Профессор из Новосибирска дважды переболел коронавирусом. Причем второй раз он заразился намеренно: ради эксперимента ученый общался с ковид-положительными больными без средств индивидуальной защиты. Иммунитет сдался вирусу повторно через полгода после первого заражения.
Эксперимент с повторным заражением COVID-19 поставил на себе бывший работник «Вектора», ныне ведущий научный сотрудник Института клинической и экспериментальной медицины Александр Чепурнов. Он рассказал, что в целях эксперимента контактировал с пациентами с коронавирусом без маски. Так он хотел оценить длительность выработавшегося после заболевания коронавирусом иммунитета.
«Первый раз я заболел коронавирусом в конце февраля, когда полетел во Францию кататься на лыжах. Летел с пересадкой в Москве. Помню, в аэропорту Шереметьево при посадке на самолет передо мной шли трое китайцев. Спустя пару дней в горах я почувствовал недомогание: поднялась температура, появились режущие боли в груди, – рассказал Александр Чепурнов. – Потеря обоняния без насморка тоже свидетельствовала о коронавирусной подоплеке, но все-таки это не было стопроцентным доказательством».
Он отметил, что в Европе тогда сдать анализ на COVID-19 было невозможно. Хотя если бы он летел из Италии, то шансы на это были. Однако из-за болезни Чепурнов вернулся в Новосибирск раньше. Здесь ему поставили диагноз «двусторонняя пневмония», лечился ученый амбулаторно. Через месяц сдал тест на антитела и выяснил, что антитела к COVID-19 у него есть, а значит, переболел он именно им.
«На тот момент я был первым в коллективе, кто переболел коронавирусом. Мы стали наблюдать, как поведут себя антитела, насколько они сильны, как долго будут находиться в организме, – продолжил Чепурнов. – Наблюдение показало довольно быстрое снижение их количества в крови. К исходу третьего месяца с начала болезни они перестали определяться. Примерно в этот же период появилась публикация канадских специалистов, также обнаруживших снижение количества антител у переболевших в подобные сроки. Так возник закономерный вопрос о возможности повторного заболевания. При этом мы учитывали, что наличие антител к COVID-19 лишь маркер того, что человек болел, и основную защиту от болезни определяют факторы клеточного иммунитета. Поэтому периодически проводили развернутое иммунологическое исследование с определением специфической и спонтанной пролиферации иммунных клеток, продукции цитокинов и прочее. Качество реакций подтверждало нормальную работу иммунной системы в течение всего периода наблюдения. Это важно для понимания природы повторной инфекции, поскольку иммунодефицитные состояния также могут приводить к повторному инфицированию, но имеют другую природу».
Стойкость иммунитета к коронавирусу Чепурнов проверял просто: общался с ковидными больными без маски. Каждые две недели он сдавал анализы, чтобы оценить реакцию организма.
«Защита пала ровно через шесть месяцев с момента первичного заболевания. Инфекция дала о себе знать першением в горле – и носоглоточный ПЦР-мазок сразу показал положительную реакцию на COVID на 27-м цикле, а через два дня уже на 17-м цикле, что соответствует высокому уровню вирусной нагрузки. При этом инфекция развивалась постепенно. На шестой день болезни КТ легких была чистая, а уже через три дня рентген показал двустороннюю пневмонию. Вирус ушел довольно быстро – через две недели уже не определялся ни в носоглоточных, ни в других пробах. Пять дней температура держалась выше 39 градусов, также потерял обоняние, изменилось вкусовое восприятие. Болел тяжелее, чем в первый раз. Даже попал в больницу. Как только сатурация упала ниже 93, меня госпитализировали, – признался Чепурнов «КП-Новосибирск». – Титр антител в настоящее время представлен снова очень высоким уровнем иммуноглобулинов G».
Ученый при этом отметил, что его случай тяжелого течения второй болезни нельзя считать репрезентативным. Возможно, у других пациентов повторное протекание болезни будет иным. Более точные выводы можно будет сделать только после того, как появится значимая статистика. Однако главный вывод эксперимента все же сделан: коллективного иммунитета к коронавирусу не будет, хотя именно на это возлагались огромные надежды. Это значит, что коронавирус будет жить с человечеством долгие годы. Вакцинальный иммунитет, по мнению Чепурнова, тоже может быть не очень длительным. Следовательно, нужна вакцина, которую можно применять многократно.
«Мы пока не знаем, насколько длительный эффект дает вакцина, разработанная в центре Гамалеи. Нам нужна вакцина, которую можно будет применять многократно. Рекомбинантная вакцина для этого не подойдет. Единожды привившись аденовирусным вектором, на основе которого она построена, повторно поставить ее будет нельзя – помешает иммунитет против аденовирусного носителя. Поэтому здесь, скорее всего, подойдет так называемая убитая вакцина, над которой работает Научный центр исследований и разработки иммунобиологических препаратов имени Чумакова РАН. Убитая вакцина подразумевает введение в организм собственно возбудителя болезни, убитого формалином. Такая вакцина дает иммунной системе портрет возбудителя и обучает противостоять ему. Ее можно «допринимать» через определенные периоды. В самом начале мы работали над созданием интраназальной убитой вакцины, которую можно закапывать, например, в нос, что существенно облегчит процедуру многократной вакцинации. Это одна из версий, над которой тоже надо работать, – считает Александр Чепурнов. – И конечно, нужна вакцина, которая способна надолго задерживаться в организме и постоянно провоцировать иммунную систему».
Над этим и работают ученые.
Новосибирский ученый заразил себя коронавирусом повторно: «Было тяжелее»
Профессор из Новосибирска дважды переболел коронавирусом. Причем второй раз он заразился намеренно: ради эксперимента ученый общался с ковид-положительными больными без средств индивидуальной защиты. Иммунитет сдался вирусу повторно через полгода после первого заражения.
Эксперимент с повторным заражением COVID-19 поставил на себе бывший работник «Вектора», ныне ведущий научный сотрудник Института клинической и экспериментальной медицины Александр Чепурнов. Он рассказал, что в целях эксперимента контактировал с пациентами с коронавирусом без маски. Так он хотел оценить длительность выработавшегося после заболевания коронавирусом иммунитета.
«Первый раз я заболел коронавирусом в конце февраля, когда полетел во Францию кататься на лыжах. Летел с пересадкой в Москве. Помню, в аэропорту Шереметьево при посадке на самолет передо мной шли трое китайцев. Спустя пару дней в горах я почувствовал недомогание: поднялась температура, появились режущие боли в груди, – рассказал Александр Чепурнов. – Потеря обоняния без насморка тоже свидетельствовала о коронавирусной подоплеке, но все-таки это не было стопроцентным доказательством».
Он отметил, что в Европе тогда сдать анализ на COVID-19 было невозможно. Хотя если бы он летел из Италии, то шансы на это были. Однако из-за болезни Чепурнов вернулся в Новосибирск раньше. Здесь ему поставили диагноз «двусторонняя пневмония», лечился ученый амбулаторно. Через месяц сдал тест на антитела и выяснил, что антитела к COVID-19 у него есть, а значит, переболел он именно им.
«На тот момент я был первым в коллективе, кто переболел коронавирусом. Мы стали наблюдать, как поведут себя антитела, насколько они сильны, как долго будут находиться в организме, – продолжил Чепурнов. – Наблюдение показало довольно быстрое снижение их количества в крови. К исходу третьего месяца с начала болезни они перестали определяться. Примерно в этот же период появилась публикация канадских специалистов, также обнаруживших снижение количества антител у переболевших в подобные сроки. Так возник закономерный вопрос о возможности повторного заболевания. При этом мы учитывали, что наличие антител к COVID-19 лишь маркер того, что человек болел, и основную защиту от болезни определяют факторы клеточного иммунитета. Поэтому периодически проводили развернутое иммунологическое исследование с определением специфической и спонтанной пролиферации иммунных клеток, продукции цитокинов и прочее. Качество реакций подтверждало нормальную работу иммунной системы в течение всего периода наблюдения. Это важно для понимания природы повторной инфекции, поскольку иммунодефицитные состояния также могут приводить к повторному инфицированию, но имеют другую природу».
Стойкость иммунитета к коронавирусу Чепурнов проверял просто: общался с ковидными больными без маски. Каждые две недели он сдавал анализы, чтобы оценить реакцию организма.
«Защита пала ровно через шесть месяцев с момента первичного заболевания. Инфекция дала о себе знать першением в горле – и носоглоточный ПЦР-мазок сразу показал положительную реакцию на COVID на 27-м цикле, а через два дня уже на 17-м цикле, что соответствует высокому уровню вирусной нагрузки. При этом инфекция развивалась постепенно. На шестой день болезни КТ легких была чистая, а уже через три дня рентген показал двустороннюю пневмонию. Вирус ушел довольно быстро – через две недели уже не определялся ни в носоглоточных, ни в других пробах. Пять дней температура держалась выше 39 градусов, также потерял обоняние, изменилось вкусовое восприятие. Болел тяжелее, чем в первый раз. Даже попал в больницу. Как только сатурация упала ниже 93, меня госпитализировали, – признался Чепурнов «КП-Новосибирск». – Титр антител в настоящее время представлен снова очень высоким уровнем иммуноглобулинов G».
Ученый при этом отметил, что его случай тяжелого течения второй болезни нельзя считать репрезентативным. Возможно, у других пациентов повторное протекание болезни будет иным. Более точные выводы можно будет сделать только после того, как появится значимая статистика. Однако главный вывод эксперимента все же сделан: коллективного иммунитета к коронавирусу не будет, хотя именно на это возлагались огромные надежды. Это значит, что коронавирус будет жить с человечеством долгие годы. Вакцинальный иммунитет, по мнению Чепурнова, тоже может быть не очень длительным. Следовательно, нужна вакцина, которую можно применять многократно.
«Мы пока не знаем, насколько длительный эффект дает вакцина, разработанная в центре Гамалеи. Нам нужна вакцина, которую можно будет применять многократно. Рекомбинантная вакцина для этого не подойдет. Единожды привившись аденовирусным вектором, на основе которого она построена, повторно поставить ее будет нельзя – помешает иммунитет против аденовирусного носителя. Поэтому здесь, скорее всего, подойдет так называемая убитая вакцина, над которой работает Научный центр исследований и разработки иммунобиологических препаратов имени Чумакова РАН. Убитая вакцина подразумевает введение в организм собственно возбудителя болезни, убитого формалином. Такая вакцина дает иммунной системе портрет возбудителя и обучает противостоять ему. Ее можно «допринимать» через определенные периоды. В самом начале мы работали над созданием интраназальной убитой вакцины, которую можно закапывать, например, в нос, что существенно облегчит процедуру многократной вакцинации. Это одна из версий, над которой тоже надо работать, – считает Александр Чепурнов. – И конечно, нужна вакцина, которая способна надолго задерживаться в организме и постоянно провоцировать иммунную систему».
Над этим и работают ученые.
