– Думаю, что не погрешу против истины, если скажу, что никому из нас не известно, что сейчас выгоднее всего сеять в Новосибирской области. Пшеницу? Ячмень? А может, давайте гречку посеем, как два года назад, вдруг цена опять поднимется? Или не поднимется?... А давайте угадаем, сколько будет стоить пшеница осенью – шесть рублей, три, пять, полтора?...
Все понимают, насколько бесперспективна нынешняя ситуация в нашем АПК, когда крестьянин живёт в полной неопределённости по поводу своей жизни. Два десятка лет власть руководствовалась – и продолжает руководствоваться – так называемой «рыночной» идеологией: «На прилавках магазинов всё есть – значит всё у нас нормально!». Никакого рынка здесь и в помине нет – это самая заурядная дискриминация и разрушение отрасли. Эта политика отгородила местных сельхозпроизводителей и от сбыта, и от нормального экономического существования.
Обратите внимание: отношение инвесторов к аграрному производству в Сибири – двойственное. С одной стороны, есть большой интерес, с другой – недоверие. Мы видим, как самый разнообразный непрофильный бизнес – угольщики, фармацевты, торговцы – вкладывают средства в крупные аграрные проекты. И попадают в западню: отсутствие сбыта, ценовой диспаритет, а главное – отсутствие перспективы развития быстро разрушают самые амбициозные планы. Причина этого понятна: все эти предприятия рождаются сами по себе, на свой страх и риск. Но мы кричим: «Ура! Новое предприятие открылось!» «Забывая» о том, что одно открылось – а другое закрылось.
Сегодня много говорится о том, что для возрождения АПК необходимо стратегическое планирование, как на региональном, так и на общероссийском уровнях. Развитые страны накопили разнообразный инструментарий для регулирования и планирования в аграрной отрасли: это и отраслевые балансы, и система мер господдержки, и протекционистские меры по защите местного производителя (таможенные квоты), это и территориальная специализация, меры по обеспечению гарантированных доходов жителей села и многое другое. Перенять этот опыт – первоочередная задача власти и самого аграрного сообщества.

Но главное – нашему агробизнесу жизненно необходим «образ будущего». Этот термин лишён всякой романтики – это ключевой элемент современных бизнес-стратегий. «Образ будущего» – это чёткая картина того, как должен выглядеть ваш бизнес и среда обитания вокруг него спустя конкретное время. Когда вы чётко видите конечную цель. На этой основе пишутся все работающие бизнес-планы.
Пока, к сожалению, мы видим совсем другую картину. В Министерстве сельского хозяйства РФ родилась «Государственная программа развития сельского хозяйства и регулирования рынков сельхозпродукции, сырья и продовольствия на 2013 – 2020 гг.». Бессмысленно комментировать цифры из этого документа. Ведь главный недостаток программы – её абстрактность. Мы вновь видим некие «направления», миллиарды рублей, выделяемые на эти «направления», и строчки бюджета, которые нужно освоить (в основном, кстати, на долевом финансировании федерального центра и региона). И ни слова о конкретных производственных проектах, направленных на комплексное развитие сельского хозяйства. Не прописаны экономические обоснования каждого производственного показателя, вместо этого голые цифры: «...увеличить производство сельхозпродукции в 2020 г. на 39%». Почему именно на 39, а не на 40 или 46? Ни слова о путях решения тяжелейшей проблемы современного аграрного сектора – диспаритета цен. Ни слова о конкретных мерах по стабилизации и повышению доходов крестьян.
Я присутствовал на «круглом столе», который состоялся в Барнауле и был посвящён обсуждению данной программы. В мероприятии участвовали высокие чины министерства сельского хозяйства, во главе с министром, Еленой Скрынник. Представители крестьянства попытались задать высоким гостям ключевые вопросы: к примеру, будет ли решаться проблема удушающей ценовой «вилки», когда цена на средства производства растёт в разы быстрее, чем цена на сельхозпродукцию? Или откуда взялась цена 4-70 на закупочных интервенциях этого года для сибирских сельхозпроизводителей, как она обоснована экономически? На всё это прозвучал очередной дежурный ответ: «Ну, мы же с вами находимся в рынке! Давайте, устраивайтесь, определяйтесь сами!».
В целом же впечатление от «Программы» однозначное: перед нами очередной непрофессиональный, далёкий от реальной жизни бюрократический документ. Вообще, базовая проблема создателей таких бумаг – отсутствие проектного мышления. Ведь отличительная черта любого проекта – приоритет результата, а не процесса. Определяется конечная цель, а затем определяется её достижимость, измеримость, конечность во времени, ресурсы.
Например, если речь идёт о 2020 годе, то давайте поймём, как должны выглядеть сельские районы Новосибирской области к этой красивой дате? Сколько здесь будет животноводческих комплексов, семейных ферм, перерабатывающих заводов? Где они будут расположены? Какая сбытовая инфраструктура должна им сопутствовать? На какие рынки будут ориентированы эти производства? Сколько людей там будет работать? А сколько вообще деревень должно быть на нашей территории – крупных, средних, малых? То есть речь должна идти не об абстрактных тоннах и головах, которые почему-то должны где-то появиться. Речь должна идти о комплексном плане развития сельхозпроизводства в связке с развитием территорий и повышением благосостояния жителей села.
Конечно, должна идти речь и о деньгах. Простой расчёт: если бюджет сельского хозяйства Новосибирской области останется на сегодняшнем уровне – три или даже пять миллиардов рублей в год – это означает, что до 2020 года государство потратит на аграрный сектор НСО в лучшем случае 50 миллиардов рублей. Смею утверждать, что, потратив эти деньги, мы ничего не решим. Сколько нужно на самом деле – точную цифру без скрупулёзных расчётов сегодня назвать невозможно. Но если прикинуть, сколько надо средств, чтобы сделать в каждом селе комфортное проживание и ведение бизнеса и умножить на количество сёл в области – эта цифра точно будет в разы больше. А если говорить о международной конкуренции – то здесь порядок цифр вообще другой. К примеру, для создания конкурентоспособного зернопроизводящего хозяйства необходимо вкладывать 80 миллионов рублей на тысячу гектаров пашни.
Пора начинать считать, разрабатывать комплексный долгосрочный план – и воплощать его в жизнь. Только тогда агробизнес региона развернётся в полную силу, начнёт реализовывать заложенный в нём колоссальный потенциал.

Прежде всего должна быть проведена инвентаризация земель, когда определяется потенциальное плодородие земельных участков, их пригодность и экономическая эффективность для того или иного сельхозпроизводства.
На основе биоклиматического потенциала и других условий мы должны распределить районы области как по выращиваемым культурам, так и по другой сельхозпродукции. Чётко заявить, что данная территория оптимальна для производства одной культуры, но не приспособлена для другой. Тогда, наконец, у нас появится возможность спланировать в районах области замкнутые аграрные территории, в которых будет сконцентрировано то или иное производство.
Обеспечение крестьян элитными семенами и качественным племенным материалом – важнейший фактор эффективности отрасли. Прежде всего, в области должна появиться сеть семеноводческих хозяйств, которые не просто будут снабжать наши сельхозпредприятия семенами, но и изменят саму политику в этой сфере, отношение крестьян к качеству работы на земле. Эти правила должны быть закреплены на местном и федеральном законодательных уровнях, должно быть прописано серьёзное материальное наказание за их нарушение. Мы имеем крупные специализированные зерновые производства, работающие на мощной высокопроизводительной технике. Но очевидно: конкурировать в условиях ВТО с урожайностью даже 30 центнеров с гектара мы не сможем. Потому что соперничать придётся с теми, у кого урожайность составляет 80 ц/га и более.
Закон должен быть однозначным: никто не вправе засевать свои поля семенами собственного производства! Сев производится только элитными семенами из специализированных хозяйств. Никто не вправе вести генетическую линию той или иной породы, а также поставлять животных для животноводческих комплексов, кроме сертифицированных племзаводов!
И уж тем более должно быть законодательно запрещено собирать по всему миру и привозить домой «генетический мусор» животноводческой отрасли.

Теперь поговорим о сбыте. Прежде всего, давайте, наконец, откажемся от примитивных мечтаний о том, что сразу же после уборки к крестьянину должно прибегать некое абстрактное «государство» и скупать у него всё, что он произвёл. Это утопия, не имеющая отношения к серьёзному агробизнесу.
Но есть другой вариант решения проблемы. Почему бы областной власти не подумать о создании крупной региональной торгово-закупочной компании, которая бы на основе долгосрочных контрактов закупала сельхозпродукцию у крестьян – и зарабатывала бы на этом? Образцы таких структур, как всегда, находим за океаном. Есть, к примеру, в США такая организация, как «Яблочная комиссия штата Вашингтон». Вопрос: а почему именно «яблочная»? Ответ прост: штат Вашингтон – яблочная столица Америки. Природа там создала лучшие условия для выращивания яблок. Американцы и их правительство поняли это и создали благоприятнейшие условия для ведения яблочного бизнеса. И мы с вами тоже вкушаем плоды их труда. «Яблочная комиссия» – это федеральное агентство, которое продвигает и реализует во всём мире яблоки, выращенные фермерами штата Вашингтон. Она ищет за рубежом рынки сбыта, анализирует рынок, проводит агрессивную маркетинговую политику, общается с ритейлом. И такие компании, специализирующиеся на торговле произведённой в регионе сельхозпродукцией, есть в каждом американском штате.
Кстати, прообраз такой мощной сбытовой организации у нас уже был: это «Новосибирская продовольственная корпорация». Разумеется, НПК была «продуктом» лихих девяностых, её много критиковали, к ней была масса вопросов – но свои функции по решению сбытовых проблем она всё-таки выполняла. Она заключала с хозяйствами долгосрочные договора, общалась и с муниципальными органами, и с федеральными структурами (Росрезервом, например), да ещё и кредитовала под поставки продукции (этот сегмент был важен ввиду недоступности банковского сектора для сельхозпроизводителей в то время). И сегодня большинство аграриев признаёт, что, с известными оговорками, это была в целом эффективная для того времени структура. Под давлением общественного мнения НПК в конце концов просто смели – и этим, как обычно, с водой выплеснули и ребёнка. Причём многие эксперты ещё в то время пришли к выводу, что необходимо не уничтожать, а реформировать НПК.
И сегодня вновь пришло время таких структур, уже на новом уровне. А чтобы они не превращались в очередных монстров, монополизировавших сбыт и грабящих крестьян, их деятельность нужно тщательно контролировать: это и чёткая привязка закупочных цен к общемировым при введении региональных коэффициентов, и активная работа антимонопольного ведомства.

Если мы действительно хотим построить аграрную отрасль как систему, мы должны собрать в единый комплекс все исходные данные: социальные, экономические, агротехнические, технологические, сбалансировать их – и убрать противоречия. Иначе наше сельское хозяйство не имеет никаких перспектив.
Мы вступили в ВТО, и через несколько лет, по прошествии «переходного периода», начнём соревноваться с ведущими мировыми сельхозпроизводителями. Очевидно, что при нынешнем порядке вещей эта конкуренция будет выглядеть как борьба юнца из спортшколы с чемпионом Карелиным. Ведь сегодняшний уровень финансирования нашего аграрного сектора – одна тысяча рублей на гектар. А для нормального развития нужно в разы больше: в Европе этот показатель составляет 16 – 20 тысяч. Совсем скоро, уже через 6 – 8 лет, мы будем иметь дело с агрессивными, эффективными транснациональными структурами, которым не впервой растоптать слабого местного производителя. Каждому из нас нужно уложить в голове простую мысль: у нас с вами осталось очень мало времени. Тот путь по выстраиванию системы эффективного хозяйствования на земле, который западные страны прошли за полтора века, нам нужно пройти за десятилетие.
Как правило, мои оппоненты приводят, как им кажется, «убойный» аргумент: «Ну-у, нашёл с кем сравнивать: так это же Германия! (США, Франция, Канада и т.д.)». То есть мы изначально говорим, что у них возможно наладить нормальный агробизнес, а у нас невозможно. Причём, вразумительных аргументов, почему у нас это невозможно, никто ещё ни разу не привёл. Зачем, ради чего мы так себя «опускаем»?!
Ну а государственным мужам нужно срочно вспомнить, что дело власти – это планировать, прогнозировать и организовывать. А не давать, делить и собирать справки. Сама жизнь заставляет нас – впервые в истории! – научиться мыслить не строчками бюджета, а конкретными проектами, и судьбами людей, живущих в селе. Чтобы за цифрами просматривалось будущее. Рынок без стратегии и регуляции не рынок. Это базар, в самом примитивном понимании этого слова. Может быть, хватит жить на базаре? Это недостойно, а главное – бесперспективно.