Эйховский район Новосибирска: прижизненная канонизация палача

Впрочем, отличились не только новосибирцы – один из кемеровских районов в ту же пору также именовался Эйховским. Прижизненная канонизация советских вождей началась еще в 20-е годы прошлого века, именно тогда Гатчина стала Троцком, а Царицин был назван Сталинградом. Лишь в 1957-м году выйдет Указ Президиума ВС СССР, разрешающий присваивать имена выдающихся деятелей исключительно посмертно. Он, кстати, вызовет небывалую волну переименований по всей стране – только в Новосибирске новые названия получат 19 улиц. «На местах складывались культы региональных вождей – И. Вареикиса (ЦЧО), И. Кабакова (Урал), Р. Эйхе (Запсибкрай). Тиражировались их портреты, плакаты, готовились планы переименований…» - пишет В.П. Андреев в работе «Топонимика и идеология в Советской России (1917-1941 гг.)». Там же: «Сохранилось обращение шахтёров шахты «Центральная» от 22 февраля 1933 г. о присвоении руднику имени Эйхе. Вероятней всего это обращение могла инициировать партийная верхушка Кемерова. Логику таких переименований понять не трудно, имея в виду, что получение поддержки вышестоящего лица являлось средством добывания ресурсов в Центре». Забегая вперёд, скажу, что и новосибирская волна именований чего-либо в честь Эйхе также пришлась на 1933-й год. Возможно, из-за репрессивных мер по хлебозаготовкам 1931-1932 гг., приведших к масштабному голоду в СССР – Эйхе принимал в них активное участие. Боялись, видимо, старались выслужиться. Ведь орден Ленина за «подвиги» он получит позже – в 1935. Собственно, и 45-летний юбилей отметит тогда же, родился он в 1890-м году. Может, просто готовились к «круглой» дате местного вождя заранее… Появился на свет Роберт Индрикович Эйхе в Курляндской губернии, в семье батрака. В 1904 году закончил Добленское двуклассное начальное училище, а уже 1 год спустя был членом «Латвийской социал-демократической рабочей партии». Еще 2 года спустя был арестован, но отпущен через 2 месяца за отсутствием улик. Революционную деятельность продолжил, в 1907-м вновь оказался в тюрьме, в 1908-м эмигрировал в Великобританию, откуда вернулся в 1911-м, узнав, что старые дела ликвидированы и новый срок ему не грозит. В 1915-м был сослан в Сибирь, бежал. После революции 1917-го занимал ряд видных постов. С 1924 — зам. председателя Сибревкома, с 4 декабря 1925 — председатель Сибирского краевого исполнительного комитета, кандидат в члены ЦК ВКП(б), с 1929 — 1-й секретарь Сибирского крайкома ВКП(б), с 1930 — Западно-Сибирского крайкома ВКП(б), член ЦК ВКП(б). Цитирую «Википедию»: «Организатор коллективизации и раскулачивания. Был членом комиссии «для выработки мер в отношении кулачества», сформированной Политбюро 15 января 1930 г. во главе с В.М. Молотовым. 30 января 1930 Политбюро, доработав проект комиссии Молотова, приняло постановление «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». Руководил чисткой партийного и хозяйственного аппарата, что вызвало беспрецедентную волну арестов. Руководил развёртыванием массовых репрессий в Сибири. Входил в тройку, вынесшую тысячи смертных приговоров во внесудебном порядке. За 1930 год тройка ОГПУ Западной Сибири, в которую входили Эйхе и Заковский, осудила 16 553 человек, в том числе 4 762 — к расстрелу, 8 576 — к отправке в лагеря, 1 456 — в ссылку, 1 759 — к высылке. В телеграмме Сталину от 7 марта 1933 года Эйхе предлагал «принять, устроить на Нарымском, Тарском севере 500 тыс. спецпереселенцев». Эйхе стремился лично направлять работу сибирских чекистов, вмешивался в дела НКВД, в некоторых случаях приходил в управление и присутствовал на допросах». Так что палачом я назвал его вполне обоснованно. В том же 1933-м в составе Новосибирска был организован новый район – Инской. Постановлением Президиума Новосибирского горсовета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов № 2700/а от 27 августа 1933 года с первого октября «вследствие удалённости от городского центра, а также в связи с разукрупнением города принимается решение об организации трёх новых районов, в том числе Инского». Любопытно, что уже через 2 дня, постановлением от 29 августа, название исправлено на Эйховский. Кто-то подсуетился и продемонстрировал свои верноподданнические чувства. К тому времени население района было приблизительно 3 тыс. человек. Еще в 1927-м году на месте района был густой лес. Тогда здесь появились исследователи-первопроходцы, имена которых новосибирцы не забыли: руководитель группы Александр Михайлович Кошурников, техник Константин Стофато и др. Крупную железнодорожную сортировочную станцию строили по решению ВЦИК, стройке придавалось всесоюзное значение, поэтому события развивались быстро. Первый щитовой домик появился на том месте, где позднее будет стрелочный завод, в 1930-м жилищное строительство приняло массовый характер. До того рабочие жили в землянках и больших брезентовых палатках, часть была расселена по окрестным деревням. Открытие пути от ст. Обь до ст. Эйхе состоялось в 1931-м году – его приурочили, как нередко бывало в советские времена, к 7 ноября. Закончилось оно трагедией – насыпь не выдержала пробный поезд, он пошёл под откос, погиб один человек. Но уже менее через месяц движение было организовано вновь, а в августе 1933-го из Новосибирска прибыл первый пассажирский поезд. Эйховский район развивался и рос, сам Эйхе тоже приобретал всё больший вес. И всё больше и больше различных мест нашего города называлось его фамилией. Так, 9-го мая 1936-го было принято решение о разбивке площади у здания Запсибкрайисполкома с присвоением ей имени Р.И. Эйхе. Не знаю, задумывался ли он о том, что это уже слишком, что звонок уже прозвенел – в том же 1936-м году пришлось срочно переименовывать улицу им. Вегмана (еще одного видного новосибирского большевика) в улицу им. Героя Советского Союза Г.Байдукова (ныне ул. Депутатская). Кстати, и школу № 24 тоже. Вениамин Давыдович Вегман был арестован и покончил жизнь самоубийством во время следствия. Недолго просуществовала на новосибирской карте улица его имени – 3 года. До августа 1933 года она называлась ул. Бийская. Но Эйхе, кажется, верит в то, что уж он-то режиму необходим, что без него никак не обойтись. На заседании бюро крайкома в августе 1936-го он громит троцкистов и требует для Зиновьева, Каменева, Евдокимова и прочих высшей меры наказания – расстрела. В 1937 году по сфабрикованным делам «тройкой» под руководством Эйхе были репрессированы 34 872 человека. А 29 апреля 1938-го пришли уже за ним, обвинив в создании «латышской фашистской организации». На следствии его пытали, выбили глаз, причём участвовал в пытках лично Л.П. Берия. 2 февраля 1940-го Эйхе приговорён к смертной казни, расстрелян в тот же день. Район к тому времени уже 2 года как назывался Первомайским – по решению горсовета его переименовали еще в июне 1938-го, буквально через месяц после ареста.