Будущим российской нефтяной отрасли в последние годы интересуются многие – от правительства и ученых до рядовых жителей страны. Что ждет Россию, если закончатся запасы классической нефти? Есть ли в стране альтернативные энергоресурсы? Сможем ли мы организовать «сланцевую революцию» как в США? Вокруг этих вопросов сложилось немало мифов и стереотипов. За ответами Сибкрай.ru обратился к Алексею Конторовичу – академику, доктору геолого-минералогических наук, организатору и многие годы директору, а в настоящее время главному научному сотруднику Института нефтегазовой геологии и геофизики Сибирского отделения РАН.
Алексей Конторович – известный в мире специалист в области геологии нефти и газа, органической геохимии, глобальной и региональных стратегий развития нефтегазового комплекса, теории и методов оценки ресурсов нефти и газа, математической геологии. Он занимается разработкой теории образования нефти и газа, теории и методов количественного прогноза нефтегазоносности, теоретических основ методов поисковых и разведочных работ на нефть и газ. Ему принадлежит большой цикл исследований по глобальным и региональным оценкам ресурсов нефти и газа. В последние годы в Институте нефтегазовой геологии и геофизики имени Трофимука СО РАН под его руководством ведутся пионерные исследования геологии и инновационных технологий поисков, разведки и добычи нефти в баженовской свите.
– Алексей Эмильевич, наверное, у нас даже дети знают, что нефть – один из самых важных ресурсов, который есть в стране. Но ведь он со временем истощается. Стоит ли расценивать запасы сланцевой нефти в качестве перспективного резервного энергоресурса на будущее?
– У нас в стране – и не только у нас в стране – постоянно говорят, что нефть скоро кончится. А все потому, что их обманывают некоторые не очень образованные ученые и псевдоученые. Миф этот старый, еще в 30-е годы ХХ века основателю нефтяной науки в нашей стране, академику Губкину, приходилось бороться с подобными мифами. Я же утверждаю, что ресурсы и запасы нефти и газа в России еще очень велики. И при грамотном, эффективном их использовании, нефти и газа хватит минимум на XXI век. Кроме того, Россия очень богата и альтернативными источниками нефти и газа, которые сейчас называются трудно извлекаемыми запасами, в частности, ресурсами так называемой «сланцевой нефти», которые трудно добыть с помощью современных технологий.
– Вы уточнили, что именно сейчас их называют трудно извлекаемыми. Статус может поменяться?
– Он меняется постоянно. Перед Великой Отечественной войной нам было очень трудно бурить скважины глубже полутора-двух километров. И все, что было глубже, казалось трудно достигаемым. Основные запасы нефти, которые мы открыли в Западной Сибири, в те годы следовало бы относить к трудно извлекаемым, ведь глубина залегания открытых залежей нефти составляет 1600-3000 метров. Но сегодня буровой мастер, который забурил скважину в Западной Сибири, и к концу второго дня бурения не достиг глубины 2700 километров, считается плохим буровиком. Те запасы и ресурсы нефти, которые 70-80 лет тому назад были трудно извлекаемыми, для современных технологий теперь стали нормой. И то, что сегодня называется трудно извлекаемыми запасами, при соответствующих технологиях будет во много раз дешевле и потеряет это прилагательное в качестве обязательного сопровождающего факта.
Сегодня ресурсы и запасы нефти арктических морей считаются трудно достигаемыми, их добыча практически невозможна. Но когда-то это будет рядовой добычей. Ведь и Западную Сибирь трудно было осваивать, идти в сплошные болота. Но советские ученые и инженеры создали отечественные технологии, советское оборудование. Советскими мозгами, техникой и руками, советскими людьми и промышленностью Западная Сибирь была поставлена на службу народу. Этот великий штурм породил десятки и сотни героев, таких как Рауль-Юрий Эрвье, Лев Ровнин, Фарман Салманов, Александр Быстрицкий, Василий Подшибякин, Виктор Муравленко, Владимир Филановский, Юрий Баталин, Валерий Грайфер и многих, многих других. Всех не назовешь…
– А могут ли российские и, в частности, сибирские ученые предложить современные технологии для добычи сланцевой нефти?
– В Западной Сибири есть, так называемая, «баженовская свита». Сегодня хороших технологий для добычи на данный момент трудно извлекаемых запасов нефти «баженовской свиты» нет. Но специалисты ПАО «Роснефть», «Сургутнефтеггаз», «Лукойл», «Газпром нефть» и других организаций, исследования Всероссийского научно-исследовательского геологического нефтяного института, Института нефтегазовой геологии и геофизики СО РАН имени Трофимука, Сибирского научно-исследовательского института геологии, геофизики и минерального сырья показали, что эту нефть добывать можно. Для этого нужно создавать новые технологии. Проект программы таких работ мы внесли в Минэнерго, в правительство, и я лично докладывал об этих работах президенту страны.
– Могут ли в разработке «баженовской свиты» помочь технологии, которые разработали американские ученые?
– Породы, в которых залегает сланцевая нефть в США, не похожи на баженовские. Они разработали технологию бурения скважин с горизонтальным окончанием, с гидроразрывом пласта. Частично эти технологии будут работать и в России. Больше скажу – работают уже сейчас. Некоторые компании пользуются этими технологиями и уже добывают нефть. Но «баженовская свита» отличается от свит сланцевой нефти США. Просто копировать американские технологии нельзя. Мы специально в нашем институте совместно с Институтом гидродинамики, Институтом теплофизики и другими институтами Сибирского отделения, разработали целую программу работ, чтобы создать наши технологии. Естественно, для этого нужны деньги и время.
– Насколько больших затрат потребует разработка технологий?
– Американцы утверждают, что для создания технологий для добычи своей сланцевой нефти они потратили 30 лет и 30 миллиардов долларов. Я сказал Владимиру Владимировичу Путину, что у нас нет ни такого времени, ни таких денег. Так что мы должны рассчитывать на свои инженерные и научные головы. Пути, по которым это можно сделать, мы предложили. Возможно, есть другие решения в других организациях. Надо собрать все идеи вместе, проанализировать, профинансировать эти работы и получить свои технологии. И главное – получить прибыль сравнительно быстро. 30 миллиардов долларов вложили американцы, но получили от сланцевой нефти они прибыль уже в разы больше. Поэтому если в это дело будет вложено 10-12 миллиардов долларов, то они окупятся в течение пяти-семи лет и будут дальше работать на экономику нашей страны.
– То есть, в данный момент на разработку технологий эти средства не выделены? Основная проблема в этом?
– Знаете, я расскажу грустную историю. Когда баррель нефти стоил 100 долларов, а тонна нефти стоила 700-720 долларов, мы кричали, убеждая финансово-экономические блоки нашего правительства, что именно сейчас, когда страна получает большие деньги, их надо вкладывать в развитие науки, в экономику, в развитие новых технологий, в геологию, в освоение новых месторождений. Что сделали наши великие правительственные экономисты? Они вложили эти деньги в американские ценные бумаги и развивали экономику США. И это грубая экономическая ошибка, нас не послушали. У них было два выбора. Или слушать западных учителей, или опираться на мозги своих людей, ученых, инженеров. И, как показывает опыт, побеждает тот, кто рассчитывает на себя. Это не значит, что не надо учиться у других. Но рассчитывать на то, что это я куплю у «дяди», это мне сделает «дядя» и так далее – тоже не нужно. По определенным направлениям правительство помогает развитию малого и среднего бизнеса. Но та поддержка, которая дается по освоению «баженовской свиты», – она недостаточна. Это может быть связано с кризисными явлениями в экономике или же с ошибками финансово-экономического блока нашего правительства.
– И все же, какие перспективы? Как скоро Россия сможет добывать сланцевую нефть по новым технологиям?
– Мы не знаем, какую экономическую политику будет проводить наше правительство. От выбора направления развития экономики зависит будущее нашей страны. Судя по выступлениям Владимира Путина, он это понимает. Но если решения вновь будут ошибочными, мы можем попасть в трудную полосу. У нас в последнее время правительство делало много ошибок. Мы загубили здравоохранение, образование. А ведь от этого зависит многое – готовы ли мы делать великие открытия, готовы ли строить великую экономику те люди, которые идут сегодня в вузы, в первый класс. Нужен системный подход. Одними деньгами тут не обойдешься. Нужно готовить кадры, условия для комфортной работы…
– Сейчас поддержки в полной мере нет?
– Давайте снова обратимся к опыту. Вот пример того перекоса, который наблюдаю я. В 90-е наш институт очень активно работал с российским и зарубежным бизнесом. Зарабатывали очень много денег. И часть из них направляли на решение социальных вопросов. Держали заработную плату на уровне, покупали от пяти до десяти квартир в год и отдавали их молодым специалистам бесплатно. И мы добились этой политикой больших успехов. Потом времена наступили трудные – смена руководства бизнеса России. И сегодня получить заказы на серьезные научные работы стало трудно. А дать зарплату на уровне, да еще и квартиру – стало практически невозможным. Таким образом, выпускники смотрят уже туда, где лучше платят. Я ему смогу заплатить не более 30 тысяч к концу обучения. А в компании рядовой троечник будет в первый же день получать по 40 тысяч. Не говоря уже об отличниках, которые смогут довести свою зарплату до сотни тысяч. Мы не выдерживаем конкуренции! И так через пять-шесть лет в ведущих университетах России будут преподавать бывшие троечники, а отличники уйдут в бизнес. Вот проблема, которую предстоит решать государству. В послевоенные годы правительство ясно понимало, что без высокой науки, без геологии, без мощной нефтедобывающей промышленности нам из последствий войны не выйти. И что делает правительство в условиях послевоенной разрухи? Устанавливает профессорам огромную зарплату. Профессор, доцент, заведующий лабораторией, старший научный сотрудник при стаже более пяти-десяти лет получали зарплату больше, чем начальник крупной шахты, директор промышленного комбината. Это типично рыночный прием, и талантливые ребята пошли в науку. А сделан был всего один шаг – правильно направлены деньги. Был применен типично рыночный прием. Опыт есть, примеры есть, надо просто правильно ими пользоваться. И тогда обязательно победим!
– Есть ли резон разрабатывать месторождения сланцевой нефти именно сейчас? Ведь, по вашим оценкам, классической нефти хватит надолго…
– Технологии надо делать сегодня. Еще 10-20 лет мы будем добывать старую нефть. Нам ее хватит. Но, даже через десять лет, нехватка начнет ощущаться. Больше всего в европейской части страны, где месторождения уже выработаны. А там сосредоточена масса людей, промышленность, и падение добычи нефти будет сказываться на уровне жизни населения уже скоро. Значит, надо быстрее создавать методики и технологии, чтобы быстрее обеспечить эти предприятия новыми инструментами для работы. Ну, а аналоги «баженовской свиты» есть в европейской части страны, на Северном Кавказе, в Якутии, на севере Красноярского края… Так что тем, что называется трудно извлекаемым, Россия располагает в огромном количестве. Нужно только их освоить.
Мы за 60 лет добычи нефти в Западной Сибири добыли из нее чуть больше 12 миллиардов тонн нефти. Считается, что в «баженовской свите» еще десять миллиардов тонн, как минимум. А по оптимистическим оценкам там 20 миллиардов тонн нефти и даже больше. То есть, это огромный резерв, который надо технологически освоить, чтобы решить проблему. Научные, инженерные основы для решения этой задачи есть. Надо не пожалеть на это денег, учить молодых ребят, создавать оборудование, разрабатывать технологии и тогда наша энергетика будет процветать в течение XXI века. Вот это та самая правда, которую нужно передать, чтобы средний российских гражданин не мучился от проблем, которых у него нет.
