу (как это прописано в нашей статье), другие положения считают их наравне со вторниками и четвергами. Можно выбирать.
Ну, спрашивается, а какая нам, мирянам, польза от знания этих тонкостей монашеского по происхождению пищевого устава? Не фарисейство ли это, «отцеживать комаров»? Соблюдать по уставу все равно нереально, мы не монахи, чего уж? И так есть нечего, кругом одна химия, а тут еще и пост! А как же Новый год и предновогодние корпоративы? Да раньше вообще один день перед Рождеством постились, а потом напридумывали себе проблем! Такие возгласы очень часто приходится слышать по поводу соблюдения Рождественского поста. Однако, есть и другая крайность – выбрать себе самый строгий монастырский устав и пытаться поститься, не имея соответствующего уровня подготовки ни духовной, ни физической. Где же золотая середина, давайте попробуем разобраться.
Знание принципов церковного устава позволяет нам грамотно сформировать свой собственный личный или семейный устав поста, привязанный к нашим физическим возможностям и религиозному опыту, вполне реальный к исполнению. Давайте перепишем их простыми словами, взяв, конечно, самые льготные варианты устава.
Среды и пятницы всегда постнее остальных будних дней. Будние дни в целом – постнее суббот и воскресений.
Пост усиливается по мере приближения к Рождеству по периодам: 1) с 28 ноября до 2 января; 2) с 3 по 5 января; 3) 6 января – Сочельник.
Праздник церковного календаря позволяет сделать пост менее строгим.
А дальше – свободное творчество… Например, подвинуть для себя на один пункт все «монашеские» предписания. А это значит убрать в среду и пятницу завтрак, а также рыбные блюда. И тогда, даже с постным маслом среды и пятницы будут строже остальных дней. В остальные дни поститься с рыбой (ну и с завтраком, конечно), а после 2 января – убрать рыбу из рациона. На церковные праздники позволить себе рыбу в среду и пятницу… Конечно, все это «творчество» очень желательно согласовывать со своим духовником. Ну, это как в тренажерном зале. Можно тренироваться самому, но это с большой вероятностью приведет либо к «пустым», не нагруженным тренировкам, либо к срыву спины. Если же вы настолько опытны, что вам уже не нужен тренер – тогда эта статья не для вас.
В особых случаях, когда нет возможности соблюдать весь пост, или это ваш первый опыт поста – попоститесь с 23 декабря или с 3 января, или уж как самый простой вариант – только в Сочельник. Тут, главное, не перепутать, где наша лень и самооправдание, а где реальные обстоятельства, препятствующие посту. Из реальных обстоятельств могут быть болезни, беременность и кормление грудью, тяжелый физический труд, интенсивная учеба, сложные командировки (реально сложные, а не поездки в другой город с проживанием в отеле, где «все включено»), сложные турпоходы и экспедиции, альпинистские восхождения, усиленные спортивные тренировки, ну и ситуации, когда у вас нет выбора меню, например в армии или лечебном учреждении. Тут можно и на два пункта поднять меню, или вовсе отказаться от продолжительного поста, ограничившись лишь последними днями и Сочельником. Ну и тут опять совет опытного священника, знающего вас лично, будет очень кстати.
Понимание того, что пост ослабляется в праздничные дни побудит нас почаще заглядывать в церковный календарь и в богослужебном отношении жить «в ногу» с Церковью, даже если мы оторваны от регулярного посещения храма. Мы не будем забывать молиться тем великим святым, ради службы которым позволяется утешение на трапезе. Здесь и некое миссионерство для детей и невоцерковленных родственников: «бабушка, а почему у нас сегодня рыбный пирог?». «Так сегодня, Николин день, деточки!» «Ой, а кто этот Никола?».
Конечно, соблюдая пост нужно помнить, что духовная составляющая поста намного важнее «диетической». Исключить из своего графика увеселительные заведения, «зависание» в соцсетях, компьютерные игрушки и развлекательное видео, регулярно бывать в храме на службе, на Исповеди и Причастии, перечитать Евангелие, поставить себе другие простые и проверяемые религиозные задачи на пост – вот главное его содержание, а самоограничение в пище должно только этому способствовать. Ну и в идеале, постная пища должна быть дешевле и проще непостной, хотя в наших реалиях это далеко не всегда выполнимо.
Еще нужно сказать о наметившейся тенденции пересмотра современного церковного устава, в том числе – постного. Действительно, в течение первого тысячелетия шло постепенное усиление и удлинение постов, приведшее к тому, что в настоящее время постных дней в году больше, чем скоромных. Этот вопрос активно обсуждался в 70-е – 80-е годы XX века на различных межцерковных и всеправославных совещаниях, однако участники обсуждений так и не рискнули принимать общеправославные церковные решения по поводу облегчения уставных требований поста, оставив это на усмотрение поместных церквей. Ну а внутри поместных церквей вопрос о строгости соблюдения поста фактически оставлен на усмотрение самих верующих и их духовников.
На самом деле, положа руку на сердце можно сказать: реалии современной церковной жизни таковы, что даже если посты будут официально сокращены и облегчены, вряд ли это приведет к их уставному соблюдению. На каждое официальное сокращение и упрощение мы дружно ответим еще большим сокращением и упрощением, оправдывая себя тем, что мы не монахи и «не человек для субботы…». Видя реальное несоблюдение постов, священноначалие вынуждено будет снова упростить и облегчить устав, но мы снова ответим, что такие непомерно тяжелые требования мы все равно соблюдать не можем. Двигаясь в этом направлении, мы быстро придем к тому, что Рождественский пост сократиться до предписания хотя бы не жарить шашлыки до первой звезды в сочельник. Но мы скажем: «новогодние выходные и так короткие, мы не успеем побыть с семьей, а завтра праздник, между прочим, а послезавтра снова на работу… ». Разве не так?
Пусть уж лучше остаются формальные требования в качестве некоего идеального образца, несколько завышенной планки, к которой стоит стремиться. Тем более, что существующие уставные требования на самом деле выполнимы для здорового физически и духовно опытного человека, даже вполне современного.
