Лента новостей

Все новости

Популярное

Забытые люди: как бывшие бездомные кормят жителей теплотрасс

 Эржена Мансорунова   Фото: vtambove.ru (1), Эржена Мансорунова

Забытые люди: как бывшие бездомные кормят жителей теплотрасс

Бывшие бездомные каждую неделю раздают горячие обеды нуждающимся и помогают им выбраться из коллекторов. Многие из них раньше сами бродяжничали, питались из мусорных баков, страдали от алкоголизма. Теперь работают, оплачивают съемную квартиру и поддерживают других. За два года через их центр в Бердске прошли 250 человек. 

Бердск. К площади Горького подъезжает темный автомобиль. Из него выглядывает мужчина средних лет.

− Садитесь, я уже вас заждался.

Евгений переехал в Бердск из Искитимского района три года назад. Работает санитаром, а также руководит социальным центром духовного восстановления. Под его присмотром налаживают жизнь 15 человек. 

«Случайно вышло, что я начал этим заниматься, − говорит он. − Как только переехал, начал вглядываться в этот город. И первое, что мне бросилось в глаза − коллекторы и теплотрассы. Люди выглядывают из своих колодцев и сразу прячутся. Присмотрелся – а они, оказывается, живут тут. Живые люди в таких условиях!» 

1 предоставил Евгений Стрекалов из архива.jpg

Фото из архива Евгения Стрекалова

Первых своих подопечных социальный центр находил как раз в коллекторах и теплотрассах. В 2015 году волонтеры начали привозить горячую пищу прямо к люкам. Начали спускаться вниз, вникать в истории жизни «подземных» людей. По наблюдениям Евгения, среди них много приезжих.

«Как-то жизнь их раскидала, нашли они в коллекторах теплые уголки и живут. Кто-то соглашался идти в наш центр, кто-то – нет. Вот и началось все именно с этих коллекторов, – рассказывает мужчина. – Постепенно информация про центр стала расходиться, народ начал приезжать из соседних деревень. Было немало случаев, когда простые люди звонили по нашему номеру и говорили, что привезли к нам бездомного. А мы к тому времени сняли наш первый центр – деревянный домик, где и устраивали собрания. Сейчас по дороге как раз туда заедем».

Машина съезжает с трассы и сворачивает на узенькую улицу в частном секторе, останавливается у маленького одноэтажного домика с деревянной пристройкой. Нынешние владельцы беспокойно оглядывают посетителей, лает собака. Евгений вспоминает времена, когда десятки человек приходили именно сюда в поисках тепла и пищи. Здесь же появились первые группы людей, решивших остаться и изменить свою жизнь. И отсюда же некоторые возвращались обратно к мусорным бакам и колодцам.

− По каким причинам бездомные от вас уходили?

− Я считаю, это тоже своего рода болезнь, как алкоголизм и наркомания, к этому привыкаешь.  Временами очень тяжело достучаться до их головы. Но наши двери всегда открыты, а если у человека нет доброй воли, то никто его силой удерживать не будет. Свобода – это не вседозволенность, а наоборот – свод каких-то ограничений. Например, нельзя пить, нельзя курить, нельзя материться. В нашем центре это главные условия. Кому-то не нравится. Им будто по душе бомжевать – не могут привыкнуть к каким-то ограничениям.

Дом для двенадцати

2.JPG

Евгений паркует автомобиль около кирпичной многоэтажки в спальном микрорайоне Северный. Здесь находится один из «центров» − квартира, где живет группа из 12 человек. В Бердске есть еще одна, где в однокомнатной квартире живет уже группа поменьше – трое. Перед входом в подъезд руководитель предупреждает: «Наши ребята очень будут стесняться, думаю. Могут близко к сердцу многое принимать. Но вы не переживайте, гостям мы рады».

Поднимаемся на нужный этаж, по пути Евгений рассказывает, что центр снова ищет новую съемную квартиру для бездомных – из-за жалоб местных жителей. По его словам, никаких проблем и нарушений не было, но жителей пугает «контингент». Владелец квартиры попросил найти другое место, так как ему не нужны лишние проблемы. «Его можно понять. Не скандалить же с соседями из-за нас», − с тоской добавляет сопровождающий.

− О, здравствуйте-здравствуйте. Разувайтесь, проходите к нам, у нас все прибрано!  А меня зовут Юрий Алексеевич, я здесь старший, – встречает пожилой мужчина.

В коридоре стоят несколько пар обуви. Слева от входа виднеется маленькая комнатка с парой кроватей и письменным столиком, дальше – гостиная, в которой есть большой раскладной диван и три двухъярусные кровати. Мужчины с татуировками разглядывают гостей, смущенно рассевшись по залу как на собрании. Каждый из них трудоустроен – центр заключил контракт с управляющей компанией «Гурман», в которой им предложили работу дворниками.

Из кухне слышится звон посуды − назначенные на роль поваров готовят ужин под бормотание телевизора. 

− Чай наливайте, сладкое доставайте, у нас гости! – весело прикрикивает Юрий Шамаев.

− Сейчас будет все готово, – отвечает кто-то с кухни.

Шамаев лишился дома из-за любви к азартным играм. Оказавшись на улице, он пришел в соцзащиту и там встретил волонтера из организации «Шанс» (сейчас организация называется «Твой выбор»). Прошел реабилитацию и решил присоединиться к центру. Вскоре стал ответственным за группу воспитанников, уехал открывать центр для бездомных в Бердск.

3.jpg

4.JPG


«Помню, как будто вчера это было,− рассказывает старший. − Здесь сняли маленький деревянный домик, где и начали свою деятельность. Евгений мне в этом помогал, он нашел рабочие места для людей, которые пришли к нам. Люди, которые устали блуждать, пить, гулять. Основная работа  − дворники. Такая трудотерапия: люди работают и проходят реабилитацию. Конечно, хотелось бы, чтобы больше людей восстанавливалось, но чем можем, тем поможем. За два года через наш бердский центр прошло 250 человек. Конечно, немногие смогли вернуться в социум. Но есть люди, которые семьи создали, бросили пить, курить. Мы делаем упор как раз на избавление от зависимостей. Я сам был человеком зависимым, не понаслышке знаю, как это может контролировать разум».

По словам Евгения, в поиске жилья для центра они обращались за помощью в администрацию, где получали отказ – у властей нет денег. «Были бы рады, если бы нам предложили даже какое-нибудь старое здание, мы бы его отремонтировали», – говорит он.

В работе центра большую помощь оказывают местные церкви – прихожане часто оставляют для малоимущих теплые вещи или приносят продукты.

− Все основывается на обыкновенных людях. По моим наблюдениям, как правило, помощь исходит от тех людей, кто сам не в большом достатке живет. От тех, кому не чужда грань нищеты. Не от изобилия может,  а от скудости своей. Наверное, такая обстановка в стране, что не дождешься ни от кого другого помощи. Но радует то, что сегодня центру удалось выйти на самообеспечение. Ребята работают, сами оплачивают аренду жилья и покупают продукты, − говорит руководитель.

− Конечно, хотелось бы, чтобы нам дали какое-нибудь жилье! −  подхватывая слова Евгения, добавляет Юрий Алексеевич. − Мы готовы оплачивать его сами! Ведь мы работаем, сами себя обеспечиваем! Может, и хочется больше людей поместить под крышу, забрать их из этого мира, чтобы они не пили, не курили, не занимались всякими непотребствами, но не позволяет место, нет помещения, чтобы привлечь больше людей (он задумчиво оглядывает всех сидящих в комнате).

«Первого меня порезали, а девятого был инсульт»: истории бывших бездомных

К нам постепенно подсаживаются другие участники центра, но говорить никто из них не решается. Иногда слышны реплики в подтверждение слов руководителей. Побеседовать соглашается один из бывших бездомных по имени Алексей. Взяв трость, он, прихрамывая, следует в другую комнату.

− Алексей, где вы были до того, как попали в центр?

-С февраля я здесь нахожусь. Где я был раньше? Да нигде! – махнул рукой собеседник. − Пьянствовал, пока не случился инсульт. Отнялась левая сторона, соответственно на этой почве и появились проблемы с родителями. Я обратился в церковь «Живое слово». Сказал им, что мне больше некуда пойти. Они позвонили сюда, здесь меня встретил Юрий Алексеевич. Будучи уже в центре, я оформил себе инвалидность второй группы, получаю сейчас пенсию. Первое время было тяжело, особенно морально. Смотрел на людей и думал: я ведь так тоже мог ходить. В то время, когда случился инсульт, я был после операции. Мне зашивали живот после ножевого ранения − воткнули в бок нож после застолья (одной рукой задирает рубашку: на животе виден большой потемневший участок кожи – шрам от операции). У меня была привычка убирать всегда ножи со стола, а тут как-то упустил. Как оно бывает: слово за слово, человек перепил. Я спал на полу и почувствовал, что меня в бок ударили. Проснулся, посмотрел на бок и вижу дырку.

− А где он сейчас?

− Сидит в тюрьме он сейчас. 1 ноября меня порезали, а инсульт был 9-го. Помню, как в больнице врачи сказали мне, чтобы не вставал с кровати. А я захотел в туалет, встал и упал, ведь не работали больше нога и рука. Я не осознавал этого. Пролежал в больнице месяц, потом родители мне снимали квартиру, но это было накладно, надо ведь много платить за аренду и за коммунальные услуги. Плюс еще нужны были лекарства. В общем, побыл я месяц там, потом снова с родителями конфликт, так и не помирился. К старым друзьям идти не хотел − они все выпивают, не было больше желания находиться среди пьющих людей. Теперь, побывав в центре, я понимаю, что не нравится мне та жизнь, которая была. Поверьте, лучше уж здесь, чем там.

Алексей отворачивается, крепко сжав в руках трость. Нависает недолгая пауза. Помолчав пару минут, он добавляет охрипшим голосом:

− Иногда смотрю новости, а там показывают, как власти раздают где-нибудь еду в других государствах, помогают, гордятся этим. Охота сказать всем чиновникам: «Ребят, вы на свои-то улицы обратите чуть-чуть внимания». Вот здесь бомжи, они ничего не хотят делать. А почему не хотят? Потому что поддержки нет никакой. Они об этом знают. Знают, что они никому не нужны, кроме себя. Когда человек один, это вообще... Хуже нет, чем одиночество.

5.JPG

Слышится кипение чайника. Алексей меняется в лице – снова улыбается и встает со стула, откинув назад мысли о старой жизни. Проходим на кухню. На столе уже стоит блюдце с конфетами и несколько кружек черного чая. Юрий Алексеевич, взяв в руки конфетку, рассказывает о своей поездке в Барнаул. Туда он ездил, чтобы открыть еще один центр для бездомных. Организация уже открыла семь социальных центров – в Новосибирске, Бердске, Барнауле, Бийске, в поселках Пашино и Молот, а также в селе Катково.

− Главная задача сейчас – найти еще одну съемную квартиру. Если с этой квартиры выгонят, не на улицу же снова им идти, − проговаривает Евгений, покидая квартиру. 

В «однушке» на Ленина встречает мощный запах горохового супа. В общую комнату нас провожает коренастый мужчина по имени Игорь. Здесь живут три воспитанника. На полу расстелены матрасы, посередине стоит обеденный стол, накрытый оранжевой скатертью. Стеклянные окна плотно прикрыты голубыми занавесками, вдоль комнаты протянута веревка с постиранным бельем. Работает  маленький телевизор. За столом сидит пожилой мужчина – Михаил Александрович, а перед ним − библия в мягкой обложке. «Надеяться уже не на кого. Люди начинают обращаться к богу», − комментирует Игорь.

6.jpg

История Игоря схожа со многими другими историями постояльцев центра.  Пьянство, наркотики, тюрьма, улица… Сам он пришел в центр два года назад, встал на ноги, теперь выполняет работы по монтажу и строительству. Гордится тем, что может помочь другим людям, которые оказываются в таком же положении, в котором был он.

«Я работал, пока не пенсионер был. Сестра квартиру мою продала, а меня по миру пустила, – говорит о себе Михаил Александрович. – Сейчас староватый стал, живу на пенсию. Кое-какую работу все еще делаю, какую могу, помогаю центру.  Я рад, что мне помогли, все у меня хорошо. Только сестра меня немного подвела...»

Игорь достает из деревянной тумбочки черный пакет, в котором лежит «сухой паек»   ̶  растительное масло, макароны, черный чай, сахар и что-то еще. Около 60 таких пайков планируют раздать малоимущим. Такие акции проходят каждую субботу.

Накорми голодного

Прикрывшись от дождя, устроители благотворительной акции достают металлический бидончик и раскладывают по пластмассовым тарелкам горячий плов. С собой они привезли пластмассовый столик, на который поставили чай в бутылке, хлеб, вафли. К пункту раздачи еды, расположившемуся за одним из местных торговых центров, уже идут двое мужчин.
 
7.JPG


8.JPG

− Братья, подходите, не стесняйтесь, −  приговаривает кто-то из толпы. Те, поблагодарив, берут себе по порции. 

Погода плохая, потому едоков не так много. Новенькие интересуются, кто организатор. Их зовут в центр.

−  А сколько раз в день у вас бьют? 

−  Три раза в день кормят, и, не поверишь, ни разу не бьют!

−  Ну что ж, я подумаю...


9.JPG

Бывшие бездомные каждую неделю раздают горячие обеды нуждающимся и помогают им выбраться из коллекторов. Многие из них раньше сами бродяжничали, питались из мусорных баков, страдали от алкоголизма. Теперь работают, оплачивают съемную квартиру и поддерживают других. За два года через их центр в Бердске прошли 250 человек. 

Бердск. К площади Горького подъезжает темный автомобиль. Из него выглядывает мужчина средних лет.

− Садитесь, я уже вас заждался.

Евгений переехал в Бердск из Искитимского района три года назад. Работает санитаром, а также руководит социальным центром духовного восстановления. Под его присмотром налаживают жизнь 15 человек. 

«Случайно вышло, что я начал этим заниматься, − говорит он. − Как только переехал, начал вглядываться в этот город. И первое, что мне бросилось в глаза − коллекторы и теплотрассы. Люди выглядывают из своих колодцев и сразу прячутся. Присмотрелся – а они, оказывается, живут тут. Живые люди в таких условиях!» 

1 предоставил Евгений Стрекалов из архива.jpg

Фото из архива Евгения Стрекалова

Первых своих подопечных социальный центр находил как раз в коллекторах и теплотрассах. В 2015 году волонтеры начали привозить горячую пищу прямо к люкам. Начали спускаться вниз, вникать в истории жизни «подземных» людей. По наблюдениям Евгения, среди них много приезжих.

«Как-то жизнь их раскидала, нашли они в коллекторах теплые уголки и живут. Кто-то соглашался идти в наш центр, кто-то – нет. Вот и началось все именно с этих коллекторов, – рассказывает мужчина. – Постепенно информация про центр стала расходиться, народ начал приезжать из соседних деревень. Было немало случаев, когда простые люди звонили по нашему номеру и говорили, что привезли к нам бездомного. А мы к тому времени сняли наш первый центр – деревянный домик, где и устраивали собрания. Сейчас по дороге как раз туда заедем».

Машина съезжает с трассы и сворачивает на узенькую улицу в частном секторе, останавливается у маленького одноэтажного домика с деревянной пристройкой. Нынешние владельцы беспокойно оглядывают посетителей, лает собака. Евгений вспоминает времена, когда десятки человек приходили именно сюда в поисках тепла и пищи. Здесь же появились первые группы людей, решивших остаться и изменить свою жизнь. И отсюда же некоторые возвращались обратно к мусорным бакам и колодцам.

− По каким причинам бездомные от вас уходили?

− Я считаю, это тоже своего рода болезнь, как алкоголизм и наркомания, к этому привыкаешь.  Временами очень тяжело достучаться до их головы. Но наши двери всегда открыты, а если у человека нет доброй воли, то никто его силой удерживать не будет. Свобода – это не вседозволенность, а наоборот – свод каких-то ограничений. Например, нельзя пить, нельзя курить, нельзя материться. В нашем центре это главные условия. Кому-то не нравится. Им будто по душе бомжевать – не могут привыкнуть к каким-то ограничениям.

Дом для двенадцати

2.JPG

Евгений паркует автомобиль около кирпичной многоэтажки в спальном микрорайоне Северный. Здесь находится один из «центров» − квартира, где живет группа из 12 человек. В Бердске есть еще одна, где в однокомнатной квартире живет уже группа поменьше – трое. Перед входом в подъезд руководитель предупреждает: «Наши ребята очень будут стесняться, думаю. Могут близко к сердцу многое принимать. Но вы не переживайте, гостям мы рады».

Поднимаемся на нужный этаж, по пути Евгений рассказывает, что центр снова ищет новую съемную квартиру для бездомных – из-за жалоб местных жителей. По его словам, никаких проблем и нарушений не было, но жителей пугает «контингент». Владелец квартиры попросил найти другое место, так как ему не нужны лишние проблемы. «Его можно понять. Не скандалить же с соседями из-за нас», − с тоской добавляет сопровождающий.

− О, здравствуйте-здравствуйте. Разувайтесь, проходите к нам, у нас все прибрано!  А меня зовут Юрий Алексеевич, я здесь старший, – встречает пожилой мужчина.

В коридоре стоят несколько пар обуви. Слева от входа виднеется маленькая комнатка с парой кроватей и письменным столиком, дальше – гостиная, в которой есть большой раскладной диван и три двухъярусные кровати. Мужчины с татуировками разглядывают гостей, смущенно рассевшись по залу как на собрании. Каждый из них трудоустроен – центр заключил контракт с управляющей компанией «Гурман», в которой им предложили работу дворниками.

Из кухне слышится звон посуды − назначенные на роль поваров готовят ужин под бормотание телевизора. 

− Чай наливайте, сладкое доставайте, у нас гости! – весело прикрикивает Юрий Шамаев.

− Сейчас будет все готово, – отвечает кто-то с кухни.

Шамаев лишился дома из-за любви к азартным играм. Оказавшись на улице, он пришел в соцзащиту и там встретил волонтера из организации «Шанс» (сейчас организация называется «Твой выбор»). Прошел реабилитацию и решил присоединиться к центру. Вскоре стал ответственным за группу воспитанников, уехал открывать центр для бездомных в Бердск.

3.jpg

4.JPG


«Помню, как будто вчера это было,− рассказывает старший. − Здесь сняли маленький деревянный домик, где и начали свою деятельность. Евгений мне в этом помогал, он нашел рабочие места для людей, которые пришли к нам. Люди, которые устали блуждать, пить, гулять. Основная работа  − дворники. Такая трудотерапия: люди работают и проходят реабилитацию. Конечно, хотелось бы, чтобы больше людей восстанавливалось, но чем можем, тем поможем. За два года через наш бердский центр прошло 250 человек. Конечно, немногие смогли вернуться в социум. Но есть люди, которые семьи создали, бросили пить, курить. Мы делаем упор как раз на избавление от зависимостей. Я сам был человеком зависимым, не понаслышке знаю, как это может контролировать разум».

По словам Евгения, в поиске жилья для центра они обращались за помощью в администрацию, где получали отказ – у властей нет денег. «Были бы рады, если бы нам предложили даже какое-нибудь старое здание, мы бы его отремонтировали», – говорит он.

В работе центра большую помощь оказывают местные церкви – прихожане часто оставляют для малоимущих теплые вещи или приносят продукты.

− Все основывается на обыкновенных людях. По моим наблюдениям, как правило, помощь исходит от тех людей, кто сам не в большом достатке живет. От тех, кому не чужда грань нищеты. Не от изобилия может,  а от скудости своей. Наверное, такая обстановка в стране, что не дождешься ни от кого другого помощи. Но радует то, что сегодня центру удалось выйти на самообеспечение. Ребята работают, сами оплачивают аренду жилья и покупают продукты, − говорит руководитель.

− Конечно, хотелось бы, чтобы нам дали какое-нибудь жилье! −  подхватывая слова Евгения, добавляет Юрий Алексеевич. − Мы готовы оплачивать его сами! Ведь мы работаем, сами себя обеспечиваем! Может, и хочется больше людей поместить под крышу, забрать их из этого мира, чтобы они не пили, не курили, не занимались всякими непотребствами, но не позволяет место, нет помещения, чтобы привлечь больше людей (он задумчиво оглядывает всех сидящих в комнате).

«Первого меня порезали, а девятого был инсульт»: истории бывших бездомных

К нам постепенно подсаживаются другие участники центра, но говорить никто из них не решается. Иногда слышны реплики в подтверждение слов руководителей. Побеседовать соглашается один из бывших бездомных по имени Алексей. Взяв трость, он, прихрамывая, следует в другую комнату.

− Алексей, где вы были до того, как попали в центр?

-С февраля я здесь нахожусь. Где я был раньше? Да нигде! – махнул рукой собеседник. − Пьянствовал, пока не случился инсульт. Отнялась левая сторона, соответственно на этой почве и появились проблемы с родителями. Я обратился в церковь «Живое слово». Сказал им, что мне больше некуда пойти. Они позвонили сюда, здесь меня встретил Юрий Алексеевич. Будучи уже в центре, я оформил себе инвалидность второй группы, получаю сейчас пенсию. Первое время было тяжело, особенно морально. Смотрел на людей и думал: я ведь так тоже мог ходить. В то время, когда случился инсульт, я был после операции. Мне зашивали живот после ножевого ранения − воткнули в бок нож после застолья (одной рукой задирает рубашку: на животе виден большой потемневший участок кожи – шрам от операции). У меня была привычка убирать всегда ножи со стола, а тут как-то упустил. Как оно бывает: слово за слово, человек перепил. Я спал на полу и почувствовал, что меня в бок ударили. Проснулся, посмотрел на бок и вижу дырку.

− А где он сейчас?

− Сидит в тюрьме он сейчас. 1 ноября меня порезали, а инсульт был 9-го. Помню, как в больнице врачи сказали мне, чтобы не вставал с кровати. А я захотел в туалет, встал и упал, ведь не работали больше нога и рука. Я не осознавал этого. Пролежал в больнице месяц, потом родители мне снимали квартиру, но это было накладно, надо ведь много платить за аренду и за коммунальные услуги. Плюс еще нужны были лекарства. В общем, побыл я месяц там, потом снова с родителями конфликт, так и не помирился. К старым друзьям идти не хотел − они все выпивают, не было больше желания находиться среди пьющих людей. Теперь, побывав в центре, я понимаю, что не нравится мне та жизнь, которая была. Поверьте, лучше уж здесь, чем там.

Алексей отворачивается, крепко сжав в руках трость. Нависает недолгая пауза. Помолчав пару минут, он добавляет охрипшим голосом:

− Иногда смотрю новости, а там показывают, как власти раздают где-нибудь еду в других государствах, помогают, гордятся этим. Охота сказать всем чиновникам: «Ребят, вы на свои-то улицы обратите чуть-чуть внимания». Вот здесь бомжи, они ничего не хотят делать. А почему не хотят? Потому что поддержки нет никакой. Они об этом знают. Знают, что они никому не нужны, кроме себя. Когда человек один, это вообще... Хуже нет, чем одиночество.

5.JPG

Слышится кипение чайника. Алексей меняется в лице – снова улыбается и встает со стула, откинув назад мысли о старой жизни. Проходим на кухню. На столе уже стоит блюдце с конфетами и несколько кружек черного чая. Юрий Алексеевич, взяв в руки конфетку, рассказывает о своей поездке в Барнаул. Туда он ездил, чтобы открыть еще один центр для бездомных. Организация уже открыла семь социальных центров – в Новосибирске, Бердске, Барнауле, Бийске, в поселках Пашино и Молот, а также в селе Катково.

− Главная задача сейчас – найти еще одну съемную квартиру. Если с этой квартиры выгонят, не на улицу же снова им идти, − проговаривает Евгений, покидая квартиру. 

В «однушке» на Ленина встречает мощный запах горохового супа. В общую комнату нас провожает коренастый мужчина по имени Игорь. Здесь живут три воспитанника. На полу расстелены матрасы, посередине стоит обеденный стол, накрытый оранжевой скатертью. Стеклянные окна плотно прикрыты голубыми занавесками, вдоль комнаты протянута веревка с постиранным бельем. Работает  маленький телевизор. За столом сидит пожилой мужчина – Михаил Александрович, а перед ним − библия в мягкой обложке. «Надеяться уже не на кого. Люди начинают обращаться к богу», − комментирует Игорь.

6.jpg

История Игоря схожа со многими другими историями постояльцев центра.  Пьянство, наркотики, тюрьма, улица… Сам он пришел в центр два года назад, встал на ноги, теперь выполняет работы по монтажу и строительству. Гордится тем, что может помочь другим людям, которые оказываются в таком же положении, в котором был он.

«Я работал, пока не пенсионер был. Сестра квартиру мою продала, а меня по миру пустила, – говорит о себе Михаил Александрович. – Сейчас староватый стал, живу на пенсию. Кое-какую работу все еще делаю, какую могу, помогаю центру.  Я рад, что мне помогли, все у меня хорошо. Только сестра меня немного подвела...»

Игорь достает из деревянной тумбочки черный пакет, в котором лежит «сухой паек»   ̶  растительное масло, макароны, черный чай, сахар и что-то еще. Около 60 таких пайков планируют раздать малоимущим. Такие акции проходят каждую субботу.

Накорми голодного

Прикрывшись от дождя, устроители благотворительной акции достают металлический бидончик и раскладывают по пластмассовым тарелкам горячий плов. С собой они привезли пластмассовый столик, на который поставили чай в бутылке, хлеб, вафли. К пункту раздачи еды, расположившемуся за одним из местных торговых центров, уже идут двое мужчин.
 
7.JPG


8.JPG

− Братья, подходите, не стесняйтесь, −  приговаривает кто-то из толпы. Те, поблагодарив, берут себе по порции. 

Погода плохая, потому едоков не так много. Новенькие интересуются, кто организатор. Их зовут в центр.

−  А сколько раз в день у вас бьют? 

−  Три раза в день кормят, и, не поверишь, ни разу не бьют!

−  Ну что ж, я подумаю...


9.JPG


Новости партнеров

В России и мире

Вопрос, который волнует многих: сколько чашек кофе в день можно пить без вреда для здоровья?
Ешьте апельсин, но не спешите выбрасывать кожуру – из нее можно сделать ценное удобрение
30 г этого продукта – не просто перекус, но и колоссальная польза для сердца и пищеварения
Рекордсмены, чемпионы: знаки Зодиака, которые всегда добиваются сногсшибательных результатов в спорте
Не давайте сыновьям такие имена: во взрослой жизни их ждут жизненные испытания
Вы точно этого не знали: зачем оставлять нарезанные чеснок и лук на воздухе на несколько минут?
Не ешьте и не пейте это перед сном: мочевой пузырь будет беспокоить всю ночь
Знаки Зодиака, жизнь которых изменится в лучшую сторону с 19 марта 2024 года
Голландский бренд привёз в Россию духи для потных механиков.
Розовая гималайская соль – полезная альтернатива обычной или наглый обман маркетологов?