Трудно назвать год, когда в Новониколаевске не было эпидемий. Борьба с пандемией коронавируса подтолкнула заглянуть в не столь уж и далекое прошлое нашего региона: были ли здесь раньше массовые эпидемии и как с ними боролись? Как оказалось, историческое наследие у нас по этой части не очень благоприятное. Эпидемии холеры, ветреной оспы, возвратного и сыпного тифа, малярии уносили сотни, а то и тысячи жизней жителей Томской губернии и Новониколаевска.
Охота на «злобную старуху с обезображенным лицом»
Именно так представляли одно из самых смертоносных инфекционных заболеваний второй половины XIX - первой трети XX века – холеру. В деревнях в сознании крестьян холера виделась в образе страшной старухи или женщины с ведрами в руках. По ночам бабы, одевшись пострашнее, с ужасным шумом обходили селения, чтобы отпугнуть незваную гостью. А мужики и вовсе палили в нее из ружей.
По данным томского историка Г. Мендриной, крупные вспышки холеры наблюдались в XIX веке в Западной Сибири в 1871–1872, 1892 годах. За год до строительства будущего Новосибирска, на правом высоком берегу, где сейчас располагается наш город, холеры совсем не было, а вот на левом, более низком и заболоченном, насчитывалось 794 больных. Более половины из них скончались. В набор обычных мер против эпидемии, или «поветри», как называли ее крестьяне, входили круговое опахивание села, окуривание всех проезжавших дымом от костров, коллективные молебны и крестные ходы, ношение ладанки на шее, либо, в качестве профилактики, крестьяне предпочитали выпивать утром и вечером натощак по одной-две рюмки водки. Однако, холера ушла сама с наступлением осенних холодов.
Сильная эпидемия холеры случилась в Новониколаевске в 1904 году. Жители города в большинстве случаев сами подготавливали почву для страшной гостьи: лили на улицах помои, вывозили и сваливали навоз и содержимое помойных ям и клозетов в небольшие овражки и в реки Каменку и Обь. Для борьбы с эпидемией был построен временный «заразный барак» с одним фельдшером. И только в 1906 году начала действовать 2-я городская больница («заразная») на 15 коек, располагавшаяся в тесном наемном помещении.
Холера возвращалась почти каждый год. В документах санитарной службы фигурирует 1907 год, когда Новониколаевск был признан «угрожаемым по холере». В Томскую губернию она была занесена переселенцами, прибывшими по железной дороге. Первые случаи заболевания были отмечены в Новониколаевске на переселенческом пункте станции Обь.
Чтобы избежать большого числа жертв, Новониколаевская Городская управа в экстренном порядке проводит профилактические мероприятия. Прежде всего, жители должны были сами очистить дворы, помойные ямы, клозеты и вывезти нечистоты на городские отвалы. Ассенизационный обоз был организован городской управой лишь в 1910-1911 годах, но и он не справлялся с вывозом городских отходов.
С 1904 года в Новониколаевске был введен санитарный осмотр служащих и рабочих торгово-промышленных заведений. В ряду противоэпидемических мероприятий практиковались санитарные обследования булочных, бакалейных, колбасных, молочных заведений, базаров, дворовых усадеб. Виновные подвергались штрафу и другому наказанию, вплоть до передачи дела в суд.
Первостепенный шаг в борьбе с инфекцией – изоляция больных. Но в городе катастрофически не хватало инфекционных коек, поэтому редко кому удавалось попасть в больницу. А те, кто попадал, зачастую лежали на полу между кроватями на матрасах, набитых соломой. Скученность заразных больных, поздняя госпитализация, огромные очереди на лечение, преждевременная выписка еще не выздоровевших пациентов способствовали дальнейшему распространению инфекции.
B 1909 году к сильной эпидемии холеры добавился брюшной тиф. Жизнь в городе была фактически парализована. Местной управе пришлось экстренно организовать санитарное отделение в составе врача, фельдшера и дезинфектора. На территории бывшего «холерного барака» было решено строить новый корпус инфекционной больницы на 40 коек, которая начала функционировать только в 1912 году. Двухэтажное каменное здание сохранилось до сих пор – ул. Семьи Шамшиных, 40, к.1. В 1915 году планировалось открыть при ней большую дезинфекционную камеру японского производства. В медицинский персонал больницы входили врач, два фельдшера и три сиделки.
Силами медицинского персонала и санитарного врача города, а до его появления – городской полицией проводились противоэпидемические мероприятия среди гражданского населения и санитарный надзор в целом. Горожанам делали прививки против оспы, дифтерии, скарлатины. До 700 антихолерных прививок зарегистрировано в 1907, 1908 и 1910 гг. Однако значительная часть населения оставалась непривитой.
Плохие бытовые и производственные условия, антисанитария, недостаточная медицинская помощь способствовали возникновению различного рода заболеваний и высокой смертности населения. В 1909 году в больницы поступило 802 человека, умерло 67, в 1910 году поступило 1186 человек, умерло 98. В 1910 году зарегистрированы оспа, холера, дифтерия, скарлатина, тиф, которыми переболело более 800 лиц гражданского населения. Из них холерой болел 271 человек. В 1911 году количество инфекционных больных достигло 1315 человек.
В 1910 году в Новониколаевске проездом был Петр Аркадьевич Столыпин, который посетил и холерный барак. Газеты писали о мужестве премьер-министра, потому что в городе в эти дни отмечалось увеличение случаев заболевания холерой.
Газета «Томские губернские ведомости» давала советы, какие продукты и напитки способствуют заражению холерой, а какие, наоборот, ее убивают. Оказывается, на зеленом луке, моркови микробы живут до четырех дней, на салате до шести дней, на редиске до 12, на огурцах до 13 дней. А вот кофе убивает холерную запятую в 3 часа. Неблагоприятной средой является кислое молоко, а совсем не поддается заражению водка. Алкоголь убивает холерный вибрион уже при крепости в 25%. Быстро гибнут эмбрионы в вине, особенно в красном.
В 1913 году в городе была эпидемия натуральной оспы. Оспа в Сибири считалась постоянным заболеванием, несмотря на прививки, заболеваемость продолжала оставаться высокой, проявляясь в отдельные годы опустошительными эпидемиями.
Курды привезли сыпной тиф
Тифом в Новониколаевске болели всегда, но очень сильная эпидемия случилась в 1915 году, когда город был наполнен военнопленными и беженцами. Развитие эпидемий обычно начиналось с вокзала, всегда забитого людьми. Вспышке тифа способствовало антисанитарное состояние города. Особенно удручало сильное загрязнение зданий, где содержались военнопленные и мобилизованные. «Сад при Коммерческом клубе, — писал врач Абдрин, — превратился в сплошной клозет».
В этот раз «заразу» в город привезли пленные курды. Развитие сыпного тифа началось с первой городской больницы, куда по распоряжение коменданта была доставлена партия военнопленных. «Курды эти были до того грязны, что много потребовалось времени, чтобы их отмыть…», – докладывал врач Иволин. Вскоре заболевания начались среди больничной прислуги и служащих. Если в январе заболело 40 человек, то в апреле уже 1699 человек.
Больницы были переполнены. Количество мест увеличено в три с лишним раза. Больные располагались по трое на двух поставленных вместе койках, лежали на полу. Лечебные учреждения принимали исключительно военнопленных, в результате, городскому населению в приеме отказывали.
Дума постановила принять срочные меры: уменьшить контингент военнопленных в городе, устроить обсервационный пункт на подъездной ветке к станции Кривощеково и бараки для сыпно-тифозных, отменить этап военнопленных в Новониколаевск, ходатайствовать о выдаче городу пособия на постройку городской заразной больницы и т.д. Но претворение в жизнь этих мероприятий было не во власти городской Думы.
Не успели справиться с сыпным тифом, как в августе вспыхнула холера. Очагом инфекции были реки Обь и Каменка, откуда брали воду для питья. Большую опасность представляли Вокзальная часть города и поселок Порт-Артур. По официальным данным, в 1915 году сыпным тифом болели 4 083 человека (данные до июля). Из них 1 249 умерли. Холерой, брюшным тифом, дизентерией — болели около 2 000 человек, умерли 400.
«Не эпидемия, а мор…»
Но то, что случилось зимой 1919-1920 годов в Новониколаевске, не мог представить никто. Число умерших от сыпного тифа жителей города и красноармейцев превысило 60 тысяч человек.
Тиф свирепствовал по всей России. Эпидемия в Новониколаевске начала разрастаться еще в конце 1918 года. Гражданская война, большой наплыв беженцев, военных, отсутствие белья, дезинфицирующих и лекарственных средств в больницах усугубляли обстановку. Кроме того, летом вспыхнула эпидемия азиатской холеры. А самое страшное случилось зимой. Когда в ночь с 13 на 14 декабря 1919 года 27-я дивизия 5-ой армии освободила Новониколаевск от колчаковцев, в городе были обнаружены тысячи больных людей. Горы трупов лежали по улицам, их не успевали хоронить. Отступающая армия Колчака бросала десятки тысяч голодных больных солдат. Они разбредались по деревням, унося с собой заразу. Особенно тяжелая обстановка сложилась по линии железной дороги, где стояли забитые трупами вагоны.
Для борьбы с брюшным и сыпным тифом, принявшим в 1919-1920 годы размеры эпидемии, в Новониколаевске и губернии приказом Всероссийской комиссии по улучшению санитарного состояния республики от 4 января 1920 г. была организована Чрезвычайная комиссия (ЧЕКА-ТИФ). Возглавил ее председатель ревкома Дружицкий. ЧЕКА-ТИФу предоставлялась вся полнота власти по проведению необходимых мер для борьбы с эпидемиями. Её распоряжения в этой области были обязательными для всех военных и гражданских властей. Все лица, не исполняющие требования или распоряжения комиссии, а равно не оказавшие содействие, предавались суду военно-революционного трибунала. Весь медицинский персонал Новониколаевска поступал в распоряжение комиссии. Особые меры были приняты по уборке и погребению трупoв, которые старались похоронить до весны. Были мобилизованы воинские части, гражданское население. К апрелю удалось ликвидировать эпидемиологическую угрозу, а полностью победили тиф лишь к 1922 году.
Как бороться с «лихоманкой»?
В двадцатые годы XX века в Сибири свирепствовала еще и малярия. Новониколаевская губерния по количеству заболеваний в сибирском регионе занимала первое место. Излюбленным местом обитания комары - разносчики заразы - выбрали в Новониколаевске торфяные болота между Закаменской частью города и деревней Инюшкой, а также речки Каменку, Ельцовку, правый берег Оби.
В 1920 году по Новониколаевскому уезду было семь тысяч больных малярией, в 1921 году по губернии больных е насчитывалось 12 тысяч, в 1922 году — 15 тысяч, в 1923 году — 55 тысяч! Смертность от малярии была равна смертности от тифа (4−5%). В 1924 году заболеваемость возросла в два раза, в 1925-ом — в два с половиной раза.
С приближением весны горожане старались неукоснительно соблюдать меры предосторожности: принимать на ночь хинин, затягивать окна и двери сетками, иметь над кроватью полог, убивать комаров перед сном, а также в случае необходимости выкуривать при помощи дыма или надевать сетки на головы и перчатки. Но эти меры не очень-то помогали. Среди городского населения поражено было около 70% одних только застрахованных.
Согласно противомалярийного плана, необходимо было уничтожать, либо нефтевать болота, проводить обследование населения, вести научную работу. В работе по борьбе с малярией было много трудностей. Не хватало материальных средств, квалифицированных специалистов. Первое время катастрофически не хватало хинина.
Хуже обстояло дело с лечением крестьян. Они не хотели лечиться в амбулаториях, а предпочитали использовать свои средства, различая 12 видов «лихоманок»: «На каку угодишь. Для каждой свое лечение». Хорошим помогающим средством считалось поить жженым копытом, либо париться в бане, а потом ехать купаться в Обь.
В предотвращении заразных болезней не все зависит от медицины и санитарной службы. Многое – от нашего отношения к условиям и качеству своей жизни: от чистоты улиц, дворов, от того, какую воду мы пьем и что едим, как соблюдаем рекомендации врачей в быту.
