Отказ от излишеств

– Игорь Викторович, хоть хрущевки и названы по имени советского лидера, но это же было не наше ноу-хау?
– Нет, конечно. Это была общемировая тенденция развития индустриального домостроения, над которой в свое время поработали многие известные люди. В том числе и Ле Корбюзье со своей знаменитой системой гармонических пропорций «Модулор», уменьшивший высоту потолка. Хотя на самом деле на тот момент просто существовало требование французских властей, чтобы ускорить и упростить строительство домов, погасить социальные взрывы и обеспечить людей жильем в трудное послевоенное время. То же самое было и в Великобритании. Так что эта тенденция отнюдь не является изобретением Хрущева, она появилась в связи с большими социальными потрясениями послевоенного периода, 60-х годов, когда все правительства мира пытались удовлетворить насущные потребности своих граждан в жилье.
Что касается СССР, то страна тоже переживала сложный период, нужно было заново отстраивать половину территории, при этом качество работ заметно упало, потому что многие квалифицированные специалисты погибли на войне, и вырастить им смену не успели. А требовалось очень массовое строительство, задача увеличения ввода квадратных метров стала одной из главных в начале 60-х годов. Естественно, в такой ситуации отказ от излишеств был наиболее логичным ходом. Кроме того, в мире на тот момент торжествовал интернациональный стиль модернизм, было популярно строить упрощенное демократическое жилье, и в этом смысле появление хрущевок тоже соответствовало общемировой тенденции.

– Как правильно определить, что такое вообще хрущевка? Просто дом, построенный во времена Хрущева или это все-таки принципиально новое направление в строительстве?
– Это новый принцип абсолютно утилитарного подхода к строительству жилищ. Еще до этого, в 50-х годах уже было сильно распространено типовое проектирование. Вариантов было много – с карнизами, колоннами, портиками, высокими потолками. Но все это влекло некий перерасход материалов. А на тот момент все уже понимали, что ресурс, который позволял гасить социальное напряжение, исчерпан. Люди осознали, что по уровню обеспеченности жильем страна сильно отстает от европейских государств. Тем более, что стали относительно доступны страны социалистического лагеря, и любой человек, поехавший в Венгрию или Германию, мог увидеть, насколько лучше там обстоят дела. Более того, сам Хрущев, вернувшись из поездки по Швеции, был очень удручен: «Там действительно социализм, а у нас его нет». А он искреннее хотел построить коммунизм, но без решения жилищной проблемы даже говорить об этом было невозможно.
Поэтому и было принято решение срочно поднять уровень обеспеченности жильем, и хрущевки позволили сделать это совершенно утилитарным способом, посредством, во-первых, практически полного отказа от какой-то декоративности и, во-вторых, оптимизации всех габаритов проживания. Были разработаны экспериментальные решения по различным параметрам, по характеристикам удобства, спроектированы встроенные шкафы и так далее. Погоня за минимизацией доходила до абсурда – я лично знаю случай, когда у нас в доме на улице Спартака душевые были столь малой площади, что для того, чтобы намылиться, надо было выходить в комнату.
Еще один момент: сталинские дома при наличии большой кубатуры могли не иметь дополнительной вентиляции, а хрущевским с малым метражом она была необходима. Вследствие этого 70 процентов теплопотерь шло через вентиляцию. А если еще учесть, что эти дома построены по теплотехническим характеристикам крайне неэффективно... Нужно было единовременно решить поставленную задачу, а как потом будет происходить эксплуатация, тогда никого не волновало.

Хорошая хрущевка площадь не испортит

– Где в Новосибирске появились первые хрущевки?
– Первый панельный дом был построен недалеко от НГТУ (тогда НЭТИ) на улице Новогодней примерно в 1959 году. Тогда дома несколько отличались от тех, что строились позже – потолки были повыше, качество получше. А потом пошла массовая застройка известными нам панельными хрущевками: Академгородок, улицы Гоголя, Кропоткина, Есенина, позже Станиславского. Могу сказать, что хрущевки сильно были внедрены в центральные части во многих городах, не только в Новосибирске, и они достаточно прочно вписались в их облик. В каких-то случаях это сильно изменило города, в других, где каркас исторического облика уже был собран, не очень.

– У нас он был собран?
– У нас хрущевки вошли в город очень органично. Пример: на площади Калинина рядом с домами архитектора Клавдия Осипова, опоясывающими ее по кругу, была построена кирпичная хрущевка. На то, что это именно хрущевка, сейчас уже никто не обращает внимания – так хорошо по конфигурации она вписалась. В 60-х годах на площади Ленина был построен дом, где находится магазин «Яхонт», – типичная хрущевка, хотя никто его так не воспринимает. На площади Станиславского – три объекта сталинского ампира, и один дом – хрущевка. Проспект Маркса – хрущевский, я видел его чертежи, все было выполнено очень качественно, как при проектировании «классических» зданий. Примеров много, все эти дома имеют классические детали, у них выдержанные цокольные этажи, карнизы, так что они попали «в характер».

– Но ведь эти примеры – все же не типичные хрущевки. Получается, что архитекторы имели некоторую свободу самовыражения, не обязательно было все делать по самому примитивному шаблону?
– Ну да, на площадях делали разные конфигурации, какой-то декор был. Но по преимуществу подход был совершенно утилитарен, и определяли его лоббисты со стороны строительства. Они преследовали цели, совершенно не связанные с эстетикой и благоустройством городской среды. Их задачей было освоение огромного количества объемов, квадратных метров, чтобы в отчетах перед властными структурами выглядеть хорошо. А архитекторы стали просто иллюстраторами этих задач. Тем не менее, такова была реальность. Многие сегодня считают это насилием над творчеством, но я могу сказать, что и сталинский ампир был неким насилием. С 30-х годов прошлого века архитектура всегда выполняла какую-то политическую задачу. С созданием Союза архитекторов все творческие группировки были объединены под одно крыло и строго следовали линии партии: вот сейчас мы делаем сталинский классицизм, а вот сейчас боремся с излишествами, а теперь прекращаем бороться с излишествами. Все было жестко регламентировано, и соответственно единая стилистика и единые подходы всегда приветствовались. Поэтому сказать, что только хрущевки оказались насилием – это вряд ли.

– Все-таки были какие-то попытки украсить эти дома, сделать не такими безликими?
– Панельные дома красили в разные цвета. С кирпичными тоже пытались что-то делать… Позже, уже в 80-е годы, я работал в «Новосибирскгражданпроекте», и нам, молодым архитекторам, давали поупражняться с силикатной плиткой. Я называл это кирпично-силикатным регионализмом. Плитка белая, кирпич красный, можно делать рисунки на фасаде. У меня такой дом стоит на остановке «Улица Гаранина». На площади Труда – две 12-этажки, таким образом отделанные, хорошо смотрятся, хотя это обычные типовые дома. Впрочем, конечно, никакого тут творчества особого не было, просто разрисовка фасадов.

От любви до ненависти…

– Множество нареканий вызывало качество жилья в хрущевках, особенно в панельных …
– Между прочим, первые экспериментальные панельные дома, например, знаменитые пятиэтажки в московских Черемушках, обладали достаточно неплохими качествами. В принципе панельная хрущевка не является каким-то особым изобретением: уже в 50-х годах было много похожих типовых объектов – правда, более сложных, крупноблочных. Например, у нас в Академгородке такие дома есть на Морском проспекте. Тенденция шла к все большему и большему упрощению, унификации. Но как бы там ни критиковали эти дома, в 60-х годах такой подход позволил решить поставленную задачу и в значительной степени повысить обеспеченность жильем. У нас в Новосибирске в 50-х годах ситуация была катастрофической. На человека приходилось в среднем по четыре квадратных метра. На левом берегу эвакуированные жили в землянках. И вот после таких условий, после частных домов с удобствами во дворе переехать в отдельную благоустроенную квартиру – тогда это было счастье. Когда я был ребенком, моя семья несколько раз переезжала из одной квартиры в другую, все большей площади, это вызывало только положительные эмоции. Поэтому с прагматичной точки зрения можно сказать, что факт интенсификации жилищного строительства сам по себе является позитивным. И на том этапе это было просто необходимо.
Однако со временем мы попали в ловушку: вроде бы вопросы с жильем решались, но условия жизни становились все более утилитарными и унифицированными. Почему с таким восторгом принят фильм «Ирония судьбы»? Потому что всем это было близко, большинство зрителей, как и герои фильма, жили просто на обезличенном количестве квадратных метров.
Но самым негативным фактором было неуклонное снижение качества строительства, которое со временем все ухудшалось, достигнув апофеоза в брежневские времена. Просто невероятно, сколь низкого качества было жилье, но все это замалчивалось. Хотя все видели и понимали: новый объект, а все ломается, оконные рамы, двери не открываются. Вместо тонкой столярки стали ставить толстенные деревяшки, потому что наши производители не могли качественно работать с деревом. В итоге на форточках деревянная часть оказывалась больше стекла.
Я помню, когда уже в 70-е годы мы переезжали в панельный дом на улице Дуси Ковальчук в районе остановки «Холодильная», вот тогда впечатление было ужасающим. Он был построен катастрофически некачественно: линолеум брошен прямо на мусор, обои наляпаны как попало, покосившиеся ступени, убогий страшный лифт, ужасающее качество швов. И в конечном счете именно традиционное игнорирование качества сильно дискредитировало идею панельного домостроения.

– Но ведь дома, о которых идет речь, стоят и сейчас…
– Стоят. Прочность у них высокая. Надо сказать, что как раз на прочности мы не экономили, иногда закладывали в десятикратном размере. Я помню, когда стали вникать в это в 90-х годах, поняли, сколько было потрачено впустую.
Низким было не качество не только строительства, но и благоустройства прилегающих территорий. Все сдавалось быстро. Криво бросил поребрик – нормально. Асфальт провалился – и ладно. В фильмах того времени нередко встречаются картинки – дворы новостроек, по которым люди передвигаются по колено в грязи. Нельзя было сдавать эти объекты без качественного уровня благоустройства, инфраструктуры, за это надо было наказывать. Но задача выполнялась, квадратные метры шли, люди получали премии. Машина индустриальная была запущена с сокрушительной силой, настолько же мощным был защищавший ее бюрократический механизм.

– А как с кирпичными хрущевками? Считалось, что у них качество получше.
– Это действительно так. Кирпичные дома очень прочные, у них достаточно неплохо стоят несущие стены. Если в них сегодня провести качественный ремонт, реконструкцию, они могут стать вполне комфортабельным жильем.
Более того, могу сказать, что многие наши новостройки из разряда дешевых сегодня по качеству уступают кирпичным хрущевкам. Это парадокс: мы ругаем хрущевки, не подозревая, что это вторичное жилье превосходит по своим характеристикам некоторые объекты наших новостроек даже спустя столько лет.
Подводя итог, могу сказать: идея строительства хрущевок сама по себе позитивна. Но речь о том, что не был использован мощный творческий ресурс, он остался погребен в разработках многих чудеснейших архитекторов, изобретавших новые серии, которые могли позволить очень экономно строить и создавать новое комфортное жилье. Эти проекты могут быть востребованы и сегодня.