Несмотря на то, что губернатор в начале недели разрешил новосибирским музеям выходить из самоизоляции, многие до сих пор закрыты. Не получится пока посетить Новосибирский художественный музей – он на карантине до 1 июля. Краеведческий музей, Музей природы, Музей связи, Музей олимпийской славы, Сузунский Монетный двор и Городская усадьба Новониколаевска не работают до 30 июня. Впрочем, они все это время ведут активную работу в сети, советуем заглянуть на их странички. Нельзя пока посетить и Новосибирский музей железнодорожной техники, объявления об этом найти не удалось, но его телефоны не отвечают целый день. Тем не менее, в городе Новосибирске уже открылся ряд интересных музеев и выставок, которые входят в список обязательных к посещению мест в любом городском путеводителе. Сибкрай.ru поговорил с руководителями трех из них.
«Готовим коллекцию шляпок!»
24 июня в Новосибирске вышел из режима самоизоляции один из самых экстравагантных музеев – Музей мировой погребальной культуры. Как отметил его директор, Дмитрий Евсиков, пока что большого потока гостей не наблюдается, но все сотрудники очень рады открытию. Штат не сократился, даже наняли еще одного нового экскурсовода.
Казалось бы, ежедневные сводки с количеством зараженных и погибших располагают к мыслям о скоротечности человеческого бытия. Но популярности Музею смерти это не принесло.
«На самом деле люди, которые сегодня думают о смерти в связи с коронавирусом, думают в разрезе страха смерти, а не интереса. Я полагаю, что это наоборот, скорее, те люди, которые к нам не хотели идти, и сейчас они еще больше не хотят. Потому что для них это запретная тема, закрытая, табуированная, больная. Они как боялись, так и будут бояться, это неизбежно», – отвергает догадки о пользе пандемии для музея Дмитрий Евсиков.
Тем не менее, острую тему массовых эпидемий музей стороной не обошел. «Мы, конечно, эту тему осветили еще во время самоизоляции, когда делали видеоэкскурсии к Ночи музеев. Естественно, мы эту тему изучали и изучаем. Она была у нас в музее и до этого, потому что мы говорим в том числе о причинах смерти в разное время, от чего люди умирали вообще всегда – от болезней, от эпидемии, от казней, от катастроф, от войн и так далее. Ну и, конечно, мы делали на эту тему некую подборку в соцсетях, инфографика есть и в музее – информационные материалы об эпидемиях в разное время», – рассказал Евсиков.
Работники музея без дела не сидели, трудились даже в более усиленном режиме, просто без посетителей: занимались реставрацией, готовили новые экспонаты из тех, что лежали в запасниках, работали на дому с информацией, готовили описания и так далее.
«За это время к нам поступило очень большое количество книг из разных источников, и мы их сейчас описываем. Появились некоторые очень интересные документы из области похоронного дела: свидетельства о смерти начала XX века, военные документы – почта, извещения о смерти, очень интересно читать. Из области патанатомии есть интересные документы. Появились какие-то экспонаты с области культуры XIX века, бытовые, скажем так, использовались в похоронах в том числе. Например, недавно принесли швейную машинку – ее нам презентовали с историей человека, которому она принадлежала. У нас есть раздел «Траурная мода и рукоделие вдов», там, кстати, много пополнений. Мы за это время описали нашу коллекцию. У нас сейчас около тысячи шляпок XIX – начала XX века, и оригинальных, и реконструкций. Наша дизайнер и хранитель все это время описывала вот эти вот шляпы и шляпки. Я думаю, к сентябрю мы эту выставку откроем», – рассказал директор музея.
Теперь Музей Смерти продолжит работу в своем обычном формате, разве что в нем, как и везде, введен масочно-перчаточный режим и обязательное условие о социальной дистанции.
«Благо, у нас нет такого столпотворения, как в каких-то других музеях, к тому же очень несколько просторных залов, мы разводим потоки. Также, по предварительной записи, проводим экскурсии, и люди уже вовсю к нам записываются. По крайней мере, первые два дня были экскурсии», – поделился Евсиков.
С хоббитами, Путиным и Иваном Грозным
Три месяца наедине с восковыми копиями знаменитостей, политиков, сказочных героев и исторических личностей провела Алла Кохия, администратор Музея восковых фигур и голографии.
«Мы, как 28 марта закрылись, так три месяца не работали. Здесь нет других сотрудников, только я. Так что просто все это время на выставке находилась. По сути, тут были мы с восковыми фигурами и больше никого. Все, кто приходят, говорят, что это звучит немножко страшновато…» – признается Алла.
Она рассказала, что музей возобновил работу сразу же, как только разрешил губернатор, – в среду, 24 июня. Однако новосибирцы не устремились тот же час за билетами, чтобы посмотреть на человека с четырьмя зрачками или главных героев саги о Мальчике, Который Выжил.
«Обычно летом большой поток посетителей. Но я думаю, пока что мало приезжих, в связи с тем, что где-то карантин еще не сняли, а многие весной сидели без работы. Я надеюсь, что с июля все как-то более-менее восстановится. Мы очень долго были на самоизоляции, естественно, у нас огромных средств на то, чтобы отрекламировать нашу выставку, нет», – признается администратор музея.
Алла Кохия с готовностью рассказывает про экспозицию: «Раньше у нас были восковые фигуры и кунсткамера, а сейчас вместо последней – голография и куклы. Куклы ручной работы и фабричные – советского периода. Это небольшая экспозиция – порядка 40 кукол. Когда мы ее собирали, хотели показать, какие народности проживают на территории Российской Федерации. Голография – это объемные картины: человеческие лица, самолет, одуванчик… Они все на разные темы, но подсвечены таким образом, что вы без всяких 3D-очков видите эффект 3D».
«Звонили из Питера, обещали коллекцию»
Если кто-то думает, что районный музей – это скучно, то он просто никогда не был в «Заельцовке»! Это поистине культурный центр не только районного, но и городского значения. Руководитель Музея «Заельцовка» –филиала МАУК «Музей Новосибирска» Елена Макарова сразу сказала, что говорить о том, что они «открылись» 24 июня, нельзя, они работали все это время – в сети.
«Единственное, мы практически сразу же прекратили работать с посетителями в очной форме. И, естественно, сидели на самоизоляции, не выезжая на место работы. Но по сути, для нас мало что изменилось», – начала Елена Макарова.
«Заельцовке» уже семь лет, но еще на старте своей деятельности музей завел первые аккаунты и паблики в социальных сетях.
«Сейчас, конечно, пошел прирост аудитории, потому что мы соцсетям стали отдавать приоритетное значение, вся работа перешла в онлайн. Даже апгрейд некоторый произвели, ввели новую навигацию по нашим пабликам. Люди приходят, смотрят, комментируют, репостят с удовольствием. Работа с соцсетями стала активнее, и посетители у нас стали тоже с нами активнее взаимодействовать. У нас есть, по крайней мере, одна история, когда нам написал бывший житель Новосибирска, сейчас они живут с семьей в Санкт-Петербурге. Так вот, они хотят передать в наш музей коллекцию!» – поделилась радостью Елена Макарова.
Сотрудники музея на протяжении всех трех месяцев продолжали работу с предметами, изучали их, описывали, популяризировали.
«Отчасти самоизоляция позволила более плотно, более глубоко и системно подойти к изучению фондов. Потому что действительно это было время вынужденного покоя. Мы изучали, например, архивные номера газеты «Советская Сибирь»: 28-е, 29-е, 30-е года. Занялись и нашими предметами. Например, мы взяли портфель и рассказали его историю: и того портфеля, который у нас есть – конца 40-х годов, и в целом портфеля (ранца), как вещи. И у нас даже коммент есть в одной из соцсетей: «Надо же, через один предмет вы рассказали историю целой эпохи, целого века!» Мы стараемся по возможности изучать и подавать историю страны через историю предмета, потому что это всегда вызывает личностную, эмоциональную сопричастность, и через это, собственно говоря, идет трансляция наследия», – объяснила Елена Макарова.
Вопрос «Чему музей научила самоизоляция?» заставил руководителя ненадолго задуматься.
«Учитывать, что планы, конечно, хороши, но всегда нужно помнить о том, что это только планы. Потому что я знаю, что у руководства некоторых учреждений, когда президент объявил первую неделю самоизоляции, возникло ощущение, как будто они ехали-ехали и воткнулись в отбойник. Слава богу, поскольку мы следим за новостями и в интернет-пространстве присутствуем и как профессионалы, и как частные лица, мы были более готовы к этому морально. Чему мы еще научились? Наверное, повысилась наша оперативность. И конечно, мы обучались. Мы пересмотрели, отапргейдили некоторые наши паблики, стали по-другому писать тексты, поняли, что нейминг всегда должен присутствовать. Мы смогли уделить огромное время научной работе. Традиционно в музейном и в научном сообществах весна – это время конференций. Наши сотрудники занимались подготовкой докладов, статей, выступали на форумах, публиковались в сборниках, журналах, научно-популярных изданиях», – добавила руководитель. Сама она в конце мая успела выступить на престижном международном форуме от ЮНЕСКО – «Интермузее».
Вдовы на самоизоляции, 3D-коты и апгрейд: музеи Новосибирска вышли из карантина
Несмотря на то, что губернатор в начале недели разрешил новосибирским музеям выходить из самоизоляции, многие до сих пор закрыты. Не получится пока посетить Новосибирский художественный музей – он на карантине до 1 июля. Краеведческий музей, Музей природы, Музей связи, Музей олимпийской славы, Сузунский Монетный двор и Городская усадьба Новониколаевска не работают до 30 июня. Впрочем, они все это время ведут активную работу в сети, советуем заглянуть на их странички. Нельзя пока посетить и Новосибирский музей железнодорожной техники, объявления об этом найти не удалось, но его телефоны не отвечают целый день. Тем не менее, в городе Новосибирске уже открылся ряд интересных музеев и выставок, которые входят в список обязательных к посещению мест в любом городском путеводителе. Сибкрай.ru поговорил с руководителями трех из них.
«Готовим коллекцию шляпок!»
24 июня в Новосибирске вышел из режима самоизоляции один из самых экстравагантных музеев – Музей мировой погребальной культуры. Как отметил его директор, Дмитрий Евсиков, пока что большого потока гостей не наблюдается, но все сотрудники очень рады открытию. Штат не сократился, даже наняли еще одного нового экскурсовода.
Казалось бы, ежедневные сводки с количеством зараженных и погибших располагают к мыслям о скоротечности человеческого бытия. Но популярности Музею смерти это не принесло.
«На самом деле люди, которые сегодня думают о смерти в связи с коронавирусом, думают в разрезе страха смерти, а не интереса. Я полагаю, что это наоборот, скорее, те люди, которые к нам не хотели идти, и сейчас они еще больше не хотят. Потому что для них это запретная тема, закрытая, табуированная, больная. Они как боялись, так и будут бояться, это неизбежно», – отвергает догадки о пользе пандемии для музея Дмитрий Евсиков.
Тем не менее, острую тему массовых эпидемий музей стороной не обошел. «Мы, конечно, эту тему осветили еще во время самоизоляции, когда делали видеоэкскурсии к Ночи музеев. Естественно, мы эту тему изучали и изучаем. Она была у нас в музее и до этого, потому что мы говорим в том числе о причинах смерти в разное время, от чего люди умирали вообще всегда – от болезней, от эпидемии, от казней, от катастроф, от войн и так далее. Ну и, конечно, мы делали на эту тему некую подборку в соцсетях, инфографика есть и в музее – информационные материалы об эпидемиях в разное время», – рассказал Евсиков.
Работники музея без дела не сидели, трудились даже в более усиленном режиме, просто без посетителей: занимались реставрацией, готовили новые экспонаты из тех, что лежали в запасниках, работали на дому с информацией, готовили описания и так далее.
«За это время к нам поступило очень большое количество книг из разных источников, и мы их сейчас описываем. Появились некоторые очень интересные документы из области похоронного дела: свидетельства о смерти начала XX века, военные документы – почта, извещения о смерти, очень интересно читать. Из области патанатомии есть интересные документы. Появились какие-то экспонаты с области культуры XIX века, бытовые, скажем так, использовались в похоронах в том числе. Например, недавно принесли швейную машинку – ее нам презентовали с историей человека, которому она принадлежала. У нас есть раздел «Траурная мода и рукоделие вдов», там, кстати, много пополнений. Мы за это время описали нашу коллекцию. У нас сейчас около тысячи шляпок XIX – начала XX века, и оригинальных, и реконструкций. Наша дизайнер и хранитель все это время описывала вот эти вот шляпы и шляпки. Я думаю, к сентябрю мы эту выставку откроем», – рассказал директор музея.
Теперь Музей Смерти продолжит работу в своем обычном формате, разве что в нем, как и везде, введен масочно-перчаточный режим и обязательное условие о социальной дистанции.
«Благо, у нас нет такого столпотворения, как в каких-то других музеях, к тому же очень несколько просторных залов, мы разводим потоки. Также, по предварительной записи, проводим экскурсии, и люди уже вовсю к нам записываются. По крайней мере, первые два дня были экскурсии», – поделился Евсиков.
С хоббитами, Путиным и Иваном Грозным
Три месяца наедине с восковыми копиями знаменитостей, политиков, сказочных героев и исторических личностей провела Алла Кохия, администратор Музея восковых фигур и голографии.
«Мы, как 28 марта закрылись, так три месяца не работали. Здесь нет других сотрудников, только я. Так что просто все это время на выставке находилась. По сути, тут были мы с восковыми фигурами и больше никого. Все, кто приходят, говорят, что это звучит немножко страшновато…» – признается Алла.
Она рассказала, что музей возобновил работу сразу же, как только разрешил губернатор, – в среду, 24 июня. Однако новосибирцы не устремились тот же час за билетами, чтобы посмотреть на человека с четырьмя зрачками или главных героев саги о Мальчике, Который Выжил.
«Обычно летом большой поток посетителей. Но я думаю, пока что мало приезжих, в связи с тем, что где-то карантин еще не сняли, а многие весной сидели без работы. Я надеюсь, что с июля все как-то более-менее восстановится. Мы очень долго были на самоизоляции, естественно, у нас огромных средств на то, чтобы отрекламировать нашу выставку, нет», – признается администратор музея.
Алла Кохия с готовностью рассказывает про экспозицию: «Раньше у нас были восковые фигуры и кунсткамера, а сейчас вместо последней – голография и куклы. Куклы ручной работы и фабричные – советского периода. Это небольшая экспозиция – порядка 40 кукол. Когда мы ее собирали, хотели показать, какие народности проживают на территории Российской Федерации. Голография – это объемные картины: человеческие лица, самолет, одуванчик… Они все на разные темы, но подсвечены таким образом, что вы без всяких 3D-очков видите эффект 3D».
«Звонили из Питера, обещали коллекцию»
Если кто-то думает, что районный музей – это скучно, то он просто никогда не был в «Заельцовке»! Это поистине культурный центр не только районного, но и городского значения. Руководитель Музея «Заельцовка» –филиала МАУК «Музей Новосибирска» Елена Макарова сразу сказала, что говорить о том, что они «открылись» 24 июня, нельзя, они работали все это время – в сети.
«Единственное, мы практически сразу же прекратили работать с посетителями в очной форме. И, естественно, сидели на самоизоляции, не выезжая на место работы. Но по сути, для нас мало что изменилось», – начала Елена Макарова.
«Заельцовке» уже семь лет, но еще на старте своей деятельности музей завел первые аккаунты и паблики в социальных сетях.
«Сейчас, конечно, пошел прирост аудитории, потому что мы соцсетям стали отдавать приоритетное значение, вся работа перешла в онлайн. Даже апгрейд некоторый произвели, ввели новую навигацию по нашим пабликам. Люди приходят, смотрят, комментируют, репостят с удовольствием. Работа с соцсетями стала активнее, и посетители у нас стали тоже с нами активнее взаимодействовать. У нас есть, по крайней мере, одна история, когда нам написал бывший житель Новосибирска, сейчас они живут с семьей в Санкт-Петербурге. Так вот, они хотят передать в наш музей коллекцию!» – поделилась радостью Елена Макарова.
Сотрудники музея на протяжении всех трех месяцев продолжали работу с предметами, изучали их, описывали, популяризировали.
«Отчасти самоизоляция позволила более плотно, более глубоко и системно подойти к изучению фондов. Потому что действительно это было время вынужденного покоя. Мы изучали, например, архивные номера газеты «Советская Сибирь»: 28-е, 29-е, 30-е года. Занялись и нашими предметами. Например, мы взяли портфель и рассказали его историю: и того портфеля, который у нас есть – конца 40-х годов, и в целом портфеля (ранца), как вещи. И у нас даже коммент есть в одной из соцсетей: «Надо же, через один предмет вы рассказали историю целой эпохи, целого века!» Мы стараемся по возможности изучать и подавать историю страны через историю предмета, потому что это всегда вызывает личностную, эмоциональную сопричастность, и через это, собственно говоря, идет трансляция наследия», – объяснила Елена Макарова.
Вопрос «Чему музей научила самоизоляция?» заставил руководителя ненадолго задуматься.
«Учитывать, что планы, конечно, хороши, но всегда нужно помнить о том, что это только планы. Потому что я знаю, что у руководства некоторых учреждений, когда президент объявил первую неделю самоизоляции, возникло ощущение, как будто они ехали-ехали и воткнулись в отбойник. Слава богу, поскольку мы следим за новостями и в интернет-пространстве присутствуем и как профессионалы, и как частные лица, мы были более готовы к этому морально. Чему мы еще научились? Наверное, повысилась наша оперативность. И конечно, мы обучались. Мы пересмотрели, отапргейдили некоторые наши паблики, стали по-другому писать тексты, поняли, что нейминг всегда должен присутствовать. Мы смогли уделить огромное время научной работе. Традиционно в музейном и в научном сообществах весна – это время конференций. Наши сотрудники занимались подготовкой докладов, статей, выступали на форумах, публиковались в сборниках, журналах, научно-популярных изданиях», – добавила руководитель. Сама она в конце мая успела выступить на престижном международном форуме от ЮНЕСКО – «Интермузее».
