- Николай Александрович, Вы тоже считаете, что нужно изменить подход к избирателям, что Вы имеете в виду?
- Все очень просто: с людьми нужно постоянно разговаривать, а не вспоминать о них накануне выборов. Чем выигрывает оппозиция? Они находят одну-две болевые точки, на которые постоянно давят. От этого складывается впечатление, что все абсолютно плохо, нужно все разрушить, все поменять, всех разогнать. При этом в области реально растет экономика, повышаются зарплаты, строятся объекты, сдается жилье, словом, происходят важные позитивные изменения, но все это как-то тонет на фоне громких спекуляций.
- Почему так происходило? Ведь нельзя сказать, что партия власти была лишена трибуны. Обо всем, что Вы перечислили, много писали СМИ, люди информированы о «позитивных изменениях». И все же, оппозиция получила большое количество голосов.
- Значит, мы неубедительно говорили. Тем более, спохватились в самый последний момент. Здесь есть одно психологическое обстоятельство. Для человека, занимающегося реальным делом, результаты его труда представляются само собой разумеющимися, и ему как-то даже неловко говорить, мол, посмотрите что я сделал! А «сторонние» наблюдатели, заметив, что человек споткнулся, сразу начинают кричать во все горло –
посмотрите, он упал, катастрофа!
- Говоря о «неубедительной» пропагандистской работе партии «Единая Россия» Вы эти упреки адресуете и к себе, как к члену партии и фракции в Законодательном собрании?
- И к себе, и к фракции, и к региональному отделению нашей партии. Приведу пример, длительное время действует благотворительный фонд «Содействие», который учредили бизнесмены, депутаты от «Единой России». На счета фонда поступают деньги и от новосибирских предпринимателей, от частных лиц. Фонд – благотворительный, никакой коммерческой деятельности. Что нам удалось за это время сделать? - Из средств фонда выплачиваются стипендии всем школьникам-отличникам в нескольких сельских районах. Фонд спонсирует местные таланты, оплачивает проведение их концертов, планомерно компьютеризирует детские дошкольные учреждения в сельских районах, помогает издавать книги местных авторов, а также оказывает адресную помощь гражданам, поддерживает школы в борьбе со снегом, приобретая снегоуборочную технику. Но нам и в голову не приходило кричать об этом на всех углах. Мы просто делаем дело и видим результат. Еще раз подчеркну, что фонд уже работает, а не накануне голосования создан.
Я уже не говорю о том громадном числе «мелких» проблем, которые мне, как депутату, удалось решить за это время на своем округе совместно с местными властями, с гражданами, коллегами-депутатами, специалистами правительства области. У партии есть ошибки, есть они и у конкретных ее членов, но никто нас не может упрекнуть, что мы сидели сложа руки, и тем более, что что-то распиливали и жульничали. В противном случае, приведите факты и тогда я вместе с «разоблачителями» готов пойти к прокурору, потребовать расследования и наказания виновных. Если этого нет, то, простите, все разговоры о жуликах – предвыборный трюк.
- Вернемся к Вашей мысли о системности в работе партии. Не кажется ли Вам, что партия слишком монологична, она не ведет диалог с обществом, с экспертным сообществом. У вас нет приличного сайта с интернет-приемной, у вас даже пресс-секретаря практически нет. Не припомню, чтобы «правящая» партия инициировала хоть один свой региональный проект или организовала бы общественные, экспертные слушания по важнейшим вопросам. Иными словами, по-настоящему партийной работы, взаимодействия с людьми нет, чего не скажешь о ваших конкурентах. И вообще, в результатах голосования почему-то обвиняют исполнительную власть. Но в выборах участвовали партии, прежде всего, и голосовали мы не за губернатора, а за конкретные политические партии!
- Согласен. Внутрипартийная дискуссия нас еще ожидает. Но я уверен, что партия должна изменить всю систему взаимодействия с людьми. Вот, например, нас обвиняют в лоббировании партийных проектов. Говорят, мол, какой это партийный проект, если расходуются бюджетные деньги. С одной стороны, это так. Но проект сначала надо просчитать, проанализировать, провести гигантскую аналитическую работу, согласовать со всеми ведомствами. «Единая Россия» может это сделать, потому что в ее рядах немало серьезных специалистов и ресурсов. Когда эта работа проведена, и ее результат – соответствующий закон – принят органом законодательной власти, то почему мы должны скромничать и отказываться от названия – «партийный проект»? Я думаю, что мы должны в области заняться проектной деятельностью. Я уже вижу те слабые места, на которые партия должна обратить особое внимание. Не готов пока озвучивать, но с коллегами обязательно переговорю.
- Партийные проекты – это механизм, Вы говорите об изменениях в законотворческой деятельности. А что такое «диалог с народом», о котором Вы уже упомянули. Вы имеете в виду какие-то конкретные механизмы, способствующие вовлечению людей в процесс управления государством, росту их реального влияния на эти процессы?
- Поскольку главная функция депутатской деятельности – законотворчество, то об этом я и говорю, в первую очередь. Вы прекрасно знаете, что прежде чем принять какой-либо закон, он проходит несколько чтений, во время которых вносятся десятки, а то и сотни поправок. Как рождаются эти поправки? Депутаты обсуждают эти проекты с консультантами, с теми людьми, которым доверяют, со специалистами аппарата Законодательного собрания… Но почему к этому законотворческому процессу не привлечь широкие круги общественности, неравнодушных людей, специалистов, которые корпят в своих лабораториях и институтах? Сегодня, при развитии интернет-технологий, мнения и замечания людей можно собрать в очень сжатые сроки. Я сейчас разрабатываю такой интернет-проект из разряда «облачной» демократии, о которой говорил президент Медведев. Если удастся его запустить, привлечь широкий круг экспертов к обсуждению законов, а, следовательно, и к управлению государством, то следующий этап – поддержка этих замечаний, поправок, предложений уже в ходе обсуждения проектов в комитетах заксобрания. В любом случае, это совместный путь решения государственных вопросов – вместе с людьми, со всеми жителями области, которые пожелают проявить свою гражданскую позицию. Это формирование коллективной лояльности и сопричастности людей к общему делу.
- Все это касается законотворческой, политической деятельности. Согласитесь, что немного может найтись людей, разбирающихся в правовых тонкостях. Власть и политические партии зачастую не могут обеспечить устойчивую и постоянную связь с различными многочисленными социальными группами людей, слоями населения в повседневной жизни. Органы государственной власти монологичны в том смысле, что их деятельность инструментальная, а не мотивационная. Мне кажется, здесь огромное поле для деятельности именно политической партии, имеющей реальную возможность влияния на принятие конкретных решений.
- Я не могу с Вами во всем согласиться. Сегодня действует немало мер и механизмов, не только поддерживающих, скажем, тот же самый малый бизнес, но и стимулирующих его развитие. Но логика Вашего утверждения мне близка и понятна. Я вернусь в этой связи к фонду «Содействие», о котором я уже говорил. Сейчас мы разрабатываем программу поддержки и стимулирования стартапов. Ищем партнера – общественное объединение предпринимателей, не отягощенное неповоротливой бюрократической структурой и гигантоманией. Идея проста: общественное объединение собирает интересные проекты, это могут быть, условно говоря, пошивочные или сапожные мастерские, по ремонту бытовой техники, по установке счетчиков… Главное, что есть мастеровой человек, который умеет что-то делать своими руками, но не имеет ни опыта организации бизнеса, ни денег, чтобы его начать. Главное, что он должен сделать – представить свою идею или назовем это твердым намерением, так, чтобы убедить инвестора, что он этот бизнес разовьет, будет кормить свою семью. Инвестором выступит фонд. Мы зарегистрируем предприятие, вложим в него деньги, назначим автора (он и работник в одном лице) директором, а через некоторое время он сможет выкупить предприятие полностью. При этом будем консультировать будущего владельца, вести его бухгалтерию, помогать с арендой помещений, покупкой оборудования… Это практико-ориентированная деятельность, по Вашему?
- Конечно…
- Но здесь я опять должен вернуться к законотворчеству, потому что ни у меня, ни у моих друзей, коллег нет такого количества денег, чтобы обеспечить средствами, например, этот вид деятельности. А бюджет не имеет права вкладывать сюда средства. Поэтому сейчас мы обсуждаем закон о государственно-частном партнерстве, чтобы можно было предложить такую форму, которая позволила бы привлекать деньги и бизнеса, и государства. Пример, который я привел выше, как раз и говорит о том, что политическая, законотворческая и практико-ориентированная деятельность взаимосвязаны. Только нужно очень сильно расширить круг людей, принимающих в этом участие. Я именно так понимаю понятие диалога власти и общества, а не как обмен пресс-релизами и предвыборными речами. Понятно, что пример с поддержкой малого бизнеса – это для иллюстрации. В реальности, таких идей множество, немалое количество предложений от людей, которые при грамотной реализации могли бы дать реальный эффект. Главное сейчас – наладить такой диалог, голос этих людей был услышан. Если не будет повседневной партийной работы, не будут налажены тесные связи с обществом, то никакие пиарщики не помогут. Как говорится, поздно будет пить «Боржоми»…
- Николай Александрович, Вы тоже считаете, что нужно изменить подход к избирателям, что Вы имеете в виду?
- Все очень просто: с людьми нужно постоянно разговаривать, а не вспоминать о них накануне выборов. Чем выигрывает оппозиция? Они находят одну-две болевые точки, на которые постоянно давят. От этого складывается впечатление, что все абсолютно плохо, нужно все разрушить, все поменять, всех разогнать. При этом в области реально растет экономика, повышаются зарплаты, строятся объекты, сдается жилье, словом, происходят важные позитивные изменения, но все это как-то тонет на фоне громких спекуляций.
- Почему так происходило? Ведь нельзя сказать, что партия власти была лишена трибуны. Обо всем, что Вы перечислили, много писали СМИ, люди информированы о «позитивных изменениях». И все же, оппозиция получила большое количество голосов.
- Значит, мы неубедительно говорили. Тем более, спохватились в самый последний момент. Здесь есть одно психологическое обстоятельство. Для человека, занимающегося реальным делом, результаты его труда представляются само собой разумеющимися, и ему как-то даже неловко говорить, мол, посмотрите что я сделал! А «сторонние» наблюдатели, заметив, что человек споткнулся, сразу начинают кричать во все горло –
посмотрите, он упал, катастрофа!
- Говоря о «неубедительной» пропагандистской работе партии «Единая Россия» Вы эти упреки адресуете и к себе, как к члену партии и фракции в Законодательном собрании?
- И к себе, и к фракции, и к региональному отделению нашей партии. Приведу пример, длительное время действует благотворительный фонд «Содействие», который учредили бизнесмены, депутаты от «Единой России». На счета фонда поступают деньги и от новосибирских предпринимателей, от частных лиц. Фонд – благотворительный, никакой коммерческой деятельности. Что нам удалось за это время сделать? - Из средств фонда выплачиваются стипендии всем школьникам-отличникам в нескольких сельских районах. Фонд спонсирует местные таланты, оплачивает проведение их концертов, планомерно компьютеризирует детские дошкольные учреждения в сельских районах, помогает издавать книги местных авторов, а также оказывает адресную помощь гражданам, поддерживает школы в борьбе со снегом, приобретая снегоуборочную технику. Но нам и в голову не приходило кричать об этом на всех углах. Мы просто делаем дело и видим результат. Еще раз подчеркну, что фонд уже работает, а не накануне голосования создан.
Я уже не говорю о том громадном числе «мелких» проблем, которые мне, как депутату, удалось решить за это время на своем округе совместно с местными властями, с гражданами, коллегами-депутатами, специалистами правительства области. У партии есть ошибки, есть они и у конкретных ее членов, но никто нас не может упрекнуть, что мы сидели сложа руки, и тем более, что что-то распиливали и жульничали. В противном случае, приведите факты и тогда я вместе с «разоблачителями» готов пойти к прокурору, потребовать расследования и наказания виновных. Если этого нет, то, простите, все разговоры о жуликах – предвыборный трюк.
- Вернемся к Вашей мысли о системности в работе партии. Не кажется ли Вам, что партия слишком монологична, она не ведет диалог с обществом, с экспертным сообществом. У вас нет приличного сайта с интернет-приемной, у вас даже пресс-секретаря практически нет. Не припомню, чтобы «правящая» партия инициировала хоть один свой региональный проект или организовала бы общественные, экспертные слушания по важнейшим вопросам. Иными словами, по-настоящему партийной работы, взаимодействия с людьми нет, чего не скажешь о ваших конкурентах. И вообще, в результатах голосования почему-то обвиняют исполнительную власть. Но в выборах участвовали партии, прежде всего, и голосовали мы не за губернатора, а за конкретные политические партии!
- Согласен. Внутрипартийная дискуссия нас еще ожидает. Но я уверен, что партия должна изменить всю систему взаимодействия с людьми. Вот, например, нас обвиняют в лоббировании партийных проектов. Говорят, мол, какой это партийный проект, если расходуются бюджетные деньги. С одной стороны, это так. Но проект сначала надо просчитать, проанализировать, провести гигантскую аналитическую работу, согласовать со всеми ведомствами. «Единая Россия» может это сделать, потому что в ее рядах немало серьезных специалистов и ресурсов. Когда эта работа проведена, и ее результат – соответствующий закон – принят органом законодательной власти, то почему мы должны скромничать и отказываться от названия – «партийный проект»? Я думаю, что мы должны в области заняться проектной деятельностью. Я уже вижу те слабые места, на которые партия должна обратить особое внимание. Не готов пока озвучивать, но с коллегами обязательно переговорю.
- Партийные проекты – это механизм, Вы говорите об изменениях в законотворческой деятельности. А что такое «диалог с народом», о котором Вы уже упомянули. Вы имеете в виду какие-то конкретные механизмы, способствующие вовлечению людей в процесс управления государством, росту их реального влияния на эти процессы?
- Поскольку главная функция депутатской деятельности – законотворчество, то об этом я и говорю, в первую очередь. Вы прекрасно знаете, что прежде чем принять какой-либо закон, он проходит несколько чтений, во время которых вносятся десятки, а то и сотни поправок. Как рождаются эти поправки? Депутаты обсуждают эти проекты с консультантами, с теми людьми, которым доверяют, со специалистами аппарата Законодательного собрания… Но почему к этому законотворческому процессу не привлечь широкие круги общественности, неравнодушных людей, специалистов, которые корпят в своих лабораториях и институтах? Сегодня, при развитии интернет-технологий, мнения и замечания людей можно собрать в очень сжатые сроки. Я сейчас разрабатываю такой интернет-проект из разряда «облачной» демократии, о которой говорил президент Медведев. Если удастся его запустить, привлечь широкий круг экспертов к обсуждению законов, а, следовательно, и к управлению государством, то следующий этап – поддержка этих замечаний, поправок, предложений уже в ходе обсуждения проектов в комитетах заксобрания. В любом случае, это совместный путь решения государственных вопросов – вместе с людьми, со всеми жителями области, которые пожелают проявить свою гражданскую позицию. Это формирование коллективной лояльности и сопричастности людей к общему делу.
- Все это касается законотворческой, политической деятельности. Согласитесь, что немного может найтись людей, разбирающихся в правовых тонкостях. Власть и политические партии зачастую не могут обеспечить устойчивую и постоянную связь с различными многочисленными социальными группами людей, слоями населения в повседневной жизни. Органы государственной власти монологичны в том смысле, что их деятельность инструментальная, а не мотивационная. Мне кажется, здесь огромное поле для деятельности именно политической партии, имеющей реальную возможность влияния на принятие конкретных решений.
- Я не могу с Вами во всем согласиться. Сегодня действует немало мер и механизмов, не только поддерживающих, скажем, тот же самый малый бизнес, но и стимулирующих его развитие. Но логика Вашего утверждения мне близка и понятна. Я вернусь в этой связи к фонду «Содействие», о котором я уже говорил. Сейчас мы разрабатываем программу поддержки и стимулирования стартапов. Ищем партнера – общественное объединение предпринимателей, не отягощенное неповоротливой бюрократической структурой и гигантоманией. Идея проста: общественное объединение собирает интересные проекты, это могут быть, условно говоря, пошивочные или сапожные мастерские, по ремонту бытовой техники, по установке счетчиков… Главное, что есть мастеровой человек, который умеет что-то делать своими руками, но не имеет ни опыта организации бизнеса, ни денег, чтобы его начать. Главное, что он должен сделать – представить свою идею или назовем это твердым намерением, так, чтобы убедить инвестора, что он этот бизнес разовьет, будет кормить свою семью. Инвестором выступит фонд. Мы зарегистрируем предприятие, вложим в него деньги, назначим автора (он и работник в одном лице) директором, а через некоторое время он сможет выкупить предприятие полностью. При этом будем консультировать будущего владельца, вести его бухгалтерию, помогать с арендой помещений, покупкой оборудования… Это практико-ориентированная деятельность, по Вашему?
- Конечно…
- Но здесь я опять должен вернуться к законотворчеству, потому что ни у меня, ни у моих друзей, коллег нет такого количества денег, чтобы обеспечить средствами, например, этот вид деятельности. А бюджет не имеет права вкладывать сюда средства. Поэтому сейчас мы обсуждаем закон о государственно-частном партнерстве, чтобы можно было предложить такую форму, которая позволила бы привлекать деньги и бизнеса, и государства. Пример, который я привел выше, как раз и говорит о том, что политическая, законотворческая и практико-ориентированная деятельность взаимосвязаны. Только нужно очень сильно расширить круг людей, принимающих в этом участие. Я именно так понимаю понятие диалога власти и общества, а не как обмен пресс-релизами и предвыборными речами. Понятно, что пример с поддержкой малого бизнеса – это для иллюстрации. В реальности, таких идей множество, немалое количество предложений от людей, которые при грамотной реализации могли бы дать реальный эффект. Главное сейчас – наладить такой диалог, голос этих людей был услышан. Если не будет повседневной партийной работы, не будут налажены тесные связи с обществом, то никакие пиарщики не помогут. Как говорится, поздно будет пить «Боржоми»…
