Лента новостей

Все новости

Популярное

«Я ее просто любила»: сибирячка вернула зрение и слух приемной дочери, которую считали безнадежной

 Василиса Громова   Фото: представлено героиней

«Я ее просто любила»: сибирячка вернула зрение и слух приемной дочери, которую считали безнадежной

Ангелина носится по ресторанной детской площадке так, что за ней едва успевают следить глаза. Подбегает к маме, с громким смехом забирается на колени, обнимает ее и требует пирожное. Так что, когда Елена рассказывает, как забирала из кузбасского дома малютки годовалую, но недвижимую девочку без зрения и слуха, ей сначала очень сложно поверить.

Елена Гласман – финансовый директор в крупной компании, и к решению почти всех жизненных вопросов подходит рационально. Так и здесь. Женщина прошла школу приемных родителей, собрала все документы, необходимые для усыновления и с какими только экспертами не проконсультировалась. 

В анкете было написано «карие глаза». А я как-то хотела, чтобы моя доченька была голубоглазая. И сейчас у Ангелины голубые глаза. Меня, когда я ехала за ней, эти карие глаза почему-то не остановили. У меня два старших сына, один – студент, другой – старшеклассник. Я давно мечтала о дочке и поставила себе такую цель – если до 45 лет не рожу дочку, то удочерю девочку. 

Специалисты и наставники программы усыновления Елене помогали, давали максимум информации. А вот дома будущую усыновительницу не поддержали. Мама Елены не уставала ее отговаривать, да и супруг принял инициативу прохладно. Забегая вперед – потом и вовсе ушел. Но чего уж наша героиня точно не ожидала, так это силы, с которой ее будут корить за усыновление инвалида в доме ребенка – с презрением, агрессией и жуткими альтернативными предложениями. Только не с тем характером столкнулись все скептики – если где-то говорят «нет», Елена идет именно туда. 

Получив доступ к базе, Елена начала штудировать ее привычно – планомерно и последовательно в поисках девочки до трех лет. Выписывала данные анкет, потом прозванивала ведомства. Ангелина нашлась в Кемеровской области. В местном отделе опеки подтвердили, что есть такая девочка, 10 месяцев, только с каким-то диагнозом. «Если хотите, приезжайте знакомиться». Елена взяла направление и поехала в дом ребенка. 

Откровения начались на пороге учреждения. «Вам это все надо? Она никакая - глухая, слепая, не развивается, за полгода в весе не прибавила». Слова социального педагога Елена и сейчас цитирует в крайнем недоумении.

Когда я сказала, что все равно пойду к ребенку, и этот социальный педагог, и сотрудники, и даже главный педиатр на меня буквально накинулись: «да вы не понимаете, куда лезете», «неужели нельзя найти нормального здорового отказничка», «как вы ее вообще нашли, она ребенок без статуса».

Ангелина, и правда, была без статуса на опеку, числилась «временно размещенной по заявлению родителей». Родители малышки любили выпить и потусоваться. Так однажды и пришли на гулянку к знакомым с новорожденной девочкой, но с вечеринки ушли уже без нее. Похмельным утром младенца обнаружили, но разыскать папу с мамой не смогли: телефоны молчали, дома никого не было. Ангелину отвезли в полицию. За тот месяц, что она провела на карантине, правоохранители нашли ее маму и папу, но те только развели руками - мол, временные трудности у нас, содержать не сможем. Вот она и осталась лежать на прорезиненном матрасе в доме ребенка. Все это Елена узнала уже позже.

Геля1.jpg

Когда Елена вошла в палату и увидела Ангелину, ее сердце забилось чаще. Но не от умиления, а от ужаса и возмущения. Почти в год девочка весила всего семь килограммов, была 50 сантиметров ростом – в полгода дети и то больше, – даже не умела сидеть, только с трудом переворачивалась с боку на бок. 

Я с боем получила ее медкарту. Ни одного обследования. Единственный первичный осмотр педиатра и общие анализы. Она там лежала и лежала, кормили, поили, переодевали. Она была потенциальным инвалидом, а за них доплата. Мне потом, когда Ангелину я забирала, главврач сказала, поделилась лайфхаком, так сказать: «вы до полутора лет ничего ей не делайте, потом оформите инвалидность, будете пособия получать». У меня дар речи пропал. 

Сколько Елену не пугали страшными диагнозами и безнадежными перспективами, спустя часы мучительных согласований они с Ангелиной в машине поехали в Новосибирск. 

Тут откровения и новости ждали уже Ангелину. Елена занесла девчушку домой, достала из теплого комбинезона и, чтобы раздеться самой, положила на плед. Мама не учла важного - Ангелина ни минуты своей жизни не лежала на мягком.

Как она закричала… Сразу откуда-то у нее появилась, очень такая, живая подвижность. Лежала на животе, руки-ноги-голову подняла и верещала. Испугалась мягкого. Я ее схватила на руки и несколько часов, постепенно укладывала на этот плед. 

Ангелина не видела. Как сказали в доме малютки – врожденная двусторонняя катаракта. Девочка знакомилась с миром только руками. Не обнималась, ничего не гладила, не брала в руки, только быстро ощупывала маленькими пальчиками все, что находилось в пределах досягаемости. Неудивительно, что обычная теплая вода едва не свела ее с ума. Елена захотела искупать дочку, набрала ванну. Но как только Ангелина оказалась в воде, с криком стала в позу «собаки», мокрыми остались только ладошки и ноги по лодыжки.

Тут вывод очевиден был – не купали. Мне нянечка по секрету рассказала, как ей меняли подгузники. Грязный снимут, и кладут на лицо, чтобы не вертелась. Пока она пыталась его сорвать, быстро чистый надевали. 

Геля2.jpg

Сердобольная нянечка отдала Елене и схему питания. Реальную. В карте было написано, что рацион у Ангелины был полноценный и разнообразный, а на деле ее кормили какой-то некачественной смесью. Первый же педиатр сказал, что организм малышки ее просто не усваивал, поэтому она и малышка. И Елена составила список врачей по всем мнимым патологиям, чтобы проверить, так ли в состоянии Ангелины все непоправимо. 

Глухота прошла за пять сеансов лечения у ЛОРа. У Ангелины были огромные серные пробки в ушах и отит. Заболевание запущенное, но излечимое. И в первое доказательство этому Ангелина заплакала, когда услышала звонок домофона после очередного сеанса. Девочка с удовольствием пила козье молоко и стала расти как на дрожжах и прибавлять по килограмму в месяц. Сидеть и управлять частями тела Елена научила Ангелину сама - находила видео с гимнастикой в YouTube и повторяла за инструктором. Рискованно, но оно того стоило – дочка как будто ждала малейшего внимания, заботы и помощи и стремительно развивалась. Ей было необычно чувствовать, что ее «жулькают», но было видно, что она получает от этого удовольствие. 

Однако все эти чудесные исцеления стали только предисловием и первым шагом к самой важной операции. Нужно было вернуть ребенку зрение. Два месяца ушло только на подготовку – долечивали уши, избавляли девочку от инфекции в носоглотке, антибиотики курс за курсом. Для операции под общим наркозом нужно было идеальное здоровье. 

Офтальмологи нам не давали вообще никаких гарантий. Катаракту сегодня оперируют на потоке, отработанные манипуляции. Только в случае Ангелины это нужно было делать минимум на полгода раньше. Они меня еще стыдили, что так запустила ребенка, а мне им и ответить было нечего. Нас еще не хотели брать на две операции сразу, там система, что сначала нужно оперировать один глаз, через какое-то время другой. Я боролась за квоту, чтобы нам провели парную операцию. Руководство клиники, Минздрав, Минсоразвития – все поучаствовали. Я боролась за своего ребенка. Только я одна была заинтересована в том, чтобы Ангелина была здорова.

Операции сделали. Сразу обе. Сейчас зрение не 100% и идеальным уже не будет. Но Ангелина видит, слышит, ходит и говорит. А офтальмолог – единственный врач, у которого она наблюдается. После операции стало особенно заметно, что у девочки косоглазие. Елена водит дочку в коррекционный офтальмологический детский сад, лет в семь предстоит еще одна операция, чтобы о раннем детстве девочки совсем ничего не напоминало. Хорошо, что даже воспоминаний не останется – Ангелина тогда была совсем маленькой, и счастливых событий у нее сейчас куда больше. У нее есть мама, которая всегда с ней, и Владя, который всегда за нее. 

Мой старший сын живёт в Москве. Главная опора – младший, Владислав. У него с Ангелиной любовь.  Я могу уехать и оставить ее с ним. Он с ней погуляет, оденет, обует, покормит. Обожает ее, как старший брат, абсолютно. И она его. Он мне как то сказал, «мам, она все сделала, чтобы мы в нее влюбились». Постоянно таскает её на руках, возится с ней, оберегает, прямо дышать боится.

Любовь семьи открыла талант Ангелины. У нее идеальный слух. Сначала Елена заметила, что дочь четко и точно повторяет услышанные звуки. Это подтверждает и педагог, который теперь учит девочку играть на фортепиано. Да, вот эту «никакую», «слепую», «глухую».

Геля3.jpg

Елена посматривает на игровую площадку, куда опять убежала Ангелина. Не видит ее, поворачивается, вмиг становится серьезной и настороженной. Но ее голубоглазая девчонка выглядывает из окна домика принцессы. Мама выдыхает, задумчиво улыбается и говорит:

Ей так интересна была жизнь, что она откликалась на малейшие движения навстречу. Я ведь ничего такого не сделала. Знаете, когда в семье ребенок заболевает и становится инвалидом, мать кладет свою жизнь на борьбу за него. У нас не было ничего подобного. Я ее просто любила. 

А вопрос, почему Елена выбрала именно Ангелину, в этой истории совсем не к месту, даже не из-за его банальности, а потому, что она не выбирала. Отдел опеки, где Елена уточняла данные анкеты, был первым. Больше она никуда не звонила.

Ангелина носится по ресторанной детской площадке так, что за ней едва успевают следить глаза. Подбегает к маме, с громким смехом забирается на колени, обнимает ее и требует пирожное. Так что, когда Елена рассказывает, как забирала из кузбасского дома малютки годовалую, но недвижимую девочку без зрения и слуха, ей сначала очень сложно поверить.

Елена Гласман – финансовый директор в крупной компании, и к решению почти всех жизненных вопросов подходит рационально. Так и здесь. Женщина прошла школу приемных родителей, собрала все документы, необходимые для усыновления и с какими только экспертами не проконсультировалась. 

В анкете было написано «карие глаза». А я как-то хотела, чтобы моя доченька была голубоглазая. И сейчас у Ангелины голубые глаза. Меня, когда я ехала за ней, эти карие глаза почему-то не остановили. У меня два старших сына, один – студент, другой – старшеклассник. Я давно мечтала о дочке и поставила себе такую цель – если до 45 лет не рожу дочку, то удочерю девочку. 

Специалисты и наставники программы усыновления Елене помогали, давали максимум информации. А вот дома будущую усыновительницу не поддержали. Мама Елены не уставала ее отговаривать, да и супруг принял инициативу прохладно. Забегая вперед – потом и вовсе ушел. Но чего уж наша героиня точно не ожидала, так это силы, с которой ее будут корить за усыновление инвалида в доме ребенка – с презрением, агрессией и жуткими альтернативными предложениями. Только не с тем характером столкнулись все скептики – если где-то говорят «нет», Елена идет именно туда. 

Получив доступ к базе, Елена начала штудировать ее привычно – планомерно и последовательно в поисках девочки до трех лет. Выписывала данные анкет, потом прозванивала ведомства. Ангелина нашлась в Кемеровской области. В местном отделе опеки подтвердили, что есть такая девочка, 10 месяцев, только с каким-то диагнозом. «Если хотите, приезжайте знакомиться». Елена взяла направление и поехала в дом ребенка. 

Откровения начались на пороге учреждения. «Вам это все надо? Она никакая - глухая, слепая, не развивается, за полгода в весе не прибавила». Слова социального педагога Елена и сейчас цитирует в крайнем недоумении.

Когда я сказала, что все равно пойду к ребенку, и этот социальный педагог, и сотрудники, и даже главный педиатр на меня буквально накинулись: «да вы не понимаете, куда лезете», «неужели нельзя найти нормального здорового отказничка», «как вы ее вообще нашли, она ребенок без статуса».

Ангелина, и правда, была без статуса на опеку, числилась «временно размещенной по заявлению родителей». Родители малышки любили выпить и потусоваться. Так однажды и пришли на гулянку к знакомым с новорожденной девочкой, но с вечеринки ушли уже без нее. Похмельным утром младенца обнаружили, но разыскать папу с мамой не смогли: телефоны молчали, дома никого не было. Ангелину отвезли в полицию. За тот месяц, что она провела на карантине, правоохранители нашли ее маму и папу, но те только развели руками - мол, временные трудности у нас, содержать не сможем. Вот она и осталась лежать на прорезиненном матрасе в доме ребенка. Все это Елена узнала уже позже.

Геля1.jpg

Когда Елена вошла в палату и увидела Ангелину, ее сердце забилось чаще. Но не от умиления, а от ужаса и возмущения. Почти в год девочка весила всего семь килограммов, была 50 сантиметров ростом – в полгода дети и то больше, – даже не умела сидеть, только с трудом переворачивалась с боку на бок. 

Я с боем получила ее медкарту. Ни одного обследования. Единственный первичный осмотр педиатра и общие анализы. Она там лежала и лежала, кормили, поили, переодевали. Она была потенциальным инвалидом, а за них доплата. Мне потом, когда Ангелину я забирала, главврач сказала, поделилась лайфхаком, так сказать: «вы до полутора лет ничего ей не делайте, потом оформите инвалидность, будете пособия получать». У меня дар речи пропал. 

Сколько Елену не пугали страшными диагнозами и безнадежными перспективами, спустя часы мучительных согласований они с Ангелиной в машине поехали в Новосибирск. 

Тут откровения и новости ждали уже Ангелину. Елена занесла девчушку домой, достала из теплого комбинезона и, чтобы раздеться самой, положила на плед. Мама не учла важного - Ангелина ни минуты своей жизни не лежала на мягком.

Как она закричала… Сразу откуда-то у нее появилась, очень такая, живая подвижность. Лежала на животе, руки-ноги-голову подняла и верещала. Испугалась мягкого. Я ее схватила на руки и несколько часов, постепенно укладывала на этот плед. 

Ангелина не видела. Как сказали в доме малютки – врожденная двусторонняя катаракта. Девочка знакомилась с миром только руками. Не обнималась, ничего не гладила, не брала в руки, только быстро ощупывала маленькими пальчиками все, что находилось в пределах досягаемости. Неудивительно, что обычная теплая вода едва не свела ее с ума. Елена захотела искупать дочку, набрала ванну. Но как только Ангелина оказалась в воде, с криком стала в позу «собаки», мокрыми остались только ладошки и ноги по лодыжки.

Тут вывод очевиден был – не купали. Мне нянечка по секрету рассказала, как ей меняли подгузники. Грязный снимут, и кладут на лицо, чтобы не вертелась. Пока она пыталась его сорвать, быстро чистый надевали. 

Геля2.jpg

Сердобольная нянечка отдала Елене и схему питания. Реальную. В карте было написано, что рацион у Ангелины был полноценный и разнообразный, а на деле ее кормили какой-то некачественной смесью. Первый же педиатр сказал, что организм малышки ее просто не усваивал, поэтому она и малышка. И Елена составила список врачей по всем мнимым патологиям, чтобы проверить, так ли в состоянии Ангелины все непоправимо. 

Глухота прошла за пять сеансов лечения у ЛОРа. У Ангелины были огромные серные пробки в ушах и отит. Заболевание запущенное, но излечимое. И в первое доказательство этому Ангелина заплакала, когда услышала звонок домофона после очередного сеанса. Девочка с удовольствием пила козье молоко и стала расти как на дрожжах и прибавлять по килограмму в месяц. Сидеть и управлять частями тела Елена научила Ангелину сама - находила видео с гимнастикой в YouTube и повторяла за инструктором. Рискованно, но оно того стоило – дочка как будто ждала малейшего внимания, заботы и помощи и стремительно развивалась. Ей было необычно чувствовать, что ее «жулькают», но было видно, что она получает от этого удовольствие. 

Однако все эти чудесные исцеления стали только предисловием и первым шагом к самой важной операции. Нужно было вернуть ребенку зрение. Два месяца ушло только на подготовку – долечивали уши, избавляли девочку от инфекции в носоглотке, антибиотики курс за курсом. Для операции под общим наркозом нужно было идеальное здоровье. 

Офтальмологи нам не давали вообще никаких гарантий. Катаракту сегодня оперируют на потоке, отработанные манипуляции. Только в случае Ангелины это нужно было делать минимум на полгода раньше. Они меня еще стыдили, что так запустила ребенка, а мне им и ответить было нечего. Нас еще не хотели брать на две операции сразу, там система, что сначала нужно оперировать один глаз, через какое-то время другой. Я боролась за квоту, чтобы нам провели парную операцию. Руководство клиники, Минздрав, Минсоразвития – все поучаствовали. Я боролась за своего ребенка. Только я одна была заинтересована в том, чтобы Ангелина была здорова.

Операции сделали. Сразу обе. Сейчас зрение не 100% и идеальным уже не будет. Но Ангелина видит, слышит, ходит и говорит. А офтальмолог – единственный врач, у которого она наблюдается. После операции стало особенно заметно, что у девочки косоглазие. Елена водит дочку в коррекционный офтальмологический детский сад, лет в семь предстоит еще одна операция, чтобы о раннем детстве девочки совсем ничего не напоминало. Хорошо, что даже воспоминаний не останется – Ангелина тогда была совсем маленькой, и счастливых событий у нее сейчас куда больше. У нее есть мама, которая всегда с ней, и Владя, который всегда за нее. 

Мой старший сын живёт в Москве. Главная опора – младший, Владислав. У него с Ангелиной любовь.  Я могу уехать и оставить ее с ним. Он с ней погуляет, оденет, обует, покормит. Обожает ее, как старший брат, абсолютно. И она его. Он мне как то сказал, «мам, она все сделала, чтобы мы в нее влюбились». Постоянно таскает её на руках, возится с ней, оберегает, прямо дышать боится.

Любовь семьи открыла талант Ангелины. У нее идеальный слух. Сначала Елена заметила, что дочь четко и точно повторяет услышанные звуки. Это подтверждает и педагог, который теперь учит девочку играть на фортепиано. Да, вот эту «никакую», «слепую», «глухую».

Геля3.jpg

Елена посматривает на игровую площадку, куда опять убежала Ангелина. Не видит ее, поворачивается, вмиг становится серьезной и настороженной. Но ее голубоглазая девчонка выглядывает из окна домика принцессы. Мама выдыхает, задумчиво улыбается и говорит:

Ей так интересна была жизнь, что она откликалась на малейшие движения навстречу. Я ведь ничего такого не сделала. Знаете, когда в семье ребенок заболевает и становится инвалидом, мать кладет свою жизнь на борьбу за него. У нас не было ничего подобного. Я ее просто любила. 

А вопрос, почему Елена выбрала именно Ангелину, в этой истории совсем не к месту, даже не из-за его банальности, а потому, что она не выбирала. Отдел опеки, где Елена уточняла данные анкеты, был первым. Больше она никуда не звонила.

Новости партнеров

В России и мире

Запросы во Вселенную и аффирамции: как они работают на самом деле
Самые опасные мужчины по знаку Зодиака – не повезет тем, кто перешел им дорогу
Суперпродукты для долголетия – съедайте хотя бы один каждый день, и сможете отпраздновать столетний юбилей!
Когда покупать лук-севок и как его правильно выбрать?
1 апреля начинается призыв: кто из срочников попадет служить в зону СВО
Мигранты в России – хитрый план Запада и российской пятой колонны
Что нужно мужчине, чтобы чувствовать себя счастливым рядом с женщиной?
Если беспокоит запах пота и не помогает даже дезодорант – 2 натуральных средства для избавления от этой проблемы
5 знаков Зодиака, у которых есть все шансы познакомиться с будущей второй половинкой в апреле 2024
Моль исчезнет и больше не появится: советы по избавлению от надоедливого вредителя, который портит ваши вещи