Первое из указанных ЧП в юргинском гарнизоне произошло 14 января. 22-летний солдат-срочник, призванный в Юргу из Новосибирской области, выпал из окна четвертого этажа. Как указали следователи, парень в этот момент мыл пластиковое окно. Он выжил, в настоящее время состояние солдата оценивается как стабильное, средней степени тяжести, врачи диагностировали у него ушиб головного мозга. В части настаивают, что это был несчастный случай.
Читайте также: «Черная метка Юргинского гарнизона. Скрытая эпидемия» – о том, как военные утаивают пневмонию у солдат
Опустим вопрос о необходимости мыть окно в 22-градусный мороз. Лучше обратимся к тому, что так любят военные – предписаниям. «При мытье окон рабочие снабжаются страховым поясом с веревкой. Пояс застегивается вокруг талии, к имеющейся на поясе петле, привязывается страховая веревка, другой конец веревки закрепляют за прочные конструкции здания»», – гласит инструкция по охране труда. Очевидно, что кто-то из командиров должен был проследить, чтобы солдат выполнил это требование. И опять, как и в случае с пневмонией, в воинской части не считают это происшествие чем-то заслуживающим внимания.
«Просто человек, который выполнял работы на высоте без страховки, упал, – комментирует заместитель командира бригады полковник Геннадий Жук. – Должностные лица, которые отвечают за соблюдение правил безопасности, наказание уже понесли».
Уже через два дня, 16 января, из окна 5 этажа казармы выбросился еще один солдат из Новосибирска, 22-летний Вячеслав Сапожников. Следствие возбудило уголовное дело по статье «Доведение до самоубийства», и уже подтверждены опасения близких призывника о том, что причиной трагедии могла быть именно «дедовщина». На это указывают свидетельства сослуживцев, родных и друзей погибшего.
«Надзорными мероприятиями, проведенными военной прокуратурой Юргинского гарнизона, установлен факт неуставных взаимоотношений, примененных по отношению к военнослужащему, совершившему самоубийство 16 января», – отрапортовал ранее военный прокурор Юргинского гарнизона Александр Шапанов. В ведомстве отметили, что установить причинно-следственную связь между суицидом и фактом неуставных взаимоотношений еще предстоит выяснить.
По некоторым данным, у следствия уже есть подозреваемый, который мог подтолкнуть призывника к столь отчаянному шагу. Этот молодой человек арестован и помещен в СИЗО в Анжеро-Судженске.
Как оказалось, перед самоубийством Сапожников сильно повздорил с одним из сослуживцев. Молодые люди подрались из-за того, что один не захотел делиться с другим продуктами. Это произошло 13 января, за три дня до суицида. Оппонентом новосибирца в том споре был 19-летний призывник из Ленинска-Кузнецкого Кемеровской области, рядовой Мячин. Вместе с этим опекун кузбассовца Екатерина Уварова уверяет, что позднее парни помирились, чему есть свидетели.
Друзья Славы тоже не верят в эту версию. Из писем, которые они пишут в СМИ, складывается совсем иная картина происшествия:
«Ему было зачем и куда возвращаться: любимая девушка, родители, любящие своего единственного сына, огромное количество друзей. Плюс Слава был из тех, немногих молодых людей, которые положительно относились к службе в армии, считал призыв в армию полезным жизненным этапом...»
«В течение двух суток до гибели Славы его девушка, друзья и родители не могли до него дозвониться, он не брал трубку, а на смс с просьбой сказать что случилось с его телефона приходили короткие ответы, возможно не самим отправленные, что все хорошо».
«При встрече ребята обнаружили у него синяк под левым глазом. Слава рассказал друзьям, что атмосфера в части очень тяжелая, среди сослуживцев только двое русских, (он и тот солдат который 14 января выпал из окна). Говорил, что постоянно избивают, унижают, опасался за свою жизнь».
«Также он сообщил друзьям, что боится, что его могут убить. Его слова: «Вернусь, если не зарежут».
«Ни фига тип из Ленинска не подталкивал Славу в окно. Их там русских в казарме всего пятеро или шестеро было, остальные тывинцы и якуты. Во время последней встречи с родными Слава так и сказал, что опасается этих людей, так как они там все с заточками ходят. А парень в больнице, который раньше якобы выпал из окна, его тоже парнишка из Ленинска выкинул? Да вот фиг вам!!!»
Командование гарнизона обещает досконально разобраться в ситуации. «Проверка причины смерти ведется по нескольким направлениям, – указал Геннадий Жук. – В том числе, рассматривается версия возможных нарушений правил уставных отношений. Пока не закончено следствие, не проведена медико-психологическая экспертиза, ничего конкретного сказать по этому вопросу невозможно».
Отметим, это далеко не первое самоубийство в воинской части в Юрге. Только за 2011 год там погибли 6 человек, большая часть из этих трагедий – суициды. В октябре прошлого года часть в Юрге даже проверяли на предмет участившихся случаев неуставных отношений.
«По итогам прошлого года здесь возросло количество происшествий, связанных с рукоприкладством, неуставными отношениями, травмированием людей. В ходе работы межведомственной группы будет проверено состояние законности в названной сфере, а также оказано содействие личному составу в профилактике неуставных взаимоотношений», – заявлял тогда начальник отдела надзора военной прокуратуры Центрального военного округа Петр Чепиков.
Родители солдат сомневаются в эффективности любых проверок. Когда мать одного из служащих там новосибирцев спросила у сына, изменилось ли что-нибудь в части после самоубийства Славы Сапожникова, парень ответил, что они ждут проверку, и поэтому наводят порядок днем и ночью: «Здесь девиз такой – все, что делается на благо солдата, делается ради проверки на три дня. Проверка уезжает, и все возвращается на свои места. И если кто пожалуется, то очень пожалеет».
Командование гарнизона продолжает уверять, что все в порядке. По словам Геннадия Жука, количество ЧП в гарнизоне не превышает среднего показателя по России. «Конечно, это очень плохо. Каждая болезнь и смерть солдата для нас тяжелая утрата. Мы знаем, что в некоторых случаях и мы не дорабатываем. Но если брать статистику, мы не переходим никакие рамки», – заявил он в интервью Сибкрай.ru.
«Я была у сына в госпитале, – рассказала женщина. – И там мальчики мне сказали, что вчера привезли еще одного солдатика с перерезанными венами», – рассказала накануне одна из солдатских матерей, чей сын находится в госпитале в Юргинском военном гарнизоне.
Пока (или вообще) это ЧП военные отрицают. Геннадий Жук заявил, что у него нет такой информации, а военный прокурор категорически отказался от любых комментариев.
