В 70 километрах от Новосибирска находится историческое поселение чатских татар – Юрт-Ора. В 2024 году ему исполнилось 430 лет. Корреспондент Сибкрай.ru пообщался с жителями деревни и узнал, чем живет маленькое этническое поселение.
Мулла Навиль Шагабутдинов – потомок сильных и волевых людей. Его деда – муллу Мустафу – расстреляли в марте 1938 года за веру, а его отец воевал с фашистами. Сам он не планировал связывать судьбу с родовым гнездом, но жизнь распорядилась иначе. Он окончил Новосибирское военное училище, прошел Афганистан, закончил в Москве военно-политическую академию и в 1989 году направился в Прикарпатский военный округ. А в 1991 году он едва спасся оттуда и вернулся в Юрт-Ору уже с женой. И с тех пор продолжает дело своих предков, чтит их память и заражает интересом к истории и вере молодежь и туристов. Местная общественная организация «Сохранение наследия чатских татар» под его руководством проводит работу по сохранению и развитию национальных, культурно-исторических и духовных традиций. Любопытно, что его дочь называет себя православной, как мать, а сын, подобно отцу, исповедует ислам.
Юрт-Ора – одно из туристических направлений Новосибирской области, туда можно заказать экскурсию выходного дня. В нее входит посещение усадьбы чатского татарина, мечети, мемориала воинам Великой Отечественной войны, а также обед из традиционных блюд.
С 1994 года деревню Юрт-Ора включили в списки памятников истории и культуры Новосибирской области, стоящих на государственной охране как объект историко-культурного наследия. 70 % местного населения – чатские татары.
Именно Навиль Хасанович превратил деревню в этнографический музей. Экскурсии он тоже проводит лично, начиная погружение к культуру с традиционного приветствия на наречии чатских татар:
– Якши бетэннэр селер! – что в переводе «Хороши ли вы?» Это значит, что приветствующего интересует не только физическое состояние гостя, но и его духовный настрой.
Навиль Шагабутдинов подводит группы туристов к стендам и рассказывает историю поселения.
– Чатские татары – это небольшой этнос, которые поселились на территории современной Томской и Новосибирской областей с восьмого века. Пришли наши предки со стороны Алтая, с тех пор проживают здесь. Первые русские с нашими предками на центральной улице встретились в конце далекого 16-го века. Интересно, конечно, русские пришли в конце 16 века и наших коренных жителей назвали иноземцами, – подмечает он.
А потом повествует о храбром мурзе Иштеке Елугачеве, который был на службе при Петре Первом, воевал десять лет на Северной войне, стал дворянином и добился для своего народа освобождения от ясака. «Повелеваю тарарам чатским ясак не платить, а служить государеву службу», – сказано в историческом документе, дошедшем до наших времен. Затем Навиль Шагабутдинов рассказывает про Московско-Сибирский тракт, который проходил через Юрт-Ору с запада и до самого Китая.
– Земля, на которой мы стоим, помнит и доктора Чехова, через нас проезжал и Беринг (в честь которого назвали Берингов пролив), Карамзин, Герцен, Короленко… Много знаменитостей через нашу деревню проезжали. На лошадях все декабристы, их жены за ними, – продолжает мулла.
Стенды с исторической справкой – тоже его рук дело, каждый был сделан с большой тщательностью на деньги с выигранных грантов, субсидий. Для сбора информации мулла надолго поселился в архивах.
В годы Великой Отечественной войны деревня отправила на фронт 67 своих сыновей и дочерей: 25 из них погибли, а 20 получили ранения. Мулла посвятил памяти воинов стихи которые напечатал на стенде к 75-летию Великой Победы. Это юрт-орская фронтовая панорама – о каждом бойце собран максимум возможной информации, когда ушел, где воевал, был ли награжден...
Кроме того, он добился установки обелиска. Фраза «Никто не забыт, ничто не забыто» написана на нем на трех языках: русском, татарском и диалекте чатских татар.
– Когда я учился в школе, нам было очень обидно, что у нас забыли даже камень поставить. Когда война началась, с 45 дворов 67 человек ушли, с одного двора сразу пять братьев ушло, трое не вернулось!.. Но мечты сбываются, и в 2016 году мы открыли этот обелиск, губернатор приезжал, и сейчас в селах района нет лучше нашего обелиска, – с гордостью говорит Навиль Шагабутдинов.
У деревни есть свой герб. На нем изображены лошадь, река Обь и осетры. Это связано с историй поселения. Лошадей местные жители разводили, чтобы обслуживать почтовый ям (станцию, где ямщик менял коней). Осетр – традиционный сибирский деликатес, а еще родовой знак чатских татар. А Обь – матушка и кормилица. Автором герба Юрт-Оры, а также слов гимна деревни тоже является Навиль Шагабутдинов. Для туристов он исполняет гимн на татарском языке и тут же переводит:
«Деревня при Оби – моя деревня. Смотрю на вас, обские волны. Судьба проходит, душа чувствует: родная деревня сердце режет. О, мои друзья, о, мои родные, не забывайте, мои татары, ваши дороги отсюда пошли, и вас здесь ждала мама».
Мечеть в Юрт-Оре была открыта 7 сентября 2014 года. Навиль Шагабутдинов рассказывает, что место, на котором она воздвигнута, приснилось ему во сне. Место было запущенным, и когда деревенские жители начали его очищать, то обнаружили груду камней из-под фундамента древних мечетей с 16 века.
В 2017 году, в 59 лет, Навиль Шагабутдинов окончил Российский исламский университет в Казани.
Усадьба чатского татарина – это добротный деревянный дом. Музей открылся в 2018 году, он является филиалом Колыванского краеведческого музея. Сейчас в нем никто не живет, но он полностью обустроен в соответствии с традицией и даже пригоден для жизни.
У входа сушится прошлогодняя калина. Это не только народный оберег, но и ингредиент вкуснейшего традиционного татарского блюда – пирога с калиной.
Навиль Шагабутдинов говорит, что построил усадьбу по образцу дома, в котором он вырос сам.
– Этот дом я сделал так, как будто я прихожу в свое детство. Нас жило тут 12 человек: мама, папа, бабушка и нас девять детей (мулла был седьмым ребенком в семье, – прим. ред.). Угадайте, где я спал в свои 5-7 лет? Бабушка спала на кровати, а мы все на полу, кроме малышки в люльке и любимой бабушкиной внучки (она спала с ней тоже на кровати, – прим. ред.).
Загадка решается просто: будущий мулла спал под кроватью! Это место он выбрал сам, чтобы старшие братья не мешали ему высыпаться.
– Старших сестер и братьев мама будила без 15-ти семь (им дальше надо было идти). И когда они вставали, начинался ор и неразбериха: кто-то штаны свои ищет, кто-то пробежится и кому-то на ноги наступит... И вот я выбрал момент, когда вечером в комнате никого не было (это очень трудно было!), обползал весь пол и залез под кровать. У меня глаза округлились: как так, столько места, а там никто не спит! – вспоминаетНавиль Шагабутдинов.
Это место в доме называется «тор», оно многофункционально: это и подиум для стола, и деревянная кровать, и горизонтальный шкаф-сундук.
– Туристы дали название этому месту «IKEA отдыхает»! – шутит Навиль Шагабутдинов.
Когда экскурсия окончена, всех гостей ведут к столу в летней кухне. Там их встречает староста деревни Альфира Мухометзянова.
– Все приезжающие считают, что я здесь, в усадьбе, живу! – смеется она. – ВедьНавиль Хасанович называет меня «хозяйка».
Но Альфира – такая же работница музея, в ее обязанности входит приготовление и подача традиционных блюд.
– Я сделала санитарную книжку, официально трудоустроена. Я готовлю гостям обед, меню всегда одно и то же: суп с бараниной или говядиной, перемеч (беляши), баурсаки (пончики) и санза (хворост). Потому что будет обидно, если одна группа одно покушает, а другие – другое. Блюд очень много: и пироги с калиной делаем, и кастыбый, и чак-чак праздничный.
Чем же живет деревня, в которой всего около 100 человек местного населения? Альфира Мухометзянова говорит, что в Юрт-Оре сейчас остались в основном пенсионеры. Самому пожилому жителю Юрт-Оры – 93 года. Летом в гости, конечно, приезжают дети, внуки, а еще в летний сезон очень много дачников.
Дороги в Юрт-Оре построили хорошие, но нет инфраструктуры. Закупаться все ездят в Колывань. Раньше был фельдшерско-акушерский пункт, но он закрылся. Школы тоже нет. В Юрт-Оре живут всего три ребенка школьного возраста, их в соседнюю Скалу возит школьный автобус.
Жители мечтают о собственном доме культуры. Уличная сцена есть – там, к примеру, проходит традиционный татарский праздник Сабантуй, но не хватает именно здания ДК.
Молодежь из деревень в основном вся уезжает, поэтому-то мулла и староста пытаются не дать деревне умереть, сделать ей имя. И это работает: постепенно татары возвращаются в родительские дома. Хотя бы на лето.
У Юрт-Оры есть неплохой туристический потенциал, если развивать именно это направление, то в деревне могут появиться и рабочие места, и инфраструктура. Туристические домики, общепит, традиционные сувениры... Кстати, сувенирный киоск перед усадьбой уже даже поставили, только в нем пока нет работника. Однако не сгладит ли это очаровательную самобытность поселения?
Напомним, деревни в регионе продолжают умирать. Так, в 2023 году с карты Новосибирской области исчезла деревня Тынгиза, недавно отметившая 120-летие. Последний житель деревни переехал в административный центр.
В 70 километрах от Новосибирска находится историческое поселение чатских татар – Юрт-Ора. В 2024 году ему исполнилось 430 лет. Корреспондент Сибкрай.ru пообщался с жителями деревни и узнал, чем живет маленькое этническое поселение.
Мулла Навиль Шагабутдинов – потомок сильных и волевых людей. Его деда – муллу Мустафу – расстреляли в марте 1938 года за веру, а его отец воевал с фашистами. Сам он не планировал связывать судьбу с родовым гнездом, но жизнь распорядилась иначе. Он окончил Новосибирское военное училище, прошел Афганистан, закончил в Москве военно-политическую академию и в 1989 году направился в Прикарпатский военный округ. А в 1991 году он едва спасся оттуда и вернулся в Юрт-Ору уже с женой. И с тех пор продолжает дело своих предков, чтит их память и заражает интересом к истории и вере молодежь и туристов. Местная общественная организация «Сохранение наследия чатских татар» под его руководством проводит работу по сохранению и развитию национальных, культурно-исторических и духовных традиций. Любопытно, что его дочь называет себя православной, как мать, а сын, подобно отцу, исповедует ислам.
Юрт-Ора – одно из туристических направлений Новосибирской области, туда можно заказать экскурсию выходного дня. В нее входит посещение усадьбы чатского татарина, мечети, мемориала воинам Великой Отечественной войны, а также обед из традиционных блюд.
С 1994 года деревню Юрт-Ора включили в списки памятников истории и культуры Новосибирской области, стоящих на государственной охране как объект историко-культурного наследия. 70 % местного населения – чатские татары.
Именно Навиль Хасанович превратил деревню в этнографический музей. Экскурсии он тоже проводит лично, начиная погружение к культуру с традиционного приветствия на наречии чатских татар:
– Якши бетэннэр селер! – что в переводе «Хороши ли вы?» Это значит, что приветствующего интересует не только физическое состояние гостя, но и его духовный настрой.
Навиль Шагабутдинов подводит группы туристов к стендам и рассказывает историю поселения.
– Чатские татары – это небольшой этнос, которые поселились на территории современной Томской и Новосибирской областей с восьмого века. Пришли наши предки со стороны Алтая, с тех пор проживают здесь. Первые русские с нашими предками на центральной улице встретились в конце далекого 16-го века. Интересно, конечно, русские пришли в конце 16 века и наших коренных жителей назвали иноземцами, – подмечает он.
А потом повествует о храбром мурзе Иштеке Елугачеве, который был на службе при Петре Первом, воевал десять лет на Северной войне, стал дворянином и добился для своего народа освобождения от ясака. «Повелеваю тарарам чатским ясак не платить, а служить государеву службу», – сказано в историческом документе, дошедшем до наших времен. Затем Навиль Шагабутдинов рассказывает про Московско-Сибирский тракт, который проходил через Юрт-Ору с запада и до самого Китая.
– Земля, на которой мы стоим, помнит и доктора Чехова, через нас проезжал и Беринг (в честь которого назвали Берингов пролив), Карамзин, Герцен, Короленко… Много знаменитостей через нашу деревню проезжали. На лошадях все декабристы, их жены за ними, – продолжает мулла.
Стенды с исторической справкой – тоже его рук дело, каждый был сделан с большой тщательностью на деньги с выигранных грантов, субсидий. Для сбора информации мулла надолго поселился в архивах.
В годы Великой Отечественной войны деревня отправила на фронт 67 своих сыновей и дочерей: 25 из них погибли, а 20 получили ранения. Мулла посвятил памяти воинов стихи которые напечатал на стенде к 75-летию Великой Победы. Это юрт-орская фронтовая панорама – о каждом бойце собран максимум возможной информации, когда ушел, где воевал, был ли награжден...
Кроме того, он добился установки обелиска. Фраза «Никто не забыт, ничто не забыто» написана на нем на трех языках: русском, татарском и диалекте чатских татар.
– Когда я учился в школе, нам было очень обидно, что у нас забыли даже камень поставить. Когда война началась, с 45 дворов 67 человек ушли, с одного двора сразу пять братьев ушло, трое не вернулось!.. Но мечты сбываются, и в 2016 году мы открыли этот обелиск, губернатор приезжал, и сейчас в селах района нет лучше нашего обелиска, – с гордостью говорит Навиль Шагабутдинов.
У деревни есть свой герб. На нем изображены лошадь, река Обь и осетры. Это связано с историй поселения. Лошадей местные жители разводили, чтобы обслуживать почтовый ям (станцию, где ямщик менял коней). Осетр – традиционный сибирский деликатес, а еще родовой знак чатских татар. А Обь – матушка и кормилица. Автором герба Юрт-Оры, а также слов гимна деревни тоже является Навиль Шагабутдинов. Для туристов он исполняет гимн на татарском языке и тут же переводит:
«Деревня при Оби – моя деревня. Смотрю на вас, обские волны. Судьба проходит, душа чувствует: родная деревня сердце режет. О, мои друзья, о, мои родные, не забывайте, мои татары, ваши дороги отсюда пошли, и вас здесь ждала мама».
Мечеть в Юрт-Оре была открыта 7 сентября 2014 года. Навиль Шагабутдинов рассказывает, что место, на котором она воздвигнута, приснилось ему во сне. Место было запущенным, и когда деревенские жители начали его очищать, то обнаружили груду камней из-под фундамента древних мечетей с 16 века.
В 2017 году, в 59 лет, Навиль Шагабутдинов окончил Российский исламский университет в Казани.
Усадьба чатского татарина – это добротный деревянный дом. Музей открылся в 2018 году, он является филиалом Колыванского краеведческого музея. Сейчас в нем никто не живет, но он полностью обустроен в соответствии с традицией и даже пригоден для жизни.
У входа сушится прошлогодняя калина. Это не только народный оберег, но и ингредиент вкуснейшего традиционного татарского блюда – пирога с калиной.
Навиль Шагабутдинов говорит, что построил усадьбу по образцу дома, в котором он вырос сам.
– Этот дом я сделал так, как будто я прихожу в свое детство. Нас жило тут 12 человек: мама, папа, бабушка и нас девять детей (мулла был седьмым ребенком в семье, – прим. ред.). Угадайте, где я спал в свои 5-7 лет? Бабушка спала на кровати, а мы все на полу, кроме малышки в люльке и любимой бабушкиной внучки (она спала с ней тоже на кровати, – прим. ред.).
Загадка решается просто: будущий мулла спал под кроватью! Это место он выбрал сам, чтобы старшие братья не мешали ему высыпаться.
– Старших сестер и братьев мама будила без 15-ти семь (им дальше надо было идти). И когда они вставали, начинался ор и неразбериха: кто-то штаны свои ищет, кто-то пробежится и кому-то на ноги наступит... И вот я выбрал момент, когда вечером в комнате никого не было (это очень трудно было!), обползал весь пол и залез под кровать. У меня глаза округлились: как так, столько места, а там никто не спит! – вспоминаетНавиль Шагабутдинов.
Это место в доме называется «тор», оно многофункционально: это и подиум для стола, и деревянная кровать, и горизонтальный шкаф-сундук.
– Туристы дали название этому месту «IKEA отдыхает»! – шутит Навиль Шагабутдинов.
Когда экскурсия окончена, всех гостей ведут к столу в летней кухне. Там их встречает староста деревни Альфира Мухометзянова.
– Все приезжающие считают, что я здесь, в усадьбе, живу! – смеется она. – ВедьНавиль Хасанович называет меня «хозяйка».
Но Альфира – такая же работница музея, в ее обязанности входит приготовление и подача традиционных блюд.
– Я сделала санитарную книжку, официально трудоустроена. Я готовлю гостям обед, меню всегда одно и то же: суп с бараниной или говядиной, перемеч (беляши), баурсаки (пончики) и санза (хворост). Потому что будет обидно, если одна группа одно покушает, а другие – другое. Блюд очень много: и пироги с калиной делаем, и кастыбый, и чак-чак праздничный.
Чем же живет деревня, в которой всего около 100 человек местного населения? Альфира Мухометзянова говорит, что в Юрт-Оре сейчас остались в основном пенсионеры. Самому пожилому жителю Юрт-Оры – 93 года. Летом в гости, конечно, приезжают дети, внуки, а еще в летний сезон очень много дачников.
Дороги в Юрт-Оре построили хорошие, но нет инфраструктуры. Закупаться все ездят в Колывань. Раньше был фельдшерско-акушерский пункт, но он закрылся. Школы тоже нет. В Юрт-Оре живут всего три ребенка школьного возраста, их в соседнюю Скалу возит школьный автобус.
Жители мечтают о собственном доме культуры. Уличная сцена есть – там, к примеру, проходит традиционный татарский праздник Сабантуй, но не хватает именно здания ДК.
Молодежь из деревень в основном вся уезжает, поэтому-то мулла и староста пытаются не дать деревне умереть, сделать ей имя. И это работает: постепенно татары возвращаются в родительские дома. Хотя бы на лето.
У Юрт-Оры есть неплохой туристический потенциал, если развивать именно это направление, то в деревне могут появиться и рабочие места, и инфраструктура. Туристические домики, общепит, традиционные сувениры... Кстати, сувенирный киоск перед усадьбой уже даже поставили, только в нем пока нет работника. Однако не сгладит ли это очаровательную самобытность поселения?
Напомним, деревни в регионе продолжают умирать. Так, в 2023 году с карты Новосибирской области исчезла деревня Тынгиза, недавно отметившая 120-летие. Последний житель деревни переехал в административный центр.
